Собиратель теней. Тайны древнего замка - Николай Викторович Степанов

сказок мог лишь тот, кто их читал или хотя бы слушал. А где их еще можно прочитать, как не… Впрочем, Атима тоже рассказывала об одном человеке, который после свержения прежнего правителя уводил амазонок из столицы, и тот точно был из моего мира. Интересно, он перебрался обратно или нет?

Серый камешек почти с меня ростом, с плоской гранью, обращенной к путникам, стоял прямо посреди дороги – все, как положено.

«Сейчас наверняка прочитаю: налево пойдешь – что-то потеряешь, направо… В общем, далее – по тексту. Может, еще и на русском?»

Не угадал, надпись была на древнем. Очень краткая:

«Налево – долго. Прямо – туманно. Направо – а вдруг повезет?».

Самое интересное, за камнем все три дорожки шли параллельно друг другу. Формально, никакой разницы…

– И куда тут лучше идти? – задал вопрос богатырям.

В ответ – тишина. Оглянулся. Вроде только шли позади, и вдруг испарились.

– Ялгус, а ты как думаешь?

И снова молчанье стало мне ответом.

«Чувствую, шутки закончились, замок отрезал меня от любых возможных советчиков. Мог бы, конечно, и сам догадаться, что это произойдет, ведь испытание проходит один претендент на наследие Громовских, значит и решения должен принимать без помощи со стороны. Ну ладно, один – так один. Что тут у нас вкусненького? „Долго“ – это точно не про меня. Слишком многие жаждут поскорее увидеть Платона Громова. Одни – чтобы обнять или пожать руку, другие – убить. „Туманно“? Мне даже само слово не нравится. Причем, ни в прямом, ни в переносном смысле. И что остается – „Везение“? Когда мне последний раз повезло? Перед аркой, когда чуть не сдох. Но ведь выжил! Опять же, надеяться „на авось“ – это по-нашему. Выходит, и выбора-то нет».

Уверенно ступил на правую тропинку. Сделав несколько шагов, услышал в голове голос:

«Если пройти по этой дороге, можно добыть многое. Однако учти, претендент: каждый шаг назад – это потеря близкого тебе человека, где бы он ни находился. Выбор жертвы будет за тобой из предложенных».

Всего на один миг промелькнули несколько образов людей, которые в этом мире что-то значили для Платона Громова.

Меня словно облили ледяной водой. Сразу понял – их «вдруг» оказался подлейшей подставой. Сразу захотелось мощным заклятием разнести все вокруг, и я непроизвольно потянулся к магии.

«Эти твари еще и чары обрезали?! *** *** ***!!! Ладно, придется работать тем, что есть. Где тут жаждущие заставить меня вернуться?»

Выбранная тропа словно ждала этого вопроса, ответив на него появлением поперек дорожки массивной двери и привратника, вставшего прямо перед ней.

– Дальше пути нет, – нагло заявил он.

Только сейчас заметил, что две другие тропинки пропали, будто их вообще не было. Может это просто иллюзия? Правда, сейчас вообще не до них.

– Совсем-совсем нет? – ехидно спросил я, внутренне закипая.

– Тот, кто не имеет ключа, должен вернуться.

Посыпанная песком дорожка возле двери расширилась вдвое. Воин стоял четко по центру тропинки. Он был одет, словно артист ансамбля национальных танцев: рубаха из явно дорогой ткани, подпоясанная широким поясом с прицепленными к нему ножнами, расшитые золотыми вензелями брюки, сапоги из хромовой кожи. Эту красочную преграду было не обойти – она полностью перекрывала покрытие из песка, а мои предпринятые ранее попытки выйти за его пределы успехом не увенчались.

– Но у тебя-то ключ наверняка имеется? – задал второй вопрос.

– Это правда.

– И ты очень хочешь одолжить его мне. На время, – почти по слогам прорычал выгодное для себя предложение.

– Конечно, – огорошил ответом стражник. Он спокойно достал из кармана ключ и бросил его мне за спину. – Можешь взять. Тебе нужно сделать всего три шага назад.

В этот момент очень захотелось превратить в один сплошной синяк морду стража, предложившего обменять проход дальше на жизни моих друзей.

– Ты понял, что нанес мне самое страшное оскорбление?

– Хочешь вызвать на дуэль? Буду только рад. Тут поблизости имеется площадка для поединков, всего в пяти шагах за твоей спиной. Одолеешь меня, и можешь двигать дальше.

– Дуэль – это для дворян, я же пока не получил титул. А мы, простые мужики, на оскорбление по-другому отвечаем.

– Даже интересно, как? – ухмыльнулся он.

– Сейчас распишу во всех красках, – ответил я и решительно направился к охраннику. Тот успел вытащить меч из ножен как раз в тот момент, когда мой кулак впечатался в его подбородок.

Никогда со всей силы не бил по камню. Сейчас ощутил все прелести подобного опыта, но реагировать на дичайшую боль времени не было. За первым последовал второй удар, и теперь очень захотелось заменить сразу обе руки.

После ответного хода противника у меня потемнело в глазах.

«Упасть – не значит самому отойти назад, даже отлетев на пару-тройку метров, – сообразил, очнувшись на земле. Быстро поднялся, мельком отметив, что ключ лежит гораздо дальше, чем хотелось бы. – А ведь это идея! Если меня отшвырнет хотя бы шагов на десять…»

И тут ощутил, что моя умная кровь принялась активно усиливать кулаки, а руна – залечивать раны на костяшках.

«Выходит, полностью лишить меня чар им не удалось? Целительская и магия крови в каком-то виде работают. Уже хорошо. Идем дальше. Вперед, и только вперед».

Противник спрятал меч в ножны и, похоже, принял вызов на рукопашный бой, даже пару шагов навстречу сделал.

На этот раз он ударил первым. Дважды. И оба раза мне удалось уклониться, не отскакивая назад, а потом ответить.

Очнулся в трех шагах от противника.

«В этот раз гада хотя бы покачнуло. Значит, действую в правильном направлении. Не знаю, на сколько заходов меня хватит, но…»

Поднялся, двинулся вперед, накачивая силой именно те мышцы, которые участвовали в процессе. Вломил противнику и… снова отлетел.

Когда очнулся, быстро проанализировал ситуацию. Поднялся, прикидывая новую схему боя – спасибо Кортису и прочим наставникам. Подошел, нанес три удара, один из них – ногой в его коленную чашечку.

Очнулся…

Не помню, сколько раз я подходил к привратнику, какой счет и в чью пользу складывался по очкам. В какой-то момент осознал, что почти привык к боли. Сам уже превратился в подобие зомби, у которого в голове единственная задача с одним ограничением: нанести вред живой преграде на пути, ни на шаг не отступив назад.

Затуманенный мозг пока еще успевал фиксировать мои успехи, достигшие четырех попаданий за подход, и ухудшение состояния противника. Оказалось, ничто человеческое ему не чуждо. Обзаведясь многочисленными отметинами на теле, он выглядел злым и уставшим.

Когда в очередной раз нанес сразу шесть ударов, позволил себе удивиться, за что тут же