Большие Песцовые радости - Инди Видум

Глава 25

Задержаться в Верейске на следующий день до обеда я решил не просто так, а с желанием добрести до пары магазинов с вещами древних и прошерстить их на предмет транспортных контейнеров. Потому что в новом здании было слишком много сиротливо выглядящих пустых комнат, а новодел будет сильно отличаться. Другие материалы, другой способ обработки. Всё-таки мы ещё нескоро выйдем на тот уровень, что был до Магической Чумы.

А еще Песец утверждал, что можно будет в зале для Совета настроить систему голосований по реликвиям. То есть имеешь реликвию — твой голос будет учтен. Не имеешь — пролетаешь. Я спросил, нельзя ли перепрограммировать и императорскую реликвию так, что сообщения будут приходить к адресату на понятном нынче языке. Песец ответил, что теоретически можно, но он бы не рискнул туда лезть из-за вероятности поломки. Идея тут же перестала казаться привлекательной, и я согласился, что картинки — прекрасная замена.

Ужин получился поздний, но общий: все ждали Шелагина, без него не начинали есть. На удивление, за ужином все вели себя на редкость прилично, Ольга с Беспаловой улыбались друг другу, почти как лучшие подруги. Княгиня даже показала, что расстроена из-за завтрашнего отъезда Олега с невестой, правда уточнила, почему не утром. Ответил за них я, пояснив что планирую утром посетить несколько магазинов.

Беспалова мне тоже мило улыбнулась и посетовала что я так ненадолго приехал. О вони в оранжерее, из-за которой ее план с диванчиками потерпел фиаско она не упоминала вовсе. Не иначе как что-то задумала. Я вовремя вспомнил, что нынче дефицита Меток у меня не наблюдается и поставил одну на княгиню. А Грекова тихо предупредил, чтобы Беспалову в оранжерею не пускали ни под каким предлогом.

Контролировал княгиню я весь остаток дня. Из особняка она никуда не уходила, вообще торчала в одном месте, у себя в апартаментах. То ли читала, то ли лазила по сети. Пару раз ее Метка вспыхивала раздражением, но, когда я подключался, слышал лишь скандал с прислугой. В основном же Метка была совершенно ровной.

В моих планах было сегодня передача Тасе пакета по целительству. Пришлось ждать, пока не только она ляжет спать, но и уснет ее мать, потому что Беспалова была бесцеремонна, а значит, могла в любой момент ввалиться к дочери и увидеть то, чего ей нельзя показывать ни в коем случае.

Поэтому я тоже засиделся допоздна то медитируя, то дочерчивая схемы для артефактного блока. Казалось, что я там излишне наверчиваю и хотелось добиться простоты. Той простоты, что и была основой настоящей артефакторики, для которой любые навороты были лишними, потому что ухудшали функциональность. Во всяком случае именно это часто повторял Песец. И я склонен был ему верить, потому что эту часть личности тот Зырянов точно передал в полном объеме.

Я закончил расчеты и изобразил на бумаге блок в его окончательном варианте. Или еще не окончательном?

«Вот здесь еще можно убрать лишнее, — неожиданно прозвучал голос Песца. — В остальном всё идеально».

«Хочешь сказать, получится идеальный артефакт?»

«Пока что только блок визуализации. И то, если ты все сделаешь правильно».

Пришлось поверить ему на слово. Пока я не видел лишнего в том месте, на которое указал Песец. Но думать об этом буду завтра или в самолете, потому что сейчас как раз появилась возможность пойти к Тасе: ее мать наконец уснула.

Глюку, который не спал и с удовольствием бы со мной прогулялся, я наказал ждать и под невидимостью выскользнул из башни.

Было уже поздно, поэтому в коридорах никого не было, так что до комнаты Таси я дошел, не пытаясь от кого-нибудь увернуться. Внутрь я проник коротким порталом через дверь и только сейчас осознал, что пробрался ночью в комнату к спящей девушке. Если меня здесь засекут, ситуация будет выглядеть двусмысленной. Но с моими навыками засечь меня практически невозможно, а неприличных намерений у меня не было.

Хотя неприличные желания повинились, стоило увидеть спящую девушку. Одеяло с нее сползло, а шелковая пижама весьма завлекательно очерчивала все изгибы тела. Пришлось себе напомнить, что я здесь по делу, и отправить в Тасю еще один сон, в этот раз целительский, для гарантии, что она не проснется, пока я буду передавать знания. Я извлек из пространственного кармана браслет-змейку и подготовленный модуль по целительству. Защелкнул браслет на Тасиной руке и вложил в него модуль, после чего осталось немного подождать, пока знания скопируются.

Подсознательно я боялся, что Беспалова проснется и припрется к дочери с проверкой, но она не проснулась даже не заволновалась во сне. А еще говорят, что у матерей срабатывает инстинкт, когда что-то грозит детям. Похоже, с Беспаловой это не работает: ходи кто хочешь по спальне дочери, делай там что хочешь, а мать даже не почешется… Дрыхнет, как будто у нее вообще забот нет, только создавать нам проблемы на пустом месте. Понятно, почему она не особо беспокоится о сыне — материнский инстинкт напрочь атрофирован.

Подглядывать за спящей Тасей без ее разрешения было занимательно, но я был уверен, что ей не понравилось бы, поэтому собрал в кулак всю оставшуюся волю, развеял целительский сон и покинул комнату.

Утром Тася прибежала ко мне сразу, как встала:

— Илья, но как?..

— Секрет рода.

— Но это же невозможно.

— Для меня нет ничего невозможного. С Зиминым договариваться?

Таисия явно не знала, что думать, потому что в ее мире так получить знания по целительству было невозможно. Но «секрет рода» отсекал все вопросы — о таких вещах не спрашивали, а если спрашивали — ответа не получали.

— Мама будет против… — неуверенно сказала она. — У нее были планы на мое обучение.

— У тебя своих планов нет? Только мамины? — разочарованно спросил я. — Что ж, тогда Зимина беспокоить не буду.

Она испуганно схватила меня за рукав так, что пальцы побелели.

— Нет, не надо. В смысле, звони Зимину, я буду очень хорошей ученицей. То есть в принципе я поняла, как это делать, но там свои тонкости наверняка, потому что то, что ты дал, я могу использовать только на себе. А так не должно быть.

— Это самый начальный уровень, — пояснил я. — И да, он только для