Красная дорама 3 - Денис Георгиевич Кащеев

Хотя нет, не так уж и забавно. Даже совсем не забавно…

— Борис, мне кажется, ты в любом случае обратился не по адресу, — покачал головой я. — Наш концерн к Решительному Рывку — ну, строительству атомной станции — имеет лишь касательное отношение…

— Не такое уж и касательное, — живо перебил меня собеседник. — Вот взять хоть тот же гипотетический дополнительный заказ, о котором мы говорили на встрече. Чтобы грамотно его сформировать, мне нужно хотя бы примерно понимать ваши производственные возможности! Иначе получится как в прошлый раз — тупо выбрали для вас самое элементарное. То, что прости уж, в любом гараже можно спаять! Но чтобы выйти с дополнительным предложением, мне надо больше знать о концерне Пэктусан! Нет, рано или поздно я необходимые сведения в любом случае получу — официальным путем — но сколько времени пройдет? Сколько запросов придется направить? Сколько промежуточных отписок прочитать? Нет, друг мой, так не годится! — положил он тут руку мне на плечо.

Машинально я чуть было не дернулся отстраниться, но удержался.

— А вот если бы, скажем, можно было просто задать вопрос хорошему знакомому — и сразу получить от него ответ… — вздохнул Корнеев. — Ну ладно, не сразу — чуть погодя: я же понимаю, что не Председателя Правления расспрашиваю и не главного инженера, информацию нужно еще собрать, уточнить… Да, пусть не прям вот сразу по всем пунктам — но и не через две недели и не через месяц! Вот, я тут уже кое-что набросал…

Сунув свободную руку во внутренний карман пиджака, Борис достал оттуда бумажный листок. Ловко его развернул — и протянул мне.

Двенадцать вопросов. От и впрямь почти невинных (хотя и на них ответ был бы все же минимум под грифом «Для служебного пользования») до по-настоящему «горячих».

Кое-что из интересующего собеседника я даже знал, большую часть остального — если не все — без особого труда смог бы выяснить.

— Может, на какие-то из вопросов уже сейчас сможешь ответить? — вкрадчиво осведомился Корнеев. — Хотя бы на первые, самые простые?

Хм… Хорошая попытка. Тут стоит начать…

— Борис, — выговорил я, возвращая Корнееву листок. — Ты же понимаешь, как это выглядит со стороны?

— Понимаю, — и не подумал юлить тот. — И также понимаю, что, согласившись, ты рискуешь. Я — нет, а ты — да.

— А ты — почему нет? — и в самом деле не понял я.

— Видишь ли, вашей стране очень нужна эта АЭС. Прям вот очень-очень. И никакого скандала, способного хоть мало-мальски сказаться на судьбе проекта, власти не допустят. Даже если ты прямо отсюда отправишься в органы госбезопасности и передашь им наш разговор… Да что там — принеси ты им не пустые слова, а железобетонные доказательства — мне ничего не будет! В худшем случае, ваши попросят мое руководство заменить меня на кого-то другого. Вот честно, случись так: перекрещусь и забуду всю эту историю как страшный сон! Насильно мил не будешь! Большим патриотом Сев… прости, КНДР, чем сами граждане страны, я, в конце концов, быть не могу! Так что нет, я ничем не рискую. А вот ты бы, кстати, еще и на неприятности нарвался. Спросят: а почему этот коварный Корнеев обратился именно к вам, товарищ Чон? Чем это вы ему так показались? Скажи, тебе оно надо?

— Не надо, — признал я очевидное.

— Вот! — поднял вверх палец Борис, снова суя мне в руку свой листок.

— Я запомнил, что там написано, — обронил я.

— То есть — согласен? — уточнил мой собеседник.

— Этого я не говорил… — покачал головой я. — И, в общем…

— Стоп, не отвечай! — остановил меня тут Корнеев — видимо, заподозрив, что сейчас услышит отказ. — Переспи-ка с этим — встретимся еще раз завтра, до нашего с Сергеевым и Глинской отъезда! А сейчас даже если все же скажешь «нет» — считай, я не услышал! Отложим: утро вечера мудренее!

Ну, с ответом я и сам предпочел бы не спешить. И не потому, что готов был клюнуть на приманку. Однако тут по-любому просматривалось больше вариантов, чем категоричные «да» и «нет». Вплоть до разведигры — хотя, против русских… Хм…

Проще всего, разумеется, было бы разом отказаться — наплевав на оговорку собеседника, что, мол, сделает вид, будто не услышал… Но не нарушит ли это планы Джу? Вдруг она чего-то подобного от росатомцев и ждала?

Блин, ну, почему именно русские⁈ Кто угодно бы другой — как бы все разом упростилось!

Нет, так-то понятно, что никому другому тут и взяться было бы неоткуда…

— Ночью я отбываю в Пхеньян, — покамест сдержанно уведомил я собеседника.

— Этой ночью? — нахмурился Борис. — Ты же вроде говорил, еще ничего не решено — и, скорее, пока задержишься…

— Позвонили, сказали ехать. Недавно, в ресторане.

— А-а… — разочарованно протянул Корнеев. — Ну, давай тогда так! — предложил тут же он. — Через несколько дней я тоже буду в Пхеньяне — прилетим подписывать уже полноценные контракты, в том числе — с вашим Пэктусан. Найду, как с тобой связаться. Все, не возражай, так и поступим! А сам — как следует подумай! Такой шанс — он раз в жизни выпадает! Как стройка закончится — к нам в Россию сможешь перебраться! Или в любую другую страну мира. Организуем чисто, не сомневайся — всю оставшуюся жизнь дрожать и ждать незваных гостей из прошлого точно не придется!

С этими словами он наконец убрал руку с моего плеча — и направился за лежавшим на камне телефоном.

29. О шпионах и предателях

Ночное такси везло меня в Расон, но мысленно я все еще оставался на пустынном берегу бухты. Не в том смысле, что вознесся сознанием и отстал им от тела — просто вновь и вновь прокручивал в памяти недавний разговор с Борисом Корнеевым. И чем дальше, тем больше ситуация мне не нравилась.

Кто поручится, что все это не было банальной провокацией? Например, со стороны той же Кукка анчжон повисон? Или 35-й Комнаты? Да даже и «родной» военной разведки — скажем, с прицелом на опальную Джу? Или Министерства электроэнергетики, наконец — этакий удар на опережение, пока я не поднял скандала из-за подлога на переговорах? Не знаю,