Ткач Кошмаров. Книга 6 - Юрий Розин

Он откинулся на спинку кресла, его взгляд снова скользнул по карте, давая понять, что обсуждение закрыто. Командиры, еще несколько секунд постояв в нерешительности, начали расходиться, их тихий, взволнованный шепот заполнил палатку.

На следующее утро, когда холодное солнце только начало разгонять ночной туман, окрашивая небо в бледные пастельные тона, все двести тысяч мастеров Потока были построены на огромном, утоптанном плацу.

Лоэн иль Регул взошел на импровизированную трибуну. Его лицо, освещенное утренним светом, было искажено идеально сыгранной гримасой ярости и скорби, между бровей залегла глубокая складка.

— Воины Яркой Звезды! — его голос, усиленный Потоком до громоподобного раската, прокатился над замершими, как один, рядами, заставляя вибрировать воздух. — Этой ночью подлые шакалы Холодной Звезды совершили акт неслыханного коварства! Их убийца, агент проклятого клана Альфард, пробрался в самое сердце нашего лагеря, как вор в ночи, и вероломно, исподтишка, лишил жизни нашего главнокомандующего, принца Гепарита иль Полара!

По строю прошел гул, смесь из шока и возмущения, который подхватили и разнесли младшие офицеры. Я стоял в стороне, наблюдая, как волна эмоций катится по человеческому морю.

— Но они ошиблись, если думали, что сломают нас этим ударом в спину! — Лоэн врезал своим массивным кулаком в ладонь, и звук удара, сухой и резкий, эхом отозвался в утренней тишине. — Его смерть не ослабит нашу решимость! Она закалит нас, наполнит наши сердца гневом, который не оставит от врага камня на камне! Обещаю вам, клянусь честью Регулов и памятью всех павших, мы отомстим! Мы выпьем кровь Холодной Звезды за его кровь! Мы выдвигаемся в атаку. Немедленно! За Яркую Звезду и за павшего принца!

Рев, который поднялся в ответ, был оглушительным, первобытным и на удивление искренним. Двести тысяч глоток выкрикнули ярость и жажду мести. Солдатам не нужна была сложная политика — им нужен был понятный враг и четкая, ясная цель.

Глава 3

Пока армия кипела вокруг, готовясь к перегруппировке, я стоял на небольшом возвышении у края лагеря и наблюдал за суетой. Вид десятков тысяч человек, спешно перестраивающих свои порядки по новому, более здравому плану, навевал на меня волну холодных, отстраненных размышлений.

Все это — вся эта война, вся эта новая реальность, в которой сила Потока стала доступна каждому, кто был готов за нее ухватиться — была прямым следствием моего вброса на Ассамблее Потока.

Я был архитектором, который спроектировал фундамент, ушел, и вернулся, чтобы увидеть, как другие возводят на нем свои, зачастую уродливые, сооружения.

Вспомнились сведения, которые я узнал после пробуждения. Картина вырисовывалась ироничная и по-своему величественная.

После моего добровольного заточения в том энергоизолированном коконе в лаборатории Серканы, вокруг него разгорелся нешуточный, хотя и тщательно скрываемый от публики, дипломатический скандал.

Ведущие державы, чьи мастера участвовали в моем «аресте», внезапно осознали, что обладают уникальным артефактом, который невозможно вскрыть. Никакие известные им методы — ни режущие Буйства уровня Раскола Земли, ни кинетические тараны массивными грузами, ни точечные энергетические разряды, способные расплавить танковую броню, — не могли пробить оболочку, сплетенную Ананси из чистой, переплетенной воли и энергии, без риска уничтожить меня внутри.

Я был словно орех со стальной скорлупой и нежнейшим, ценнейшим ядром, которое все жаждали достать, но не могли, не разнеся все к чертям.

Рассматривался даже план просто распилить меня, как кусок дорогой, но бесхозной породы, и поделить содержимое, изучить хотя бы тело. Но после нескольких неудачных попыток, едва не приведших к цепной реакции и разрушению половины исследовательского корпуса Серканы, стороны вновь сели за стол переговоров.

Ирония ситуации была восхитительной: они схватили меня, чтобы получить мои секреты, но теперь до этих секретов им было не добраться, вот только и оставлять меня после всех вложенных в поимку усилий никто не хотел.

В итоге, после недель напряженных, полных взаимных упреков и скрытых угроз споров в душных кабинетах, было достигнуто хрупкое, временное соглашение. Мой кокон, как объект высочайшего стратегического значения, переходил под опеку и охрану Королевства Яркой Звезды, как моей «родины».

Условие было простым и категоричным: как только я очнусь, Яркая Звезда обязана немедленно уведомить всех участников первоначального договора, и тогда они сообща, коллегиально, вернутся к схеме коллективного надзора, по сути, снова заключив меня в клетку.

Так меня, недвижимого и безмолвного, с почестями и под усиленной охраной перевезли в главный исследовательский институт королевского клана Полар. И там я пролежал четыре года.

Четыре долгих, неподвижных года, пока мир за стенами стерильной лаборатории менялся без моего прямого участия, но по траектории, которую я сам и задал. И именно эти глобальные изменения, этот хаос, который я посеял, в конечном итоге и спасли меня от унизительной участи вечного подопытного кролика для сонма жаждущих знаний держав.

Пока я медитировал, перестраивая свою связь с Потоком, ломая и собирая заново саму свою суть, взрывное, лавинообразное распространение моих же методик, обнародованных на Ассамблее через Курта иль Регула, привело к тектоническому сдвигу в глобальном балансе сил.

###

Мы с Лоэном стояли на командном пункте, сооруженном на скалистом уступе, с которого открывался панорамный вид на всю долину. Камни под ногами были холодными и шершавыми, а ветер на этой высоте гудел в ушах.

Внизу, подобно разлившейся реке из стали, плоти и концентрированной энергии, двадцать ударных групп армии Яркой Звезды начали свое движение. Они расходились широким, продуманным веером, каждая по своей заранее определенной траектории, исчезая в складках местности, оврагах и лесных массивах. С высоты это напоминало работу гигантского, безупречного механизма.

И я не мог отвести взгляд от одного повторяющегося, гипнотизирующего элемента этой грандиозной картины. Почти у каждого воина, от рядового бойца, сжимающего свою потоковую винтовку, до командира на броневике, рядом плелся, бежал или летел проводник.

Призрачные кошки с горящими глазами, полупрозрачные львы с оскаленными пастями, хищные птицы, парящие в воздухе, ящерицы с колючими гребнями и огромные насекомые, светязиеся Потоком.

А у некоторых, обычно у офицеров среднего и высшего звена, за основными проводниками тянулись, словно свита, целые выводки мелких, но ярких энергетических искр — отблесков.

Это было зрелище, от которого перехватывало дух, и глубоко внутри шевелилось странное, почти забытое и абсолютно иррациональное чувство — гордость.

Да, я видел нечто подобное вчера над полем боя Бамрана и Конфедерации. Да, я отлично знал из отчетов, что моя технология расползлась по миру, как вирус.

Но видеть воочию две сотни тысяч человек, движущихся в бой в сопровождении созданий, которые когда-то были лишь