Assassin's Creed. Братство - Оливер Боуден

Эцио поднял руку с зажатым письмом, показывая его всем, затем передал письмо Ла Вольпе. Макиавелли подошел к предводителю воровской гильдии – тот сломал печать и развернул письмо.

– Боже милосердный! – бормотал Ла Вольпе, пробегая строчки.

– Позволь взглянуть, – осторожно попросил Никколо.

– Смотри, – выдохнул ошеломленный Лис.

Макиавелли быстро читал письмо.

– Это послание Родриго, адресованное Чезаре. Среди прочего здесь излагаются наши замыслы по поводу французского генерала Октавиана.

– Надо же… один из моих!

– Ты принес хорошую новость, – сказал Макиавелли, поворачиваясь к Аудиторе. – Мы подменим это письмо другим, с ложными сведениями, и собьем им след…

– Новость и впрямь хорошая, – отозвался Эцио, но голос его был холоден. – Джильберто, напрасно ты не прислушивался к моим словам.

– Эцио, я опять перед тобой в долгу, – растерянно произнес Ла Вольпе.

Аудиторе не сдержал улыбки:

– Какие долги могут быть между друзьями, которые доверяют… которые должны доверять друг другу?

Ла Вольпе хотел что-то сказать, но Макиавелли его опередил:

– А тебя, Эцио, можно поздравить. Оказывается, три дня назад ты воскресил Христа.

Эцио засмеялся, вспомнив, как спасал Пьетро. Но откуда Макиавелли так быстро об этом узнал?

Ла Вольпе хмуро глянул на свою братию:

– Ну чего глазеете? Двери отпирайте, не то мы всех постояльцев растеряем.

Макиавелли ушел, унося с собой перехваченное письмо. Ла Вольпе отозвал Эцио в сторону.

– Я рад, что ты здесь, – сказал он. – И не только потому, что не позволил мне выставить себя полнейшим дураком.

– Я еще кое-что добавлю, – небрежно бросил ему Эцио. – Ты знаешь, что я сделал бы с тобой, если бы ты убил Никколо?

– Эцио… – проворчал Ла Вольпе.

Аудиторе похлопал его по спине:

– К счастью, я поспел вовремя. Отныне – никаких ссор. Мы не можем допустить распри внутри братства. А теперь… ты ведь хотел мне что-то сказать. Никак тебе понадобилась моя помощь?

– Ты попал в точку. Гильдия сильна, но большинство моих людей – зеленые и неопытные. Помнишь поганца, который стибрил у тебя кошелек? Да и малыш Клаудио не многим лучше…

– Что именно тебе надо от меня?

– Я как раз к этому подхожу. Римские воры в большинстве своем – молодые парни и девицы. В ремесле своем они искусны – этого у них не отнимешь. А по молодости лет излишне горячи и склонны к соперничеству К опасному соперничеству.

– Постой, так твоя гильдия – не единственная в городе?

– Увы, нет. Есть другая… даже не гильдия, а шайка, но она представляет нешуточную угрозу. И мне нужна помощь, чтобы их устранить.

– Мои новобранцы?

Ла Вольпе выдержал тягостную паузу.

– Я понимаю… когда мои подозрения насчет Никколо выросли до небес, я отказал тебе в помощи. Но теперь…

– Кто они такие?

– Себя они именуют Cento Occhi – «Сотня глаз». Их создал Чезаре Борджиа, и они доставляют нам немало бед.

– Где их логово? – спросил Эцио.

– Мои шпионы его нашли.

– Так где оно?

– Подожди немного. Они сейчас злы, эти «глазки». У них руки чешутся.

– Тогда мы должны застать их врасплох.

– Прекрасная мысль!

– Но мы должны быть готовы к ответному удару.

– Мы ударим первыми и лишим их возможности нанести ответный удар.

К Ла Вольпе вернулась его прежняя самоуверенность. Он потирал руки, предвкушая битву.

– Нам самое важное – убрать главарей этой «Сотни глаз». Ведь с Борджиа якшались только они. Не будет их, и все остальные «глазки» мигом ослепнут.

– И тебе действительно требуется моя помощь?

– Ты же сломал хребет людям-волкам.

– Кстати, без твоей помощи.

– Знаю.

– И человеком, помогавшим мне расправиться с людьми-волками, был…

– Да знаю я!

– Послушай, Лис. Мы объединим силы и ударим по этой шайке вместе. Можешь не сомневаться. И тогда, полагаю, твоя гильдия станет главенствующей в Риме.

– Получается, что так, – неохотно согласился Ла Вольпе.

– Я помогу тебе, но при одном условии, – медленно, делая паузы между словами, произнес Эцио.

– При каком?

– Впредь ты больше не станешь угрожать единству братства.

Ла Вольпе опустил голову.

– Я получил хороший урок, – как нашкодивший мальчишка, сказал он.

– Вне зависимости от того, сумеем мы расправиться с той шайкой или нет.

– Вне зависимости от того, сумеем мы расправиться с той шайкой или нет, – согласился Ла Вольпе. – Но только у нас…

– Что «но только у нас»?

– У нас никакого «или нет» не будет, – дьявольски усмехнувшись, ответил Ла Вольпе.