Сердце Изнанки. Книга 3 - Олег Валентинович Ковальчук

Часть линейных командиров, которые были вместе с Зиновьем и слышали наш разговор, многозначительно переглянулись. Затем одобрительно покивали, один даже сказал:

— Да, это будет лучше всего для дела.

Я вопросительно поднял брови.

— Объяснишь? — спросил я с любопытством.

— Кирилл — совсем молодой парень, недавно к нам прибился по распределению, — начал объяснять Зиновий, — и у него очень интересный, редкий дар. Он, пускай и краткосрочно, но усиливает дары других одарённых, делает нас значительно сильнее. Иногда это происходит скачкообразно, иногда эффект длится дольше. Вот хорошо бы стабилизировать дар Кириллка.

Я посмотрел на Диму и прошипел:

— Видишь, чего мы едва не лишились, — затем поглядел на Зиновия. — Ты ведь позволишь нам порой самим использовать способность Кирилла? — спросил я вежливо у командира паладинов.

— Конечно, по сути, мы подчиняемся вам не во всех, правда, вопросах, но в некоторых можем помочь. Не уверен, что смогу отдать Кирилла вам на весь период военных действий — он всё-таки паладин и нужен отряду.

— Но ведь усиление — это не прямое участие в бою, — заявил сам Кирилл с надеждой в голосе.

— Я этого не слышал, — строго заявил Зиновий, а сам лукаво подмигнул парню, затем и мне. — Ну что, одобряете мой выбор, господин Пылаев?

Тот растянул губы в довольной улыбке.

— Одобряем! — хором ответили мы трое.

Кирилл взял с ладони Зиновия фиолетовый кристалл, рассматривая его с нескрываемым восхищением.

— Ну что, парень, используй, — кивнул я. — Надеюсь, это будет не просто так, и нам это всем пригодится в деле.

Немного помявшись, я отвёл Кирилла в сторону, подальше от любопытных глаз, объяснив ему, как правильно впитывать кристаллы, взяв с него предварительно торжественное обещание о том, что он никому не будет раскрывать секрет рода Пылаевых — даже своему непосредственному командиру и своим близким друзьям-паладинам.

Кирилл сосредоточенно впитал в себя фиолетовый кристалл. Я внимательно смотрел на него истинным зрением — его изумрудно-зелёная аура стала куда ярче и насыщеннее, чем была до этого. Фиолетовый кристалл определённо пришёлся ему в пору, идеально подходил к его природным способностям.

— Господин Пылаев, а можно я использую свою способность на вас? — спросил он меня с едва скрываемым волнением.

— Конечно, — произнёс я без колебаний, — используй.

Глава 21

Кирилл, желая показать свой дар, протянул руку и коснулся меня ладонью.

В следующий миг привычный мир попросту исчез — вокруг меня была сплошная изнанка с призрачными очертаниями, которые лишь отдалённо напоминали окружающий нас, реальный мир. Видимо, моё истинное зрение, которое, по сути, являлось рудиментарным остатком моей способности перемещаться по мирам, проявила себя совершенно иначе под воздействием усиления. Грань между мирами стала истончаться до критического предела.

«Теперь понятно, как моя белка видит окружающий мир, — подумал я с удивлением. — По крайней мере, понятно, почему она так легко и непринуждённо перемещается между мирами».

Мне даже захотелось немедленно переместиться вновь в изнанку и посмотреть, как она будет выглядеть с той, скрытой стороны реальности.

На следующий миг я вдруг почувствовал на себе пристальный взгляд — прожигающий насквозь, такой интенсивный, что всё моё тело невольно задрожало, а по коже побежали противные мурашки. Я принялся лихорадочно озираться по сторонам.

«Что за взгляд такой? Откуда?»

А в следующий миг, прямо в небе увидел это… нет, не в небе. Этот леденящий душу взгляд тянулся ко мне издалека, явно не с этого неба, а откуда-то из глубин изнанки, из самой её тёмной сердцевины. И он всё это время пристально пялился на меня, неотрывно наблюдал за каждым моим действием, за каждым движением. Наблюдал и контролировал, запоминал каждую мелочь и, вероятно, посылал бесчисленные орды тварей, следил за мной неусыпно, готовый добраться до меня в любую секунду.

Если, конечно, смог бы. Вот только он пока не мог, потому что я был слишком далеко от его непосредственного влияния. Всё, что этот ужасающий взгляд мог делать сейчас, — это направлять орды тварей на нарушителя, что принялся ходить по вотчине хозяина этого взгляда, будто у себя дома.

Но кто этот загадочный хозяин? Кто он такой, кому принадлежат эти страшные, прожигающие меня насквозь глаза? Что это за чудовищное создание, такое могущественное, что одного взгляда хватило для того, чтобы я едва сдерживал себя от животного ужаса, спешащего охватыватить каждую клеточку моего тела? Я едва держался на ногах, чтобы не впасть в панику.

Следующий миг всё резко прекратилось, словно кто-то выдернул вилку из розетки.

— Господин Пылаев, а чего вы такой бледный? — обеспокоенно спросил молодой паладин. — Я же вроде вас усилил, а вы, кажется, будто ослабели. Не понимаю, что пошло не так.

— Не знаю, — пожал я плечами, стараясь скрыть остатки пережитого. — Может, твой дар как-то иначе сработал в этот раз, — хохотнул я с показной беззаботностью, хотя внутри всё ещё дрожал от пережитого.

Что это такое было? Как я смог увидеть этот взгляд? Это Кирилл меня так усилил, или этот монстр постоянно так пялится на меня? А что если, из раза в раз, когда я появляюсь в изнанке, я каждый раз раздражаю этого монстра? Ведь я там чужой гость — меня там быть не должно, вот он и посылает на меня всех этих тварей. По крайней мере, теперь понятно, почему каждый раз, стоит только показаться в изнанке, там начинается такой фурор.

Сначала я думал, что это всё из-за того, что я стал переходить в изнанку в городе, где серых теней куда больше, но нет. Ведь эти серые тени, хоть и боятся меня, погибают от моих клинков, но с каждым разом нападают вновь и вновь — охотятся за мной, гоняются, пытаются сожрать, бросаются на меня, будто верные солдаты, посылаемые в бой волей генерала. Если сначала он ко мне приглядывался, изучал меня с осторожностью, то потом понял, что я — чуждая тварь в его мире. В этом я был уверен с каждой секундой всё больше и больше. Всё становилось на свои места.

Именно поэтому изнанка так ко мне недружелюбна — просто я не принадлежу ей, но я ей очень нужен. А тот глаз, огромный глаз-светило… это же… Я знаю, что это! Это то самое сердце изнанки, которое я видел на картине там, в замке, в червоточине, где была