Вопреки всему 2 - Владимир Александрович Сухинин

в колонии, которая встретила его не с распростертыми объятиями, а скорее с тихим, но удушающим холодом. Он жаждал живой, оперативной работы – погонь, засад, перестрелок, разгадывания хитроумных преступных схем. Его душа рвалась к приключениям, о которых он читал в книгах, которыми грезил ночами. Но здесь, в колонии, царила скука. Взрослые мужчины, словно заплесневелые грибы, сидели в званиях старших лейтенантов, обросшие связями, и лениво тянули лямку от девяти до шести, с выходными в субботу и воскресенье. Они имели машины, дачи, животы и барственность, что только усиливало его тоску. С высока и насмешливо смотрели они на его потуги выделиться и отличиться. За глаза смеялись над ним. Малышев не хотел находиться среди этих людей, не хотел использовать связи и как все в отделе «кормиться» за их счет.

Ему дали самый спокойный участок – медчасть. Из заключенных там были кочегары, швеи, два санитара и вольнонаемный персонал: прачки и медсестры. Малышев даже побаивался заходить туда, особенно после того как одна из дородных сестричек пыталась затащить его на склад белья.

Но среди всей этой рутины был человек, который не давал ему покоя. Дисциплинированный, трудолюбивый и спокойный осужденный Глухов, известный как Фокусник. Его умение прятать вещи было легендой, и никто не мог найти то, что он скрывал. Но его взгляд… Взгляд, который замораживал, словно ледяной клинок, проникающий в самую душу. Это был взгляд человека, привыкшего убивать без сожаления и сомнений. Малышев чувствовал, что Глухов способен на что угодно, даже на убийство, и это пугало его.

И еще одна странная особенность беспокоила Малышева: вокруг Глухова постоянно собирались неприятности. Если что-то случалось, можно было с уверенностью сказать, что это как-то связано с ним. Малышев не мог понять, что это – проклятие или просто такая печальная судьба. Но он знал одно: Глухов – это загадка, которую ему предстоит разгадать, и возможно, это станет его самым большим достижением в этой унылой жизни в колонии.

Узнав о том, что случилось с начальником медчасти и что при этом упоминалась фамилия Глухова, Малышев задумался. Может, во всем этом есть какая-то скрытая от глаз правда. Лейтенант загорелся желанием в этом разобраться. Он чувствовал, что Глухов что-то скрывает, как скрывает и начальник медчасти Самыкина. Он пришел в медчасть, когда вольнонаемные сотрудники ушли по домам. В «больничке» дежурил Глухов. Он остался в медчасти один санитар и работал за двоих. Когда Малышев вошел в коридор медчасти, Глухов усердно мыл полы. Увидел офицера и выпрямился, доложил по форме: «Осужденный Глухов, статья такая-то, нахожусь на дежурстве».

– Отложите швабру и тряпку, я хочу с вами поговорить, – набравшись смелости, строго произнес Малышев.

– Как прикажете, гражданин начальник, – ответил Глухов и поставил у стены швабру. – Можно руки помыть? – спросил он.

– Помойте.

Глухов обернулся:

– Я через минуту вернусь, пройдемте в ординаторскую? – предложил он.

– Лучше в кабинет начмеда, – отказался Малышев.

– Кабинет начальника медчасти закрыт, ключ в шкафчике, гражданин начальник. Если вы хотите говорить там, я должен сделать запись в журнале дежурств, кто приходил и брал ключ. Вам нужно будет объяснить, для каких нужд вы открывали кабинет начмеда в ее отсутствие…

– Ладно, – не стал настаивать Малышев. – Пошли в ординаторскую.

Как и говорила Шиза, полкан не стерпел беспредела бандитов, его внутреннее чувство справедливости восстало против такого хамства и наглости, и он рьяно бросился на амбразуру событий.

А я вернулся в медчасть, все обстоятельно объяснил Светлане и, кажется, успокоил ее.

Вечером в медчасть заглянул лейтенант Малышев. Подозрительно повел взглядом, посмотрел на швабру в моих руках и сказал, что хочет со мной поговорить. После недолгих переговоров решили остановиться в ординаторской.

Я вошел, когда он уже сидел на диване.

– Садитесь, Глухов, я хочу задать вам пару вопросов. – Я сел на стул у стола и стал слушать. – Мне начальник колонии полковник Евдокимов рассказал о том, что случилось с начмедом Светланой Алексеевной, и подключил к этому делу. И я хочу узнать подробности того, что случилось.

– У меня? – спросил я.

– Да, у вас, – ответил Малышев. – Где вы, там ЧП.

– Здрасьте, гражданин лейтенант. Не один я косячу. Есть и другие.

– Кто, например? – спросил Малышев.

– Например, Сергеев, – ответил я. – Я так, мелкая рыбешка…

– Ладно, не будем придираться к словам, расскажите, что вам известно по поводу угроз начмеду.

– Известно то, что она мне рассказала, и то, что мне рассказал бандит по кличке Сашка Паровоз.

– Вы знаете этого бандита? – удивился лейтенант и напрягся. Он сделал стойку, как легавая, заметившая дичь.

– Нет, я спросил, от кого он и как его зовут, он сказал, что от вора в законе Шавло Батумского. И назвал свое погоняло, то есть кличку, – поправился я.

– И что он вам сказал?

– Сказал, что знает, что на зоне есть подпольный цех, который организовала Светлана Алексеевна, начмед, что я Фокусник и ей в этом помогаю, и что теперь мы будем строчить одежду на них, а они будут платить десять процентов от продаж.

– А вы?

– А что я? Я решил сыграть с ним в игру и стал торговаться…

– И вас не удивило, что бандит с улицы приходит к вам и требует на него работать?

– Еще как удивило, гражданин начальник, но мне было скучно, и я стал торговаться.

– А вы не понимали, что тем самым здорово подставили начмеда под удар? – нахмурившись, спросил лейтенант.

Я вздохнул и терпеливо, как нерадивому ученику, стал объяснять азы оперативной работы.

– Вы так говорите, гражданин лейтенант, простите за прямоту, потому что молоды и не имеете необходимого жизненного опыта. Вы не знаете бандитов и судите поверхностно. Я вам дам расклад с другой, неизвестной вам стороны дела…

У Светланы Алексеевны был жених, молодой повеса. Он вел жизнь разгульную: посещал рестораны, сорил деньгами, делал ей дорогие подарки, шиковал и попал в поле зрения бандитов. А откуда у скромного грузчика торгово-закупочной базы шальные деньги? При зарплате в сто двадцать рублей?.. Им стало интересно узнать источник его дохода. Парня прижали, напугали, и он поведал интересную историю про то, что его невеста организовала на зоне подпольный цех. И где? В больничке. Бандиты, имеющие солидный стаж ходок на зону, поняли, что это вполне реально, но если за этим стоит авторитетный зек. Таким авторитетным зеком стал я. У жениха забрали наличность, а он удрал, оставив свою невесту один на один с бандитами…

– Вот мне очень трудно поверить, что они могли ему поверить, – скривился Малышев. – Это несерьезно. – Он покачал головой.

– А вы как считаете? Наш начмед – умная женщина? Опытная?

– Да, умная