Призыватель нулевого ранга. Том 2 - Дмитрий Валерьевич Дубов

— Точно так, — согласился с ним Миллер. — И кроме тебя нам помочь некому.

— Чем смогу, помогу, — ответил я, переводя взгляд с одного на другого. — Что-то серьёзное?

— Скажем так, — поправив очки, проговорил Дэн и уселся на краю стола. — Дело касается жизни молодых женщин. У нас за последнюю неделю три трупа, которые связаны только тем, что это симпатичные девушки, возвращавшиеся домой в одиночку.

— У нас орудует маньяк? — прямо спросил я, проанализировав сказанное следователем. — И у вас никаких зацепок.

— Только ты никому, хорошо, — встрепенулся Гроздин. — Если вдруг простые люди узнают, паника будет. Это тебе не монстры, от которых знаешь, что ожидать.

— Да, мы и со своих подписку о неразглашении берём, — подтвердил Миллер. — Ситуация реально серьёзная.

— Можно чуть подробнее? — попросил я, глядя на следователей, которые смотрели на меня с надеждой. — То есть мне надо самому настолько проникнуться, чтобы смочь уговорить Рика.

— Это понятно, — кивнул мне Дэн. — Просто перед тем, как я тебе всё опишу, помни о том, что некоторое количество людей ещё можно спасти. То есть это не дела старых лет, раскрытие которых скорее всего ни на что не повлияет. Это происходит прямо сейчас. Умирают ни в чём не повинные люди.

— А у вас нет средств? — поинтересовался я. — Ну, то есть вы же следователи, наверняка есть какие-то возможности.

— Ситуация неординарная, — ответил на это Гроздев. — Мы применили уже все возможные средства раскрытия, но на данный момент складывается впечатление, что маньяк просто водит нас за нос.

— Подойди сюда, — Дэн махнул мне рукой, слез со стола, обошёл его, сел на своё место и развернул ко мне рабочий ноутбук. — Просто посмотри!

Он открыл файл с фотографиями и некоторыми уликами по делу. Достаточно было просто посмотреть и почитать описания, чтобы даже у меня волосы начали шевелиться.

Во-первых, действительно, все жертвы были от восемнадцати до двадцати одного года. То есть — полные надежд на будущее, молодые девчонки, которым ещё жить да жить. Во-вторых, все были изнасилованы, и из них слили значительную часть крови. В-третьих, никаких признаков борьбы, словно жертвы делали всё по собственному желанию. Ну и самое главное — в-четвёртых, никаких следов. Вообще. Кроме специальной метки, которую маньяк оставлял, чтобы показать — это он сделал, а не кто-нибудь ещё. Выжженное пятно на предплечье, чуть выше запястья.

— Я понимаю, что информация конфиденциальная, — сказал я, глядя на Миллера, оценивающе смотревшего на меня из-за крышки ноутбука. — Но могу ли я попросить несколько фото? Обещаю удалить их сразу же после того, как покажу Рику.

Следователи переглянулись. Я вспомнил, как они вот также без слов общались, когда пытались расколоть меня. Всё-таки у них очень сильная связь и это видно. Но сейчас мы были на одной стороне, поэтому я был спокоен.

— Макс, — Гроздин опёрся на стол, слегка нависнув надо мной, но затем распрямился и сделал шаг назад, вспомнив, видимо, что я не подозреваемый, — головой отвечаешь! Никто, понимаешь? Никто! Даже друзья твои не должны этого видеть.

— Я понял, — мне не нужно было что-то придумывать, в последнее время я стал куда увереннее в себе, и это было заметно. — Обещаю.

— Хорошо, — кивнул Миллер, давай скину. — Только сразу удали, лады?

Я даже отвечать не стал. Зачем сто раз говорить одно и то же? Только легко кивнул.

Мне тут же скинули файлы, в которых было гораздо больше, чем только фотографии. Как я понимал, следователи действительно шли на большой риск. А раз так, зацепок у них действительно мало.

Или нет вообще. На подобный шаг можно пойти только от отчаяния.

И вот в этот самый момент я в который раз изменил своё отношение к этим двоим государственным служащим. Раньше я видел в их действиях только меркантильный подтекст, хотя и был благодарен за то, что они дали мне возможность оправдать себя. Что, правда, тоже оказалось не без подвоха.

Однако сейчас я видел, что они всей душой переживают за простых людей, которых могут спасти. Не за свою шкуру, и не за деньги они рискуют, хотя эти составляющие тоже есть. За жизни. Которые ещё можно спасти!

— Поговорю сегодня же! — пообещал я, распрямляясь и собираясь уходить.

— Погоди минутку, — попросил Миллер, а Гроздин попрощался и вышел.

Мне даже стало интересно, в чём причина. Хотя между нами всё ещё была недосказанность.

— Слушай, если всё получится, — подойдя ко мне практически вплотную, проговорил Дэн. — То про все те деньги можешь забыть. Будем считать, что мы в расчёте.

— Благодарю, — ответил я и склонил голову. — Что-то ещё?

Если честно, то этот долг — единственное, что так сильно тяготило меня финансово. Я даже подумывал продать фиолетовые сферы, хотя они мне были очень нужны. Но даже они не решили бы проблему двадцати миллионов.

— Да, — внезапно кивнул мне Дэн и вернулся к своему столу.

Открыл ящик и достал оттуда небольшую коробку, похожую не то на пенал, не то на небольшую шкатулку.

— Возьми, — сказал он и протянул мне. — Подарили вот, но мне такой фасон не идёт, а тебе — вполне.

Я открыл коробку и увидел очки-велосипеды с красными стёклами.

— Ого, спасибо, — ответил я, глядя на них. — Но зачем?

— Они без диоптрий, зато с встроенным тепловизором, — хмыкнул Миллер. — Могут пригодиться.

Я надел их и увидел оранжевые и даже красноватые пятна там, где у следователя была открытая кожа.

— Здорово, — ответил я, — но…

— Так ты тоже сможешь видеть, врут тебе, или нет, сможешь понимать, что человек нервничает, — пожал плечами Дэн. — В конце концов монстров будет видно на дальнем расстоянии.

И тут я подумал, что это будет полезно.

— Спасибо, — сказал я.

А повернувшись, увидел себя в небольшом зеркале. Очки мне определённо шли.

* * *

С некоторого времени жизнь Юли Кузнецовой кардинальным образом изменилась. С тех пор, как в ней появилась Асакура, каждый шаг школьницы не контролировали родители. Наоборот, они были горды тем, что их дочерью самая известная в Канде