Земский докторъ. Том 6. Тени зимы - Тим Волков

— Ну что ты? — улыбнулся Гробовский.

— О тебе беспокоюсь, — совсем тихо тепло ответила Аглая.

— Все будет в порядке, — он поцеловал ее в макушку. — Я не долго.

— Только далеко не уходи. И осторожней, темно уже.

Он вышел на крыльцо, и холодный ночной воздух ударил ему в лицо пробежался по спине. И вправду морозно.

Гробовский закурил, глянул на звезды. Потом, бросив почти еще целую сигарету под ноги и остервенело растоптав ее, направился в сторону села. Его ноги сами понесли его по знакомой тропке — к реке, к тому самому проклятому кладбищу…

Луна, прячась за рваными облаками, бросала на землю неровные пятна света. Он шел быстро, почти бесшумно, как тень. Глаза, привыкшие к ночным вылазкам, примечали каждую деталь.

Вот и ограда кладбища.

Он перелез через ограду и оказался на запретной территории. Земля была утоптана, посыпана известью. Он зажег карманный электрический фонарик — редкая и ценная вещь, трофей с германского фронта.

Луч света пополз по земле, выхватывая следы. Вот — четкие отпечатки в красной глине подошв с мелким, узнаваемым узором. Такие носил Иван Павлович. Он здесь был.

Сердце Гробовского забилось чаще. Он направил луч к краю обрыва. Земля здесь была взрыта, как будто кто-то сильно скользил, цепляясь за землю. Место борьбы.

Он наклонился, внимательно изучая грунт. И тут его взгляд упал на едва заметную деталь. В стороне от основной груды взрытой земли, почти у самой кромки обрыва, лежал небольшой, темный предмет. Он наклонился и поднял его.

Это была записная книжка. Небольшая, кожаная, промокшая, но уцелевшая. На обложке — знакомые инициалы: «И. П.».

Гробовский судорожно раскрыл ее. Страницы расплылись от воды, но кое-что прочесть можно было. Короткие, отрывистые пометки. Списки медикаментов. Выпала из кармана, когда доктор дрался с этим Рябининым.

Луна, словно испуганный свидетель, спряталась за рваными облаками, бросая на склон обрыва мерцающие, обманчивые пятна света. Гробовский встал у самого края, там, где земля, подмытая дождями, осыпалась вниз мелкой грязью. Хоть и было все предельно понятно — по следам, по отпечатка ботинок, — но не мог он поверить в смерть Ивана Павловича. Хотя где-то в глубине души понимал — шансов у доктора практически не было.

Он спустился по крутому склону, цепляясь за корни и камни, игнорируя опасность. Внизу, у самой воды, чернели крупные валуны. На одном из них, самом большом и плоском, даже в скудном лунном свете были видны темные, почти черные разводы. Засохшая кровь. Здесь нашли Рябинина.

Гробовский присел на корточки, проводя пальцем по шершавой, неровной поверхности камня. Кровь впиталась в породу, слилась с ней. Следы были обильными, смертельными. Сомнений не было — кто-то здесь и вправду разбился насмерть.

Он поднял голову и посмотрел на бурлящую воду. Река, подпитанная осенними дождями, была полноводной и сильной. Темные, пенистые струи с ревом неслись между камней, исчезая в непроглядной темноте вниз по течению. Холодный, влажный туман поднимался от воды, оседая на лице мельчайшей, ледяной пылью.

Упасть сюда… Даже если выжить при падении на камни, ледяная вода, мощное течение, запутанные подводные коряги… Шансов практически нет.

Он отвернулся от воды и снова поднял глаза к краю обрыва. Его взгляд скользнул по линии горизонта, уходя вдаль, туда, где темнота сливалась с еще более черной массой леса. Что там? Куда могло унести течение? Насколько сильным оно было в ту ночь?

Он прошел несколько метров вдоль берега, всматриваясь в непроглядную тьму. Ничего. Лишь рев воды и вой ветра.

— Нет, — вслух произнес Гробовский. — Пока собственными глазами не увижу тела — не поверю.

И резко развернувшись, пошел обратно в деревню.

У него не было доказательств. Были лишь смутные догадки и промокший блокнот. Но этого было достаточно. Охота начиналась. И на этот раз он охотился не на бандита или афериста. Он охотился на призрака.

* * *

Уважаемые читатели! Следующая прода будет в понедельник. Не забудьте добавить книгу в библиотеку, чтобы не пропустить выход новой главы. А пока ждете, можете почитать не менее интересную историю от нас: https://author.today/reader/472992/4461642

Глава 3

Нет, не такой человек Иван Палыч, чтоб вот так запросто пропасть, раствориться бесследно! Но, если он жив, тогда куда делся? Почему не вернулся домой, в Зарное? Почему, хотя бы, не дал о себе знать. Не имеет такой возможности? Опять же — почему? И вообще, как он мог спастись — начать надо с этого. Или даже поставить вопрос немного по другому — а что, если доктору кто-то помог? Помог выбраться из реки, а дальше… дальше возможны варианты.

Ворочаясь, Алексей Николаевич, наконец, выбрался из кровати, стараясь не разбудить беременную жену. Впрочем, та все равно проснулась, откинула лоскутное одеяло, улыбнулась… Только улыбка получилась тревожной:

— Алексей, ты куда?

— Да собираюсь вот, побродить, с ружьишком, — обернулся Гробовский. — Вижу, у вас «Зауэр». Штука хорошая!

— Папенькин! — понимаясь, покивала Аглая.

Алексей Николаевич обнял жену за плечи:

— Да куда ты поднялась-то с ранищу? Спи еще. Эвон, за окном — темень!

— Темень — не темень, а в деревнях у нас привыкли рано вставать, — резон возразила супруга. — Печь затопить, со скотиной управиться… О! Слышишь?

И впрямь, за тонкой перегородкой послышались приглушенные голоса. Кто-то чиркнул спичкой — зажег свечу или лампу…

— Ну-у, тебе-то пока ни с чем управляться не надо, — тихонько засмеявшись, Гробовский погладил жену по спине.

— Не-е! — супружница упрямо тряхнула головой. — Надо учебник дочитывать, выписки делать. Скоро уже и отдавать — в субботу Анна Львовна из города приедет, вот и…

— В субботу… Ну да, скоро уже, — быстро одеваясь, покивал Алексей Николаевич. — Патроны я вчера приготовил… Пороха, правда, на будущее надо бы прикупить. Что ж, пройдусь… Может, и повезет с дичью. Эх, лодку бы!

— У нас есть, да прохудилась вся. Давно не конопатили… А можно у соседей спросить — хоть у тех же Прониных. Да, тебе все равно регистрироваться надо! Степан уже заходил…

— Степан? Ну, Пронин же, да ты знаешь.

— Ну, так, не особо… Но, зайду.

Егор, младший братишка Аглаи, уже растопил печь, сестры — Анфиса и Василина, вместе с матушкой, Серафимой Петровной, споро управлялись в хлеву. Все домочадцы, с раннего детства привычные к нелегкому крестьянскому труду, занималась своим привычным делом, а вот