Пермский Губернский 8. Финал - Евгений Бергер

У каждого элемента экипировки пилота есть СРОК, МАТЬ ЕГО, ГОДНОСТИ!!! Я вот всё думал, а что за тканевые таблички у пилотов на комбезах? А это реальный срок годности эксплуатации формы. В среднем — 6–8 лет. В зависимости от стоимости и производителя.

И так в гонках со всем…

Система экстренного пожаротушения? Будьте добры заменить баллоны со смесью через 3 года. Металлический каркас? Проверка через пять лет. В случае малейших повреждений или коррозии — на замену. Ремни безопасности — аналогично!

Да, я прекрасно понимаю, что бережёного бог бережёт… Но автоспорт — это, какая-то чёрная дыра для бюджета. Высасывает деньги абсолютно со всего.

Теперь понятно, почему в высших классах гонок выступают, в основном — аристократы. У простолюдина вопрос бы снялся ещё на моменте с покупкой автомобиля для участия…

— Ну, красавец! — Галчонок восхищённо смотрела на меня, когда я надел шлем: — Идеально сидит.

— Только очень неудобно. Ощущение, будто я ничего не вижу… И серьёзно ограничен в движениях. Надо будет покататься сегодня в полной экипировке, чтобы привыкнуть.

— Трудна и опасна жизнь гонщика. — кивнула Ириска, размахивая пушистым хвостом: — Главное — берегите себя! Сильно там не «хасаньте». А-то до меня уже дошли новости об инциденте в Заосиново…

— Что там случилось? — взволнованно спросила блондиночка.

— Столыпин едва не сцепился с пилотом из команды «Мерседес». И Фёдор Александрович побежал их разнимать, после чего в крайне грубой форме порекомендовал сопернику больше не связываться с ними.

— Божечки-кошечки! Мне казалось, что Микуха непробиваемый человек…

— Так и есть. Но Мартинез — любитель подлить масла в огонь. — отмахнулся я и снял шлем: — Как оказалось — автомобильный спорт имеет массу нюансов, о которых Микуха мне не сказал. Но это меня не остановит! Я уже слишком далеко зашёл, чтобы давать заднюю.

— Мы в вас верим! — радостно произнесла Галчонок: — И будем за вас болеть.

— Спасибо. Но основная надежда всё равно на Микуху. И я очень надеюсь, что он больше не поведётся на банальные провокации от наглых иностранцев.

Спустившись к заводскому треку, я переодел зимние ботинки на кроссовки пилота, и стряхнув снег, уселся в кресло.

Что хотелось бы отметить? В комбинезоне очень тепло даже сейчас, когда температура на улице опустилась до минус пятнадцати градусов по Цельсию. Страшно представить, какой ужас будет летом… Особенно, если учесть, что большая часть русских соревнований проходит в «Сириусе» в Сочи.

Но не будем о грустном.

Запустив двигатель, я переключился на первую передачу и выехал из накопителя. Микуха смог обучить меня плавному старту с последующим ускорением.

Если всё пойдёт по плану, то я без проблем наберу среднее количество очков на завтрашней квалификации. Главное — успеть хотя бы на одну тренировку.

Был у нашей машины один единственный нюанс, который всё никак не хотел поддаваться. А именно — резина.

Для местного этапа организаторы отказались включать в регламент «моношину», чтобы все ездили на одинаковых покрышках. Потому, приходилось экспериментировать.

За последние два дня мы перепробовали с десяток самых лучших зимних шин, но приблизиться к максимальному результату на льду пока не удалось. Только гравий, снег или замороженный асфальт.

Микуха сказал следующее: «Представь, что тебя носит. Ты скользишь на нагретой поверхности! И единственный верный вариант — как следует оттормозиться перед поворотом.»

Легко сказать… Даже спрессованный снег на заводском треке не давал полноценное ощущение скольжения. «Мишлен» вполне справлялся со всеми нюансами местной поверхности и уверенно держал автомобиль на дороге.

Круг. Ещё один круг. Мне казалось, что я выучил все нюансы заводской трассы. У меня даже появились свои любимые повороты и участки-фавориты.

Но как только моё сознание начинало «ловить дзен», как машина взбрыкивала и уходила с трассы.

— Цоп-цобе! — на бруствер, куда я врезался в очередной раз, залез Микуха и махнул рукой: — Ты чего такой рассеянный?

— Не удобно в шлеме.

— Ещё бы! Это нас ещё защиту шеи не обязали напяливать… Вот с ней ты бы точно взвыл. — усмехнувшись, ответил пилот и спустился ко мне: — Итак! Я создал для нас ЖИРНЮЩЕЕ преимущество. Пойдём покажу!

— О… Интригует.

Мы вместе вытолкали машину из сугроба и направились в лабораторию, где несколько инженеров уже во всю работали над «ГИГА-Стелларом» — версией заряженного седана с прокаченным двигателем от «Сандаля», мощностью в девятьсот лошадиных сил.

Не то, чтобы нам сейчас это очень сильно надо… Но я попросил ребят на всякий случай склепать прототип версии «Эволюшен», если с гонками всё-таки повезёт.

— Ну, и что там за преимущество?

— Вот! — Микуха выкатил покрышку. В нос ударил отвратительный аромат палёной резины с лёгкой ноткой химозности.

— Что это? На вид, как обычная шина.

— На вид — да. Но ты попробуй нажать ладонью.

— Так… — я подошёл к покрышке, и едва надвив рукой, почувствовал, как мне в кожу упёрлось несколько десятков острых кончиков. Словно гвозди на дощечках для занятий йогов-профессионалов: — Не понял… Что это такое?

— Вклеенный шип с эффектом стабилизации.

— Всё равно не понял. В чём прикол?

— Шипы на зимних шинах просто вставлены в отверстия! А если учитывать, какие там нагрузки — могут без проблем вылететь во время заезда. А чем меньше шипов, тем меньше сцепление с ледяной поверхностью. То есть, ты пробуксовываешь! Скорости нет. Понимаешь? А вклеенный шип не вылетит. К тому же, мы опустим давление внутри покрышки до единицы. Пятно контакта будет больше! И вылезающие почти на сантиметр шипы-гвозди будут буквально вгрызаться в лёд, давая нам преимущество.

— Хм-м… А почему иностранцы не сделают такое же?

— Хе-хе, потому что такие шипы и клей изготавливаю только я. — хитро ответил Микуха.

— Любопытно. Выходит, мы будем быстрее?

— Для нас преимущественно, чтобы машина осталась на трассе! Ты главное завтра так не втыкай на квалификации. Один ознакомительный круг! Второй — на результат. Чем выше общий бал за квалификацию — тем ближе к поул-позиции мы стоим. Это важно! Потому что в середине, как правило — самая куча-мала.

— Мне бы попробовать.

— Могу предложить только залить наш трек водой. Но учитывая температуру — схватиться лёд не быстро.

— А я сегодня никуда не тороплю… — в лабораторию заглянуло радостно-глуповатое лицо: — .. сь. Гриня! Етить твою мать! Ты чего не на больничном⁈

— Так, ходить могу. Отлежался сегодня до обеда и на любимую работу!

— Я тебя сейчас буду бить…

— Сжальтесь, Фёдор Александрович! — молодой бычок низко поклонился: — Я же не просто так… Всё спросить у вас хотел!