Нити судьбы. Новый мир - Эмили Ли

— Это же не первая наша встреча?

— И не последняя. Я надеюсь. — Райт снова расслабился и вполне искренне улыбнулся. — Хотя, думаю, он тебя до самого конца не сможет отпустить от себя.

— Почему?

Райт пожал плечами и устремил взор вперед.

— Вот ведь железный, — недовольно проговорил маг. — Я бы так не смог. — Фенрис обернулся и увидел возвращающихся Лукрецию и Фредерика. — Десять минут тихих разговоров с любимой женщиной несколько раз в год. — Маг с толикой грусти вздохнул, явно сочувствуя обоим.

— У них отношения?

— Нет, конечно, — усмехнулся Райт. — Лукреция здесь тоже по делу. Ну так говорит, но… — Маг тихо хмыкнул, а затем подмигнул Фенрису. — Но её сын так подозрительно похож на нашего Инквизитора.

— Главное, чтобы это не заметили другие, — вырвалось вдруг у Фенриса.

Он ухватился за собственные слова, пытаясь раскрутить спираль потерянной памяти, но та преступно молчала. Впрочем, Райт тоже больше ничего не говорил, справедливо предполагая, что подобные темы чреваты для него не очень хорошими последствиями.

Как только Инквизитор подошел к Фенрису, Райт и Лукреция ушли так же тихо и внезапно, как и появились. Причем ушли они в империю. Почему-то Фенрис был в этом уверен.

— Подсвети, — тихо приказал Фредерик.

Фенрис выпустил ледяные сферы над конвертом, который сейчас держал в руках Инквизитор. И пока Фредерик сосредоточенно читал переданное ему послание, Фенрис ловил смену эмоций на его лице, пытаясь разгадать тайны этого человека.

— Плохо, очень плохо, — пробормотал Инквизитор, складывая бумаги обратно в конверт. — У нас меньше времени, чем я рассчитывал. Но ничего… Мы будем готовы к неожиданностям. — Он посмотрел на Фенриса, как будто только сейчас его снова заметил. — Возвращаемся, — скомандовал он и легко забрался на лошадь.

Голову разрывало от привычной боли. Встреча с прошлым раскаленной лавой проходилась по его телу, концентрируясь в висках. Возвращение в сознание подарило к этому и острый приступ тошноты. Хотелось зажать рот руками, чтобы удержать съеденное за ужином, но вместе с тем и стиснуть голову, чтобы не дать ей развалиться на части. Каждый короткий вздох стал молитвой. Где Лайя и её чудесная, только для него, магия?

— Ведьмочка, что с тобой?

Словно острым лезвием по открытой ране пришелся голос Тэруми, а следом раздался крик боли Лайи. Резкий выброс адреналина на мгновение задвинул собственные страдания тела — страх за любимую был сильнее. Фенрис смог открыть глаза. Лайя лежала на полу недалеко от него и корчилась от боли. По её щекам лились слезы. Взгляд был отсутствующим — она явно была не здесь сейчас. Тэруми трясла её, пытаясь привести в чувство, а Чонсок метался, не понимая, кому в первую очередь нужно помочь: Фенрису или Лайе.

— Я позову Лоран, — наконец-то произнес он и дернулся к двери.

— Я в порядке, — прохрипела тихо Лайя, приходя в себя. Губы дрожали, а лицо утратило краски. Она зашептала, уговаривая саму себя: — Это не со мной. Не со мной…

Фенрис дотянулся до её руки, ласково сжимая, и Лайя тут же встрепенулась, вспоминая, что хотела сделать. Она переплела свои пальцы с его. Соединенная магия заструилась по венам, неся исцеления обоим. Уже через мгновения Фенрис смог дотянуться и до самой Лайи. Он ласково обнял её, пряча от боли в своих объятиях.

— Её резали, — прошептала Лайя, крепко зажмуриваясь. Она хотела прогнать от себя то, что испытала вместе с незнакомой ведьмой, но не могла. Ужас пропитывал её суть. Не спасали даже руки мужа. — Медленно. Им нужно было что-то… То, что дать она не могла. Слишком важно это было… — Лайя заплакала. — Зачем это, Фенрис? Зачем это? Мы же тоже достойны жить…

— Тише, тише, — прошептал он, сильнее прижимая к себе.

— Ведьмочка, давай снова проведем обряд, и ты откажешься от своего предназначения, — дрожащим голосом проговорила Тэруми и принялась ласково гладить её по голове. — Я же не знала, что будет так. Я бы тогда отговорила… Да и Лоран может быть Верховной ведьмой. Или…

— Нет! — выпалила вдруг Лайя, отстранилась от Фенриса и зло уставилась на сестру. Когда она снова заговорила, слова прозвучали клятвой: — Я найду способ наказать того, кто это делает с ними! Он заплатит своей кровью! — Глаза Лайи налились ненавистью, а тьма радостно проступила на коже черными линиями. — Даже если для этого придется перевернуть всё королевство!

— Так и будет, — осадила её Тэруми мягким тоном. — Но потом. А сейчас давай я тебе принесу чего-нибудь? Чая? Вина? Воды? Зелья?

Чонсок снова метнулся к двери, готовый исполнить любую просьбу. Лайя при виде его встревоженного и растерянного вида сразу же остыла.

— Ничего не нужно, спасибо. Просто побудьте рядом. Сейчас всё пройдет.

Тэруми накинула на себя беззаботный вид и села на полу удобнее, похлопала рядом, подзывая всполошенного Чонсока. Когда он устроился возле неё, периодически одаривая обеспокоенным взглядом Фенриса и Лайю, Тэруми с насмешкой сказала сестре:

— Ты больше так не делай. Только метнулись угрюмого поднимать, как ты свалилась. По очереди, пожалуйста, порции стресса нам выдавайте. — Фенрис отстраненно сидел, пребывая в воспоминаниях, и Тэруми толкнула его ногу своей. — Возвращаемся, реальность здесь.

Небольшой ледяной шарик стукнул её по голове, Тэруми гневно прошипела ругательство, но тут же улыбнулась, радуясь, что нужного эффекта получилось добиться: эльф снова стал собой.

— Уже поздно, — сказал Фенрис, поднимаясь. — Мы пойдем.

— Думы думать можно и при нас, мешать не будем, — как можно небрежнее произнесла Тэруми.

— Всё будет хорошо, — пообещал он ей и протянул руку Лайе, помогая ей подняться.

Тэруми фыркнула.

— Я и не беспокоилась.

— Оставайтесь, — поднялся и Чон. — Места хватает.

Фенрис благодарно кивнул, но всё же направился к двери. Лайя обняла сестру, ободряюще улыбнулась Чонсоку и тихо сказала:

— До завтра. Спокойной ночи…

Она не могла остаться в их доме, даже если бы хотела. Теперь ей часто снились кошмары, от которых она с криками просыпалась и подолгу не могла заснуть. Фенрис в такие ночи её успокаивал и не давал снова провалиться в чужие страдания. Она и так мешала спать мужу, не хватало ещё, чтобы и Тэ с Чоном возле неё сидели. Это было бы слишком. Добавки к привычному чувству вины не хотела. И тут же пришла мысль: а что она будет делать в те дни, когда Фенрис уйдет в Дэйлор? Тело покрылось мурашками.

— Что вспомнил? — пытаясь отвлечься, спросила Лайя Фенриса по дороге домой.

— Инквизитора Фредерика, — тихо проговорил он.

— Опять?

— Да-а-а, — задумчиво протянул Фенрис и вдруг повернул голову, смотря на Лайю. — Мне нужно попасть в