Пушинка в урагане (Контуры нового мира). Часть 2 - Сергей Юрьевич Ежов

Поклонился.

Поклонился всей родне

У порога:

'Не скулите вы по мне.

Ради бога.

Будь такие все, как вы,

Ротозеи,

Что б осталось от Москвы,

От Расеи?

Причём с куплетами, которые стали вымарывать в том будущем, а здесь вовсе не потерявшие своей актуальности:

Все пошло б на старый лад,

На недолю.

Взяли б вновь от вас назад

Землю, волю;

Сел бы барин на земле

Злым Малютой.

Мы б завыли в кабале

Самой лютой.

И первый куплет, ставший последним пели лихо, с душой, с топаньем и с посвистом:

Как родная мать меня

Провожала,

Как тут вся моя родня

Набежала![22]

Однако концовку про борьбу с барским сбродом, мироедами и попами всё-таки пришлось обрезать: время не пришло, и может быть и не придёт, и нам удастся мирно провести все необходимые реформы.

Много в моём времени накопилось замечательных песен, которые я понемногу делаю популярными сейчас:

Гляжу в озера синие,

В полях ромашки рву…

Зову тебя Россиею,

Единственной зову.

Спроси-переспроси меня —

Милее нет земли.

Меня здесь русским именем

Когда-то нарекли.

Вижу что и эта песня понравилась — люди подпевают, подглядывая в песенники, значит будут потом петь на своих праздниках, на своих застольях.

Гляжу в озера синие,

В полях ромашки рву…

Зову тебя Россиею,

Единственной зову.

Не знаю счастья большего,

Чем жить одной судьбой,

Грустить с тобой, земля моя,

И праздновать с тобой!

А в песне содержится ещё поётся о том, что защита Родины — общее дело, вне зависимости от происхождения и доходов.

Красу твою не старили

Ни годы, ни беда.

Иванами да Марьями

Гордилась ты всегда.

Не все вернулись соколы, —

Кто жив, а кто убит…

Но слава их высокая

Тебе принадлежит.[23]

Теперь защита Отечества всенародное дело. Проводя военные реформы, я добился, чтобы всеобщая воинская обязанность стала воистину всеобщей. Послабление было одно: призывники, имеющие образование от реального училища и выше, имеют право выбирать воинскую специальность, которой будут обучаться в армии или на флоте. Кстати сказать, этой льготой народ пользуется очень охотно, и образованные призывники валом валят в технические виды войск, охотно получая специальности трактористов, сварщиков, водителей, механиков по ремонту техники, телефонистов и прочих профессий, широко востребованных и на гражданке. Действует и другая мера: призывники, уличенные в откосе от призыва, лишаются права избирательного голоса с соответствующей отметкой в паспорте. После нескольких сотен раскрытых случаев откоса с соответствующим освещением в центральной и местной прессе, косари как-то иссякли. Да и то сказать: зачем отмазывать сынка, когда можно договориться, чтобы он служил, получая хорошую специальность, и обзаводясь полезными связями. Да, служить он будет в другой местности, за этим строго следят, но ведь никто не мешает иногда проведать сынка.

Впрочем я отвлёкся.

Праздник завершился, гостей с почётом, в автобусах, отправили по домам. Погрузились в свои автомобили и мы.

— Ну как, Серёженька, изменилось твоё мнение о сельском хозяйстве? — спросила Ирина Георгиевна нашего старшенького.

— Да, маменька. Даже этот, в высшей степени отрепетированный, показ, предъявил всю сложность планирования сельскохозяйственной отрасли.

Хм… А ведь мальчик всё лучше и лучше формулирует свои мысли.

— И в чём ты видишь главную сложность?

— Видите ли, маменька, главная сложность всегда и везде — это управление людьми. Вторая по сложности и ответственности — это определение целей движения и развития совокупного хозяйства, и уж затем идут определение целей и планирование отдельных отраслей и направлений.

— Верно, Серёженька. Я полагаю, ты очень много думал сегодняшним днём?

— Вы правы, маменька. Пищу для размышлений ещё по дороге сюда предоставил папа́, а дальнейшие поводы для рассуждений я отмечал уже там. Если угодно, я могу кое-что сказать уже сейчас.

— Очень интересно, продолжай, Серёжа.

— Во-первых, изменился народ. Я был ещё довольно маленьким, когда попал во дворец, но кое-что помню. Сегодня я обратил внимание, что мужики, особенно молодые, из тех, кто взрослел в последние пять-семь лет, почти не кланяются представителям власти, или кланяются гораздо менее глубоко, чем их отцы, а тем более