Сердце отваги измеряется численностью. Книга 3 - allig_eri

Ребис не пощадил никого. Ни слуг, чья вина была лишь в служении, ни самого мэра, которого ещё можно было использовать, ни даже его малолетнюю дочь, за посягательство на честь которой я только вчера наказал Жаруба.

— Зачем? — тихо, не повышая тона, спросил я. В этот вопрос вплелось сразу несколько подтекстов.

Ребис играючи крутанул клинком. Микроскопические капли крови, усыпавшие его лезвие словно роса, разлетелись по помещению. Впрочем, оно не нуждалось в подобном. Кровь и так заливала всё. Казалось, что Реб специально рубил бедолаг таким образом, чтобы окрасить максимум доступного пространства.

Кто-то даже пытался сопротивляться… Стражник с отрубленными руками — наверняка. Видимо, пытался прикрываться ими. А вот здесь Исмария, жена Галварда, спиной закрыла своего сына. Судя по виду, пронзили сразу обоих, а потом методично дорубили на части.

Голову Терна, сына мэра, кажется, ещё и раздавили под конец, используя Ауру.

— Так было надо, — лицо Ребиса оставалось спокойным, почти безмятежным. Лишь в глазах пульсировало что-то, что я не мог опознать. А ещё под кровью и монетами кое-где была заметна покрасневшая воспалившаяся кожа.

— Кому? — голос стал ниже, злее. — Ройма ещё можно было использовать. Источник информации, правитель-марионетка, прикрытие, на худой-то конец! Или думаешь, тот же Дуфф или Милегер легко заменят человека, который десяток лет управлял целым городом⁈

Начали подтягиваться люди. За дверью мелькали лица деревенских — из тех, кто находился в особняке мэра. Таких было не слишком много, но все знакомые: Вияльди, Нара Отье, Энни, Ула Бурс, Кольто Шебор, Форпон Корс… Сбежались даже те, кто изображал стражников возле ворот. Небось подумали, что произошло нападение. Ха, так оно и есть! Только не на того, кого можно было ожидать…

Ностойцы, все как один, шокированно рассматривали бойню, организованную братом. Некоторые отчётливо позеленели. Зрелище не из приятных.

Среди собравшихся я различил макушки Веты и Заны.

Русоволосая шутница привычно усмехнулась, хотя картина произошедшего — я это видел! — повлияла на неё не меньше, чем на остальных. Лицо девушки стало бледным, дышала она через рот, пытаясь отстраниться от тяжёлого запаха железа, перемешанного с запахом экскрементов.

— Ну и ну, — протянула Зана. — А можно было как-то поаккуратнее, Реб?

Вета неуловимым движением, замеченным лишь моей Аурой Наблюдения, толкнула подругу.

— Заткнись, — шикнула она.

Вторая рука её безвольно висела, синяки под глазами от недосыпа казались излишне тёмными.

Ребис не обратил на них ни малейшего внимания.

— План уже есть, Загрейн, — проскрежетал он, указав на меня мечом. Он смотрел так, словно бы я не понимал очевидного. — И он требует жертв. Но не с нашей стороны, а лишь от сторонников уничтожения Ностоя и остального запада. Или вид этих отбросов всколыхнул твою душу⁈ — полувсхлип-полусмешок прозвучал жидко и неуверенно. — Вспомни Кероба и тех, кто отдал жизнь ради славы этого дня!

— Какой, к чёрту, славы⁈ — взмахнул я руками. Помещение медленно, но неукротимо наполнялось насекомыми.

— Наршгал желает процветания Миизару и карает тех, кто мешает нам достичь своей цели! — Ребис, как капризный ребёнок, зло топнул ногой, снова размазав чьи-то кишки. Брызнула кровь, сделав его сапоги ещё более грязными и неопрятными. Он напоминал мясника, пришедшего со смены — раздражённого и желающего лишь помыться да упасть на диван с банкой пива. А тут его начала пилить жена!

В роли жены, которой вот-вот должно прилететь по лицу, выступал я. Ха-а… замечательная перспектива!

От глубокого вдоха нос защипало: вонь стала сильнее, удушливее. Казалось, что я всё ещё не проснулся, всё ещё в кошмаре. Совершенно не удивился бы, если бы, проломив потолок, сюда упал бы тот долбаный бородач из охраны грандов.

— Пойми меня, брат, — голос Ребиса дрогнул, стал человечнее и спокойнее. — Ты считаешь, что я резал их, потому что хотел крови? Потому что мне нравятся их крики?

Его движения казались дёргаными, резкими. В них не было ни намёка на опаску или осторожность, а тон отчётливо демонстрировал попытки скрыть ужас — не меньший, чем ярость. Брат не был похож на того, кто действительно верит своим же собственным словам.

Понятно… снова приказы бога.

Глава 25

Ни свой ни чужой

— Хочешь сказать, у тебя не было выбора? — прищурился я, скрестив руки на груди. Я изображал монолит, скалу. Потому что настал момент, когда никто, кроме меня, не решался возразить Ребису.

— Мэр — это символ старого порядка! — крикнул тот. — Символ стагнации! И каждый горожанин, — обвёл он рукой, словно вокруг не было ни стен, ни ограждений, — будет это знать! А что произойдёт, когда сюда прибудут люди Вермитракса? Наше восстание, Загрейн, может закончиться раньше времени, если мы будем излишне щепетильны, — постучал он пальцем свободной руки себе по виску. — Открой глаза! Миру нужна жестокость!

— Разумная, — сквозь зубы ответил я. — На хрена было убивать вообще всех? Думаешь, чёртов слуга знает планы своего хозяина? А девчонка, которой едва ли больше двенадцати, сможет начать на нас охоту, помогая наместнику?

— Они — это якори, мой глупый брат, — судорожно хмыкнул он. Звук удивительно походил на всхлип. — Даже эта самая девчонка, — кивнул он на труп с выпученными глазами, порубленный, словно на скотобойне. — Пока она жива, у каких-то людей будет иллюзия, что всё можно вернуть обратно, а у других — что новые порядки ничего не стóят. Они не будут бояться нас, Загрейн. А если не будет страха — не будет и уважения. Мы не построим славную революцию на таком дырявом фундаменте.

Его слова были излишне правильными и цивилизованными, отдавали ноткой начитанности, которой Ребис никогда не славился. А значит, он снова изображал рупор, выдавая то, что нашёптывал его господин.

Насколько можно доверять ему? О, я не понаслышке знаю, как можно играть с правдой! В прошлом мире грамотные политики-болтуны могли доказать, что война — это здорово и нужно. Что бойня — это богоугодно. Что массовые казни — это необходимая для стабильности и процветания мера.

— Эти люди… они были не просто людьми, — добавил Ребис, очевидно заметив сомнения на моём лице. — Они были наследием Саркарна. Их смерть — это не жестокость, а хирургия. Я вы́резал опухоль, пока она не метастазировала в наш замысел.

«Тебе повезло, — мысленно фыркнул я, — что мне известны эти словечки. Иначе ты бы загнал себя в ещё бóльшую яму…» Стоп, или этот клятый бог, Наршгал (или нет?), в курсе, что я знаю, а что нет?.. Ох, а вот это уже серьёзно. Если он ЗНАЕТ, что я в состоянии понимать сложные слова, которым не мог научиться в Ностое… Что ещё