Тот самый сантехник 3 - Степан Александрович Мазур

Забив слово в переводчик с немецкого, Боря понял, что не флаг это, а рейс. Рейс 745. Такой в том же планшете указан как рейс Берлин-Москва-Новосибирск. Совокупив с обозначенной датой, «детектив на удалёнке» вдруг понял, что Мергенштольц послезавтра в гости жену ждёт.

– Право-с дивно-с… как не вовремя, блядь-с! – пробурчал Боря и дописал ручкой на листике дату прилёта.

Судя по всему, искать коллегу без последствий ему оставалось около тридцати шести часов. А затем уже – Гитлер капут, нихт, шнеля и зер гуд… Но это не точно.

Степаныч показался на кухне с визиткой в руке и вручил её как семейную реликвию.

– А я сразу говорил, что девка хорошая. Грудастая такая. Пригодится. Вот и пригодилась. Ты давай, время не теряй. В кино там своди, цветы подари, а затем – хоп. И вместе поселитесь… А то что ты всё на работе, да на работе.

Боря кисло улыбнулся, но спорить не стал. Спорить со стариками не надо. Их любить и уважать лучше. А спорить можно только с собой. Хотя бы для понимания – карма это или просто совпало?

Глава 16 - Звезда пленительного, щас я!

Боря честно пытался причинять людям добро по возможности. Действовал по формуле «помогай и беги», пока не попросили повторить. Иногда даже замахивался на собственное счастье, но не всегда всё шло по плану. Выходили то оргазмы, то рассуждения философского типа с упором на вопрос – «о чём ты мечтаешь?».

Понятно о чём: дом, семья, дети, финансовое благополучие. Но разве это предел? А в душе то что должно остаться? Меркантильные помыслы если и хороши на земле, то на тот свет и монетки не забрать.

При мысли об этом, Глобальный собрал все необходимые вещи, прихватил пакетик с обедом, и уже одевался-обувался, размышляя какие стройматериалы взять, чтобы устроить ремонт в квартире Лиды и какой коньяк, чтобы сойтись с Гусманом.

Но Степаныч перебил все светлые помыслы. Он вновь вышел в коридор и немного стесняющимся голосом спросил:

– Боря, а что такое «нюдсы»?

«Удивил! Сто баллов из ста!», – тут же заявил внутренний голос: «Но если спросит откуда берутся дети, то может быть и деменция, и Альцгеймер. Ты посмотри ему в глаза и провесь по части инсульта признаков».

Боря повернулся, повёл бровью. Но брови ответов не дают. Разве что брови генсеков. А ещё усы умничают, бывают. Но лишь высокопоставленных лиц. У остальных усы выглядят солидно только в двух случаях. Ты – пожарный. Ты – гусар.

Не зная с чего начать разъяснение старшему поколению, Боря сам спросил:

– Зачем тебе?

– Да вот в социальных сетях осваиваюсь, – пояснил Степаныч. – Выставил, как водится, фотки с погребка. Ну там, наливочка, банки с огурцами-соленьями. Сауну опять же твою показал. Ну и мы в полотенцах сидим-пердим.

– Мы, это в смысле я и ты? – на всякий случай уточнил Борис. – Сидим.

– Ага, – даже не думал заострять на этом внимание наставник. – И тут как понеслось. Женщины повалили штабелями. Даже в теле. А иногда и в двойном-тройном, так сказать. И вот значит, объёмные телеса свои мощные и пышные показывают. А меня нюдсы просят в личку прислать. Я сначала отшучивался. Говорю, «лично только на брудершафт пить привык. Но давно в завязке». А они чем старше, тем настойчивее только.

– И ты что?

– А что я? Так это если с каждой за стакан присесть, а ей под сто пятьдесят… веса… я же все огурцы на закусь потрачу. А впереди зима. Не продуктивно, Борь, получается.

Боря вздохнул. Действительно. Огорода то у него теперь нет. Отдал, подарил даже. На всех огурцами не запасёшься теперь.

Но вопрос был поставлен ребром.

– Это обнажёнка, Степаныч. Не ведись. Конечно… – объяснил Боря, но тут проснулась тактичность, зачесалась и давай показываться. – … если у вас всё серьёзно, то можно, наверное. Но давай ты лучше с поэзии начнёшь.

Степаныч улыбнулся даже. Робко, как пионер при вручении галстука.

– Так меня хер просят показать?

– Ну… да, - ответил Боря как есть. Так как у мужиков не принято отправлять в ответ ногу или локоть. Мужчина строг и прямолинеен. Просят фотку – посылает. В лучше случае уточнит какая из двух голов интересна собеседнице.

– О-о-о! – затянул давно поседевший, но ещё не растерявший хватки наставник. – А почему бы так просто и не сказать? «Покажи хер или то, что от него осталось». Сейчас же с засильем иностранщины борются, слышал. И уже не факюкают. Но материться вроде бы тоже нельзя. Или… если очень хочется, то можно?

Боря начинал закипать. Уже четверть дня прошла, а дел только прибавляется.

– Ой, Степаныч, давай потом обсудим. Мне на работу ещё прорваться сегодня нужно… Ты только это… Не вздумай высылать кому-то свои причиндалы.

– А зачем высылать? – снова удивился мастер на пенсии. – Хотят посмотреть, пусть приходят и смотрят. Офлайн, так сказать.

Боря вставил ключ, но вспомнил, что дверь открыта. А в спину уже донеслось:

– Хе, а я ещё