Владыка Пустоты 3 - Михаил Беляев

— Не вини себя, — она коснулась его плеча, сердобольно заглядывая в глаза. — Никому не дано знать, когда скотий бог призовет его к себе. Ты сделал всё, что мог, Лука…

— Я мог бы больше! — в его покрасневших глазах блеснула недобрая искра. — Чертовы дворяне! Эти ублюдки-охранники того старика задержали меня в поместье. Да и не задержи они, что толку? Твоему князю плевать на нас, дворян заботят только дела дворян!

— Лука, что ты такое говоришь? Он ведь помог тебе…

— Помог? — зло усмехнулся он, и его глаза заблестели от слёз. — Знаешь, кто мне действительно помог? Все эти люди! Когда твоего драгоценного князя увезли, я пришел сюда и попросил помощи. И знаешь что? Волхв бросил клич, и многие откликнулись. Мне удалось насобирать денег на лечение сестры, её успели перевезти в Москву на лечение! Во имя Велеса, если бы я пришел сюда сразу, а не понадеялся на милость дворян, то успел бы спасти и мать!

Он повернулся к телу женщины на алтаре. Жрец, стоявший в изголовье её ложа, закончил читать молитву и аккуратно положил на грудь женщины венок из цветов.

Поля закусила губу, в груди кольнула обида.

— Ты несправедлив к Ярославу, — тихо ответила она. — Он никогда не отказывался помочь, просто в этот раз…

— Всегда будет что-то, что помешает, Поля! — яростно прошептал он. — Я слышал это десятки раз! Когда ты уже откроешь глаза и поймешь, что мы — не они? И никогда твои заботы не тронут твоего Ярослава, черт его дери!

Девушка обожгла его холодным взглядом — и отвернулась, убрав руку с плеча. Веки невыносимо жгли слёзы, от обиды на душе кошки скребли. Стиснув свой букетик, Поля посмотрела на алтарь: волхв как раз закончил с молитвой и, встав у ног покойной, протянул над ней руку.

— И всё, что даровано Велесом, вернётся к нему. Всякий агнец после смерти вернётся на зелёные поля его небесного стада. И пусть вечный огонь осветит ей путь.

Едва он закончил, яркое пламя вспыхнуло под его рукой — и перекинулось на сухие ветки и букеты, сложенные вокруг тела. Не прошло и минуты, как алые языки взметнулись к небу, освещая многоликую толпу прихожан.

По толпе пробежал восторженный шёпот. Один за другим люди, на чьих глазах свершилось явление божьего чуда, подходили к алтарю и бросали в разгорающееся пламя свой букет, отдавая последнюю дань.

Дождавшись своей очереди, Поля бросила свой букет и, не оборачиваясь поспешила к выходу сквозь людскую толпу.

В полном смятении чувств, она выскочила за ворота, как сзади раздался крик Луки.

— Постой, Поля! Ты что, обиделась на меня? Из-за того, что я сказал о твоем дружке, да?

— Знаешь что, ты!.. — вскричала она, оборачиваясь. — Не смей говорить так о нём! Вот из-за таких, как ты, нас считают недалекими и неблагодарными! Я уже пожалела, что согласилась помочь тебе!

Сглотнув подступивший к горлу комок, она поспешила прочь от капища. А спину донесся голос Луки.

— Дура! Давай, иди к своему князю! Вот увидишь, если ему придется выбирать между тобой и дворянами, он не сомневаясь выберет дворян! Ты для него — прислуга, игрушка!

Выдохнув облако пара, он со злости пнул торчащий из земли корень.

— Осторожнее со словами, юноша, — неожиданно донеся сзади голос волхва. — Если она еще не готова их услышать, не стоит торопить события.

Парень обернулся: жрец стоял в паре шагов от него, опершись на свой посох.

— Знаю я, — буркнул он, вытирая мокрые щёки. — Не выдержал… ненавижу эту её упёртость. Мама была такой же упрямой, если что задумала — не переубедишь.

Волхв склонился к нему и зашептал.

— Тогда прояви мудрость и терпение, Лука. Девочка нужна нам, я вижу в ней большую силу. Она пока и сама не подозревает, какую пользу может принести нашему делу. Не упусти её, мальчик мой.

* * *

Поместье Вайнеров. Тот же вечер.

— Душ свободен, можешь идти! — Лили вошла в комнату, вытирая влажные волосы полотенцем. Рубашка хозяина прилипла к горячей коже, местами промокнув насквозь, но это её мало заботило.

Хозяин лежал на кровати и спал, даже не успев снять выходную одежду. Скользнув взглядом по его расслабленному, усталому лицу, Лили повесила мокрое полотенце на спинку стула и подошла ближе.

— Эй…

Он крепко спал. Кодекс уже знала, что пришлось пережить ему, пока она восстанавливала силы в квантовом убежище. Парень держался с завидным упорством, даже измотанный и выжатый до капли допросами и выворотами сознания. Любой другой маг давно бы сошел с ума, доведись ему пережить такое.

Но не Ярослав.

— Что с тобой не так? Всё дело в сестре? Ради неё ты готов идти в пекло? — прошептала она, касаясь его руки. На тыльной стороне ладони слабо светились линии и узоры четвертой стигматы, суть которой им еще предстояло понять. Даже Лили, с её опытом и знаниями сотен лет, не могла предсказать, какой из десятков разных вариантов выпал на этот раз.

— Мы с тобой и правда похожи, — её губы тронула улыбка. — Я тоже готова на всё ради…

Она осеклась. Отпустив его руку, Лили тихо вздохнула. Энергия, текущая по её телу, всколыхнулась, а в ушах зазвучал знакомый, навязчивый шёпот десятков голосов, сплетающихся в один.

— …время пришло, больше нельзя медлить, возьми…

— Чёрт, — прошипела она, мотнув головой. Шёпот альвы снова стал громче и навязчивей. Проклятье всех кодексов, великое искушение, сгубившее не один десяток таких, как она.

Нет, не таких, одернула она себя. Сирин, Роран, Фламия и все остальные были ей не ровня. И никогда не были.

Ей было суждено получить то, о чем эти жалкие кодексы могли только мечтать. Ей одной.

Лили провела ладонью по своей груди: сквозь рубашку проступило слабое свечение клятвенной печати. Стигмата, выжженная на её теле самой альвой. Свидетельство нерушимой клятвы, истинного контракта.

И последний шанс вернуть самого близкого человека.

— Мы и правда похожи, — Лили легла на кровать и посмотрела на безмятежное лицо Ярослава. — Я ведь не успела тебе рассказать, то о чем ты просил. Я была… хм.

Лили куснула себя за губу. Что-то внутри с опаской шептало ей, уговаривало молчать, не рассказывать своих секретов. Не открывать душу в ответ, даже если он расскажет всё о себе, до последней тайны.

Но в то же время ей хотелось довериться ему. Впервые за сотни лет, она верила, что больше не повторит той же ошибки, когда доверилась первому хозяину.

Она тихо зашипела и потерла