Человек без прошлого - Марина Удальцова

Дворец проснулся, но Исса не вышла к завтраку. Не выбежала к отцу. Не тосковала на подушке у раненого Ниова. Не метала гневные взгляды в Ранаяра. В то утро Дайберг умер.

Цедрог не просто орал — силой своего голоса он сотрясал стены, воздух и сам небесный свод. Авит покорно стоял перед ним, опустив голову и разыгрывая неведение. В паре шагов от него стоял и Клов, безмолвный, как могучая северная скала. Чуть сзади от него притихшая Мирта теребила край его плаща. Авиту думалось, что ей сейчас было проще всего — девочка привыкла к наказаниям и выговорам. А на этот раз они и вовсе относились не к ней.

Владыку было не остановить:

— Куда она ушла? В Чёрные кряжи? Ты-то знаешь, книжная морда, куда делась моя дочь! — Визгливый монарх погрозил пальцем перед лицом Авита, потом подскочил к Клову и продолжил свою тираду. — И ты, дикарь с шерстолапьими мозгами, тоже знаешь, я уверен, знаешь, где моя дочь! Думаешь, я из тебя не выбью правды? Думаешь, я войны боюсь? Нет, твоя родина далеко, и здесь никто не придет на помощь.

Он снова стал ходить туда-сюда, а полы его кафтана вились за ним, словно кобры, раскрывшие капюшоны в момент броска.

Надо было видеть лицо Перивса! Молодой наследник даже казался выше обычного — так гордо он вытянул шею и выпятил грудь. Авиту приходилось делать над собой усилие, чтоб не сбить чем-нибудь увесистым этот его надменный вид.

Ранаяр стоял шагах в пяти от кронпринца. На лице его был такой вид, словно от Перивса несло псарней. Когда Цедрог немного успокоился, вступил Ранаяр, чем очень удивил Авита.

— Владыка, не гневайся. Позволь сказать. Твоя благородная дочь — а в её благородстве усомнится лишь глупец — по своей природе склонна к спасению ближних. И к спасению не из чувства долга, а из сострадания.

Похоже, если Ранаяр и мог сказать что-то дельное, то начал слишком уж издалека. Потому что Цедрог повернулся на каблуках сапог и сделал два шага, оказавшись прямо перед Ранаяром.

— Наша уважаемая северная птичка защебетала на другой лад! — Потом скривился и посмотрел на грудь Ранаяра, где блестел кронградский знак солдатского отличия. — А пёрышки-то, я гляжу, у нашей птички теперь сызнова рубиновые! Купили нашу птичку орденом, вот она и поёт, как ей выгодней.

— Владыка, государь мой и будущий родич! Где моя выгода? Твоя дочь, вероятно, задумала новую интригу, вот и скрылась. — И прежде, чем Авит смог повлиять на ход разговора, Сиадр добавил. — Да вот, хоть у брата спросите. Он не может прийти по вашему зову по болезни, но вы можете прийти к нему ради дочери.

Ледяная молния полоснула Авита изнутри — ведь Ниов ещё не знает! Авит и Клов дали слово не говорить даже Ниову, что Исса отправилась туда. А Мирте достаточно было приказать молчать, ведь она рабыня.

Цедрог повернулся к двери и сделал жест своим стражникам. Они тут же стали по обе стороны Авита и Клова. Мирта испуганно отшатнулась от конвоя и расплакалась. Раздражённый правитель прикрикнул на нее:

— Замолчи! Я приказываю тебе не реветь.

Но тут Авит осмелел:

— Моей рабыне приказываю только я.

Цедрог не вступил в перепалку — только скривился и отвернулся. Дворец сотрясали шаги странной процессии: впереди шёл сам владыка, за ним — Перивс и Ранаяр, а следом — Клов и Авит под конвоем. То к одному, то к другому северянину жалась несчастная напуганная девочка — Исса не велела её оставлять одну, поэтому Мирте сегодня досталось ни за что.

Эта процессия бесцеремонно ввалилась к Ниову. Авит играл бровями, сжимал губы — пытался мимикой дать понять Ниову… А что понять? Он и так сейчас узнает.

— Где Исса, дорогой мой зять? Ты уж извини, что я к тебе без церемоний, но тебе бы отрубить твою кронградскую башку, чтоб ты сам не мучился и других не мучил. Где Исса?

Ниов оторопело переводил взгляд с гневного Цедрога на делающего знаки Авита. У Ниова на лбу блестел пот, он был вымотан болезнью. Он уставился на Авита распахнутыми глазами и приподнялся на локоть на постели, а потом просипел:

— Где моя Исса?

Авит сочувственно покачал головой, перебирая возможные ответы. Потом с усилием заполнил паузу:

— Её здесь нет, друг мой. Исса не здесь.

Слабый голос больного превратился в рык свирепого зверя:

— Где Исса, Авит?

Авит оглядел присутствующих. На нём сходились три взгляда — Ниова, Цедрога и Ранаяра. Авит старался не согнуться, не сломаться под этими взглядами. На его счастье, Клов шагнул ближе и сказал:

— Исса просто сказала, что ей нужно уйти. Мы не знаем, куда она отправилась и когда вернётся.

Враньё звучало не особо убедительно. Все знали, а кто не знал, догадывался, куда она рано или поздно отправится. Но никто не верил, что так скоро. Когда-нибудь потом.

Авит с мольбой смотрел на Клова и был в этот момент ему безмерно благодарен. Но невозмутимая ложь северянина не проняла Цедрога:

— Как же! Не знают они! Да по одним этим северным рожам видно — врут как дышат. Ничего. В тюрьме заговоришь, книжный щенок.

Из-за Клова выскочила Мирта и бросилась к ногам монарха. Неожиданная сцена! Авит окинул взглядом друзей — они тоже оторопело уставились на девчонку.

— Владыка, владыка! Пощади моего нового хозяина! Владыка, пощади господина Ниова!

— О чём ты говоришь, девочка? — уже мягче спросил Цедрог.

— Владыка, хозяин лечит господина Ниова Освободителя, хозяин один знает рецепты, которые помогают северному господину. Пощади, хозяин!

Девочка ползала в ногах у Цедрога. Она была слабой и жалкой, но, вероятно, эта слабость и тронула сердце владыки.

— Встань, девочка, — потом пристально глянул на Авита. — Я переверну все земли до самых вод Вежур, но найду мою дочь.

Когда Мирта вставала, к ней наклонился Перивс и прошипел негромко, но так, что все услышали:

— Что, побоялась лишиться хозяина? Их веселить тебе нравится больше, чем меня?

Клов перехватил девочку чуть выше локтя, чтобы помочь ей подняться. Он встретился глазами с Перивсом. Наследник не стал дожидаться реакции на свой вопрос и убрался первым. Когда он ушёл, Цедрог безжизненно выдавил, обращаясь к Ниову:

— Желаю тебе скорейшего выздоровления, сын мой. Если оно возможно при твоей хвори.

Не глядя на северян, владыка вышел. За ним удалились и его стражники. Ранаяр остался и зыркнул на Клова и Авита. Когда он понял, что те не собирались покидать друга, тоже развернулся и ушел, буркнув:

— Я