Фантастика 2024-2 - Елена Владимировна Петрова

Николай пришел в себя, когда мы уже собирались заталкивать ему в рот ранозаживляющее и заливать его водой, чтобы протолкнуть в глотку.

— Слава богу, очнулся, давай, пей сам, открывай ротик, — сразу засюсюкала над своим напарником Ганна. При этом каким-то неведомым образом капсула с зельем сама собой оказалась в ее руке.

А тот ныне дохлый помощник Зиновьева, гадский гад, утверждал, что Личный Карман очень редкое явление! Вот, в комнате почти случайно собрались трое, и у двух из них имеется этот самый Карман. Поневоле задумаешься в правильности своих знаний об окружающем мире. Впрочем, задумываться нужно было раньше, видно же, что у людей, приехавших явно издалека, никакой поклажи с собой нет, даже завалящего саквояжа, не говоря о более громоздком багаже. И то, за чем они сюда приехали, они же почти наверняка добыли, раз их только на обратном пути подстрелили. Вот бы хоть одним глазком взглянуть на содержимое Кармана этой девушки-пространственницы. Учебники, да еще из личной царской библиотеки, это м-м-м… Кстати, в будущем нужно будет обязательно на такую мелочь, как отсутствие сумок, самое пристальное внимание обращать. Может, не такой уж и редкий этот магический аксессуар, просто его владельцы не желают себя афишировать?

В этих самых четырех стенах мы провели пять дней, практически весь срок, на который эта комната была моими нынешними знакомыми снята. Почти все вылазки во внешний мир взяла на себя Ганна, я только за водой в соседний двор ходил, да в тот самый туалет, где вечная очередь. Короче, тоска зеленая! Неудивительно, что все свое время я пытался за соседями за стенкой подсматривать. И может мотивация помогла, а может тот факт, что Сила магии у меня уже очень далека от показателей начинающего мага-ученика, но к концу пятых суток я, словно воочию, увидел, как подвыпивший сосед домой возвращается. Причем, щелчок замка я услышать мог, крики разгневанной супруги за стенкой, узревшей своего благоверного в таком отвратном виде, тоже, а вот увидеть то, с какой пьяной примиряющей улыбкой сосед к жене приближается, никоим образом. Но увидел! Зуб даю, увидел!

— Молодец, — не очень выразительным тоном отозвалась моя учительница по нелегкой стезе пространственного мага, — теперь осталось натренироваться, чтобы ты без напряжения всегда все вокруг себя ощущал, и, считай, начинающий маг готов к дальнейшему обучению.

Впрочем, Ганну тоже можно понять, что она радости от моих сверхбыстрых достижений не испытала. У них выход из комнаты с целью возвращения назад, на Украину, намечается, а тут я со своим практически детским хвастовством от удачно выученного урока лезу.

Однако, если человек лопух – то это надолго! Вот что мне мешало на схему железных дорог на вокзале посмотреть? Мигом бы тогда узрел, что в Гатчине вовсе не одна единственная станция Балтийская, на которую почти исключительно пригородные поезда из Петрограда прибывают. Есть тут и сооружение размерами и значением побольше! Варшавский вокзал. Именно на него мы и отправились. Кстати, от арендованной комнаты до него было намного ближе, чем до станции Балтийской. И через парк с его вооруженными красноармейцами не пришлось идти. Да еще и уехать оттуда возможно, оказывается, не только в Питер, поезд, проходящий тут, без проблем меня и до Москвы домчит!

Еще одной радостью, связанной с железной дорогой, стало то, что вагон, в который нам всем втроем удалось купить билет, оказался коричневого цвета. Если кто не знает, таким образом, тут обозначаются вагоны второго класса. Хоть в этот раз, авось, буду избавлен от удушливых клубов махорочного дыма, витающих по всему вагону. Ну, и то, что всю дорогу спокойно смогу лежать на отдельной полке – тоже немаловажно.

— Ну, давай прощаться, парень! – Жизнерадостно объявил Николай, когда поезд уже к конечной станции вокзала в Москве подходил. Ранозаживляющее на нем подействовало просто замечательно, он уже даже при ходьбе и не кривился почти.

— Саша, мы тут с Мыколой посовещались, вот, возьми. Это тебе подарок от нас. Если бы не ты, может, мы бы сейчас не разговаривали. – В протянутую мне Ганной книжку я вцепился мертвой хваткой бульдога. Еще бы, на коричневой немного потертой обложке из натуральной кожи было вытиснено золотом: «Пространственная магия. Уроки первыя».

Расстались мы на площади между вокзалами. Им дорога на запад, туда поезда с Брянского вокзала, который когда-то в будущем переименуют в Киевский, каждые несколько часов отходили, ну а мой путь лежит в противоположную сторону, на восток, а это уже с третьего здешнего вокзала, Казанского, отправление. Впрочем, до возвращения в родные пенаты я задумал еще раз своих друзей навестить. Вроде, и не виделись всего ничего, а уже соскучился. Ну, и еще кое-какие зелья им выдам, все равно срок хранения у моих трофеев не вечен, а на меня самого они действовать уже точно не будут.

Хм. Кажется, у моих недавних новых знакомых намечаются большие проблемы. Я по улице шел в направлении дома Семена со Степой, когда на глаза мне свежая газета «Известия» попалась. Кричащий заголовок: «Нестор Махно – наймит румынской разведки!» привлек мое внимание. А ведь я так радовался, услыхав, что Махно, в отличие от моего родного мира, после разгрома барона Врангеля по-прежнему остается в числе самых известных красных командиров. Надеялся, что все же не вся история в этом мире идет по проторенному пути моего прошлого. Интересно, а эта инерция истории абсолютна, или все же поддается коррекции со стороны особо удачливого попаданца? И нет, вы только не подумайте, я даже пробовать что-то изменить из будущих событий не буду, чисто академический интерес. У меня всего одна жизнь, не хочется, как та лягушка, быть размазанным по асфальту неостановимым катком исторического процесса.

Глава 21

Друзей дома не оказалось. В принципе, я и предполагал что-нибудь подобное, день же на дворе, а днем большинство людей, как известно, на работе. Правда, скоро возвратиться должны, рабочий день уже на вторую половину перевалил, а Елизавета Петровна, хозяйка комнаты, которую снимают мои друзья, еще не успела меня забыть, даже в гости зазвала и принялась чаем поить.

— Очень замечательные у вас, Александр, друзья, — разливалась она соловьем, подливая мне чай, настоящий, китайский, редкость в эти времена, кстати, — серьезные они такие, обстоятельные. Степанида вон, в отдел