Архив тети Поли - Ирина Кизимова

— Продолжайте. — он сложил руки на груди, суровый взгляд несколько смягчился.

— Вы император, а не Небесный Творец, и поэтому не имеете даже физической возможности проникнуться каждой проблемой, терзающей ваш народ, поэтому у вас есть советники, которые помогают разобраться в той или иной ситуации, они способны продвинуть свои законопроекты и непосредственно влиять на жизни ваших подданых. Но двести лет назад начали появляться одарённые, а совет так и не претерпел нужных изменений.

— У меня был советник по делам одарённых. К сожалению, его недавно убили, как вы уже знаете. Помимо этого, ему помогал довольно обширный штат подчинённых.

— Тогда ответьте мне на один вопрос. Может ли обычный работяга понять ваши проблемы, Николай? Ему кажется, что вы и бед-то не знаете, каждый день вкусно кушаете и сладко спите, какие у вас могут быть заботы?

— Кажется, я понимаю, к чему вы клоните, но это довольно рискованный шаг. Допустить одарённых в совет значит буквально сломать устоявшуюся систему. Они начнут разрушать то, что мы создавали веками!

— И почему вы этого так боитесь? Зачастую перемены бывают неприятны. Знаете, это как переезжать из Петрограда в Москву, вы нервничаете и ожидаете худшего, хотя на деле всё может сложиться совершенно иным образом.

— Или лишь усугубиться.

— Но вы никогда не узнаете, чем всё в итоге закончится, если не попробуете, не так ли?

— Я не реформатор, тётушка, и считаю, что то, что мне досталось в наследство, должно остаться неизменным. Нужно сохранить Россию для потомков.

— Ваши убеждения мешают взглянуть на ситуацию в стране под другим углом. Вы никогда не сможете понять одарённых лучше самих одарённых.

— Так же, как я не смогу понять, как вы выразились, ход мыслей обычного работяги. Мне теперь и его пригласить в совет?

— Игорь говорил, что пытался достучаться до власти мирными методами, но у него не вышло, теперь я понимаю почему.

— Вы поддерживаете революционера, который пытался свергнуть меня? — вновь начал раздражаться император.

— Я не поддерживаю его методы, но некоторые мысли, высказанные им, действительно говорят не в пользу вашей политики, Николай. Вы этого не замечаете, но одарённые люди переживают не лучшие времена. От детей из страха отказываются родители, вы даже не представляете, что творится в сиротских приютах. Вы не можете понять, каким проверкам порой подвергают людей со способностями, чтобы выявить или ограничить их дар, как сходят с ума те, кому приходится подавлять силу в себе лишь потому, что они не получили лицензию на свою деятельность.

— Но…

Она вновь остановила его на полуслове.

— Несомненно, дар опасен и должен контролироваться государством, реестр стал нашим спасением. Но ваша политика порядком устарела, угнетения продолжаются, все смотрят на магов с опаской и боятся лишний раз пересечься с телепатом. А тем временем вы потакаете настроениям масс, пренебрегая заботой об одарённых слоях населения, вынося на первый план совершенно иные вопросы.

— О чём вы просите?

— О том, чтобы дать особенным людям возможность влиять на судьбы им подобным, чтобы они взглянули на существующие законы со своей стороны и предложили внести посильные правки. Прошу дать им право голоса! Таким образом маленькими шагами мы приблизимся к гармонии и в повторной революции не будет никакого смысла.

— Лидер пока не схвачен, но он больше ничего не сможет нам сделать без своих союзников.

— Вы думаете дело лишь в Игоре? Люди шли за ним, потому что устали, потому что не видели иного выхода, и потому что находили в нём надежду. Мой собственный сын пытался изменить Россию к лучшему, но всё пошло совсем не так, как ему бы хотелось, и в конечном итоге он оказался заложником ситуации. Не забирайте у людей надежду, иначе новая революция не заставить себя ждать.

— Не буду лукавить. Вы давите на больные места, которые я бы хотел прикрыть и никогда не показывать. Вы пытаетесь разрушить самое дорогое, что у меня есть — мою веру и убеждения, на которых я был воспитан. Но одновременно с этим нечто говорит мне поверить в ваши слова, как я доверился Александре и позволил телепату заменить себя на балу.

— Дайте Российской империи шанс на изменения. Я не прошу у вас о многом, лишь о праве одарённых влиять на политику со своей стороны.

— Я могу взять вас в совет. Полагаю, ваша точка зрения будет уважаема среди моих доверенных лиц.

— Для меня было бы честью такое предложение, но я не подхожу на эту роль.

— С чего вы так решили?

— Всю жизнь я считала себя обычной, и, конечно, видела проблемы одарённых людей вокруг, своего сына например или напарника детектива, но никогда не причисляла к себя к ним, не могла проникнуться их заботами и переживаниями до конца.

— Мне доложили, что вы своей магией сломали новейшую машину в отделе магической экспертизы. И при всём этом вы называете себя не одарённой, хотя вас идентифицировали как высший ранг?

— Мне шестьдесят пять, Николай. Я, можно сказать, доживаю отмеренные мне годы и только сейчас узнала, что на самом деле являюсь одарённой. Но в отличие от других я не жила подобной жизнью долгие годы, и не думаю, что могу до конца понять, что творится в сердцах людей.

— Кого вы предлагаете?

— Я считаю, что старший детектив отдела магического правопорядка Смирнов Евгений Александрович идеально подойдёт на роль вашего советника по делам одарённых. Он умён и, ко всему прочему, является потомком первого одарённого и магом высшего ранга. Кому, как не ему знать о проблемах особенных людей и о том, на что они способны без должного контроля, дабы точно оценить границы возможной свободы действий.

— Кандидатура детектива звучит вполне разумно. Мне бы пригодился такой человек в моём окружении. Полагаю, он, как и вы, способен высказать, что думает даже несмотря на разницу наших положений в обществе?

— Старший детектив — человек чести, но при всей своей на первый взгляд суровости не лишён милосердия и сострадания. Ко всему прочему он прекрасно образован и отлично знает закон. Этот выбор кажется мне лучшим из всех возможных вариантов.

— Мне нужно всё обдумать и принять окончательное решение, но поверьте, я услышал ваши слова. И пусть мне неприятна критика