Тень вечного монстра - aleksdesent

хваткой. Нити из браслета проникли в кристалл, и по всему телу разлилась боль, как будто в каждую клеточку воткнулась иголочка, а потом по ней пустили воду под огромным давлением. Меня разрывало изнутри, и в голове осталось только две мысли — о боли, и о том, что нужно любой ценой удержаться.

А потом осталась только боль.

* * *

В какой-то момент я понял, что у меня пытаются забрать кристалл. Из моей груди вырвался стон, а рука сама отодвинулась подальше от чужих пальцев. Стоп, пальцы? Только сейчас до меня дошло, что мои глаза закрыты, а магическое зрение не активно. Да и боль вроде слегка поутихла. Чьи-то ладошки погладили меня по груди и плечу, стали потихоньку смещаться к сжимающей кристалл руке. Я открыл глаза, и увидел Венди, сидящую рядом со мной.

— Очнулся. — она погладила меня по щеке.

— Паук мёртв? — спросил я.

— Кроме тебя его никто не видит. Отдай мне кристалл, он отлично подойдёт для линзы.

— Почему?

— У него двенадцатигранная ячейка, или даже больше.

— Нет, подожди. Кажется, я достал этот кристалл из паука. Я что, потерял сознание?

— Да. После того, как меня… то есть мою рысь ранило шипами, я ничего не могла больше делать, навалилась усталость. Ингвар спас её, то есть меня, закрыл раны хитином. Мы смогли восстановиться.

— А сам Ингвар?

— Спит. Сказал, что последний раз он отдыхал ещё на корабле, не считая обмороков. Сейчас снова утро, мы начали поход чуть больше суток назад.

Рядом с собой я обнаружил ножны с мечом, а в углу виднелась груда хитина. Пол пещеры был чистым, а стены ровными, значит тут драки не было. По-видимому, меня нашли целого, но без сознания, с кристаллом в руке, который я продолжил сжимать. Руку свело судорогой, и я разжал её, перехватив кристалл в другую.

— Что ты планируешь делать?

— У нас есть носилки, вдвоём мы сможем поднять их наверх. Если выйдем прямо сейчас, через полчаса будем в лагере.

— И ты столько времени нас сторожила, вместо того чтобы позвать на помощь?

— Нет. То есть да, но не только. Возвращаться слишком рискованно из-за паука.

— Всё же, не доверяешь. Знаешь, я был готов пожертвовать собой ради тебя. Да и ты себя не щадила, но почему? Потому что отступать некуда?

— К чему ты спрашиваешь?

— Я уже не переживу твоего предательства. Дай мне мой меч. — попросил я.

Она подняла ножны, протянула мне рукоять, а потом сняла защиту с клинка.

— Это глупо — сказала Венди.

— Я знаю. Но сейчас ты должна сделать выбор и рассказать мне, откуда у тебя эта фиолетовая магия.

Я положил острие на её плечо. Не знаю, смог бы я рубануть ей по шее, если бы она ответила отказом, или нет. Сил бы точно хватило.

— Это моя магия. Моя, а не моей рыси. И научил меня Кай.

— Ты благодарна ему?

— Да.

— Тогда почему ты собираешься помочь нам бежать?

— Ты хочешь сбежать? Когда?

— Это не важно — я сильнее прижал лезвие к её плечу.

— Нет важно! Кай уверен, что ты влюблён в Эрику, а я убедилась, что Эрика любит тебя. И если ты готов её бросить… — она наклонила голову к мечу и убрала от меня руки.

«Если ты готов бросить любимую, то лучше убей меня прямо сейчас»

— Я не брошу её. И тебя.

— Тогда мы сбежим, все вместе. — прошептала она.

Я ощутил прикосновение чего-то мягкого и пушистого, всем телом. Похоже, Венди только что призналась мне в любви. Я не мог сомневаться в искренности её чувства, она разделила его со мной, и я ответил взаимностью.

Не сговариваясь, мы убрали меч в ножны и легли рядышком. Подушкой мне служила длинная хитиновая пластина, так что места хватило. Я держал Венди за руку, и у меня почему-то не промелькнуло даже мысли о том, чтобы углубить контакт. Сейчас нам было хорошо и без этого.

Наверное, для Венди было очень важно, что ей просто доверяют. Изгоями просто так не становятся. Она всюду была чужой, или полезной зверушкой, как максимум. Видел ли в ней человека кто-то, кроме меня?

Некоторое время спустя проснулся Ингвар. Он подошёл, хмыкнул, и стал осматривать мою ногу.

— Срослась.

— В смысле, у меня теперь навсегда хитиновая ступня?

— И половина голени. Мда, перехода между хитином и кожей почти незаметно. — он достал нож и ткнул меня в пятку.

— Эй! Больно!

— Правда? А почему? Там же мяса нет, она цельнохитиновая.

— Что это за нож? — вмешалась Венди.

— Твой, из гиперкуба. Кстати, зачем ты всю амброзию из него вытащила?

— Как ты в него залез!?!? — Венди одновременно разозлилась и удивилась.

— Это мой гиперкуб, если что. И вообще, ты в курсе из какого я дома?

— Смотри, он регенерирует! А если вот так? — она призвала рысь, чтобы та царапнула меня по верхней стороне ступни.

— Ай! Да вы что, с ума посходили? Что за ножной фетишизм?

— Что это? — удивилась Венди.

Я не стал пояснять, ожидая ответа на свой вопрос. После нескольких неловких секунд Венди соизволила объяснить причину такого интереса.

— Это не голем, это новая часть твоего тела. Если отбросить очевидную невозможность такого явления, это очень похоже на то, как ты получил когти. Нужно понять, почему так происходит.

— Кажется, она стала такой, когда паук усилил созданных мною големов.

— Ты умеешь создавать големов? — снова удивилась Венди.

— Да, я его научил. Трудно было поверить в то, что он видит магию, вот и решил убедиться.

— Тогда я вообще ничего не понимаю. Он что, сросся с големом? — спросила она у Ингвара.

— Эм… Ну, если только… Джеймс, какая у тебя была ступень, когда мы познакомились?

— Говорят, что вторая. Как это узнать?

— Точно не знаю, специалисты по модификации проводят какие-то магические замеры специальными артефактами… Но в случае со второй и третьей ступенью есть заметная разница в физической силе.

— Что нам это даст, если мы узнаем? — спросила Венди.

— Наиболее значительные изменения тела возможны только при переходе на более высокую ступень. Так что это могло бы всё объяснить.

— Я проверю — кивнула Венди, и потащила меня назад, туда, где был бой и осталось множество раздробленных камней.

— Ага, развлекитесь там как следует! А я пока братика твоей ноге сделаю. — крикнул нам в след Ингвар.

— Это он так про голема из хитина — пояснил я Венди. Как Ингвар любит работать с редкими материалами я видел ещё на спине левиафана.

— У него ужасное чувство юмора — ответила она.

— В том и