Человек без прошлого - Марина Удальцова

Всё же он задел девушку, и она весь следующий день с трудом могла встать от боли. Тем не менее, пришлось вставать и таскать воду из горного источника к их полевой кухне. Исса была наказана за то, что на неё перевели целого дракона.

Второй дракон погиб спустя восемь дней после первого — в момент, когда Исса под руководством Дорады училась усыплять его с помощью драконьих камней и заклинаний, в пещеру вдруг притащилась другая ученица — Дерестея. Чары спали. Дракон встрепенулся и повернул голову на резкое движение. Дерестею он, вероятнее всего, уже даже не успел увидеть. Тогда девушки таскали воду уже вдвоём. Исса была не виновата, но надо было ждать, пока ей не поймают нового дракона. Или пока не появится свободный ящер после гибели кого-нибудь из чернодухинь.

А случалось это всё-таки часто. Своды просторных пещер часто слышали предсмертные девичьи вопли горящих в огне или раздираемых когтями учениц — не всегда их успевали спасти, и тогда дракон побеждал в неравной схватке. За время, что Исса была здесь, она слышала последние крики, по меньшей мере, полдюжины учениц. Так Исса дождалась своего нового огнедышащего подопечного.

Рассказывая теорию, Дорада упомянула о драконьей смерти:

— Осторожнее с умирающими драконами. Они горят пламенем невероятной силы. Со временем у вас будут ожоги, — она гордо вздернула нос, вернее, то, что от него осталось на лице после одного из таких инцидентов. Свои шрамы Дорада носила с достоинством, которое не разделяла ни одна из учениц. — Ходят сказочки, что искатели камней находят в горах скелеты драконов. Они бают, это, мол, драконы, умершие от старости, своей смертью. Глупости! Эти твари горят. Всегда горят!

Исса знала, что Дорада неправа. Ниов видел скелет умершего от голода дракона, и она верила ему. Принцессу раздражала самоуверенность наставницы.

— А вы сами хоть раз видели умершего своей смертью дракона? Здесь нет и не может быть ни одного такого. Так откуда вы взяли, что это глупости?

За этот вопрос Исса четыре часа носила воду из источника. А остаток дня драила своды пещеры, на которых запеклась кровь очередной разорванной драконьими когтями девушки.

Поначалу Иссе казалось, что она зря тратит время. Чернодухинь ничего не интересовало, кроме обучения драконов. Для чего? Как оказалось, они просто работали в южных копях. И ещё им не давали продвигаться к Дайбергу и дальше — туда, где веками жили люди.

Какая-то горькая ирония была в том, что настоящие владыки гор теперь и сами были рабами — были тягловой силой для копателей, которые разрушали и потрошили Чёрные кряжи в поисках драгоценных камней.

Она вызубрила наизусть всё, что было в конверте из башни. Драконья хроника. Кое-что из заклинаний. Указания и советы. Авит искал здесь, на Юге, подобные записи — но, похоже, всё было намеренно уничтожено, и остались только эти обрывки знаний на древнедайбергском, добытые Ранаяром в Кронграде. Там и подавно не было специалистов по древнедайбергскому, поэтому записи об укрощении драконов и уцелели. И секрет драконьего пламени.

Когда стемнело, Исса украдкой огляделась. Драконы, убаюканные опытными чернодухинями, спали. И чернодухини спали. Только стражи стойко отбывали свою смену. Но сторожили-то они не чернодухинь. Им велено приглядывать за драконами.

Но не за Иссой.

Она вскарабкалась на скалу — «её» пещера теперь была прямо под ней. Зачем? До умопомрачения просто: Иссе надоело подчиняться и слушаться. Хотелось сделать хоть что-нибудь безвредное, но запрещённое. А хотя бы вот просто погулять под звёздами!

Она взбежала на один выступ, потом на другой — выше. Тёплый ветерок ласкался к коже и трепал косу. Она словно вырвалась из плена. Скудные травинки пробивались через рассечённую скалами землю. Как же она соскучилась по травам, и по лесу! И по Северу…

Сигнальные огни стражей были всё дальше, но Исса и не собиралась уходить слишком далеко. Она постоянно оборачивалась, чтобы не потерять их из виду совсем.

Новый уступ. Тоскливо и протяжно вскрикнула какая-то птица невдалеке. Она вздрогнула — не испугалась, просто не ожидала. Немного оступилась и пошатнулась, но не упала — только черкнула ногой по камню. Ерунда, только по коже, даже не до крови. Ухватилась за какой-то корень, торчащий из земли на уровне глаз — едва удалось его разглядеть в лунном свете.

На глаза навернулись слёзы. Будь он рядом, он бы тут же подскочил и придержал. И с беспокойством потом бы всё заглядывал в лицо — не ушиблась ли? И ещё приказал бы в придачу: «Больше без меня не ходи!»

Звёздные предки, где он там? Когда же он успел полностью завладеть её сердцем? Может, когда она увидела Ранаяра и поняла, что раньше любила лишь придуманный образ с лицом и обликом Ранаяра? Или когда ему стало хуже, и вдруг пришло осознание, что он бесповоротно болен и когда-нибудь умрёт от драконьего яда? Или, может, ещё раньше, когда он, такой решительный, такой прекрасный даже с этими его безобразными шрамами просто пришёл и сказал: «Я искал тебя!», и забрал её, и даже Аварт не смел его тогда остановить?

Внутри всё будто стиснул огромный стальной кулак. Она зажала ладонью рот, чтобы не завыть, и опустилась на землю. Потёрла ушибленную ногу. На какой-то миг подумала, что зря затеяла эту смертельную авантюру — она не сможет. Но тут же исправилась: без неё он точно умрёт. Он никому больше не нужен. Разве что преданному Авиту. Но он, увы, не невинная девица, и к драконам ему не подобраться. Нилии? Нилия бы уж точно не потащилась в пасть к ящерам, чтобы его спасти. От мысли о ней у Иссы прошла эта сиюминутная жалость к себе. Исса и Ниов — на расстоянии они сплетались вдвоём ещё крепче. Он никому больше не нужен так сильно.

Она выдохнула, устроилась поудобнее и подняла глаза, чтобы наконец полюбоваться на вид со скалы. Луна выбелила пятна пустошей там, где доставал её свет. Очень далеко на горизонте виднелось пятнышко огней и тонкие, едва различимые убегающие в небо шпили — Дайберг.

Лёгкое усилие — и она говорит с ветром. Протянула нить от себя к городу на горизонте. Закрыла глаза и полетела в своём сознании туда, где летает сегодняшний ветер. Улочки, пыльные улочки… Стена… Облетела, нырнула в окно.

Она не видела его — лишь чувствовала его такое знакомое дыхание. Оно шевелило поток ветра, сбивало его с привычных вихрей движения. Жив! Ровно, размеренно бьются вздохи — спит. Покружила над его лицом, чтобы стало прохладнее —