Азраиль. Война Небес! Том 4 - Григорий Магарыч

— Чт…о?

Последние слова будто током прошлись по лицу моей Лейлы. Она сначала замерла на секунду, а затем пару раз моргнула. Рано или поздно эта Богиня перестанет удивляться всему, что не входит в рамки «нормального». И надеюсь, я застану этот момент при жизни.

— Он не врёт, — добавил Боря. — Через год Азраиль сразится с Богами.

— Где? — на уголках глаз Лейлы навернулись капли слёз.

— В Аду.

Думаю, стоило для начала сгладить углы и попытаться смягчить диалог, а не вываливать всё в виде ушата холодной воды. В итоге вышло как-то слишком топорно. Лейла ведь в первую очередь женщина, а уже после Богиня.

— Так ты всё же сделал это, — прошептала она; взгляд её резко переменился с озлобленного на потухший. — Во второй раз повторишь свою ошибку, Азраиль. Столько лет прожить в этом мире и не осознать, что тебе не стать сильнее Богов.

Я поднялся на ноги, отряхнулся и приобнял Лейлу, она же уткнулась лбом в моё плечо.

— В этом и дело, любовь моя. В этом и дело. Не стану я сильнее Богов.

— Ты самый эгоистичный Бог, которого я когда-либо знала.

— Я буду сражаться до последней крупицы своей Божественной Ауры, Лейла, — мой голос звучал тихо. — Не исключаю, что умру, но, слово Азраиля, я не позволю никому из Богов прикоснуться к моему Феликсу. К моей Нейле.

— Они ненавидят этот мир, Азраиль, — прошептала она в ответ. — Они доберутся до Восьмого Неба сразу, как с тобой будет покончено. Ты должен выиграть время, спрятаться и придумать…

Я не позволил ей договорить, прикрыл её губы своими. Мы слились в нежном и издавна знакомом поцелуе. Улыбаюсь, смотрю в глаза Богине.

— Признать, я расстроен. Ты совсем недооцениваешь своего мужа, любовь моя, — я улыбнулся. — Я собственными руками убил Баронка, собственными руками создал целый мир. Неужто до сих пор Азраиль не стал для тебя сильнейшим Высшим Богом со всех Небес?

Лейла чуть заметно мотнула головой. Не верит. А зря.

— Я поговорю с Геральдой Воительницей, паду в её ноги и буду молить о помощи, — всё сильнее мотала головой Лейла, не принимая моих решений. — Ты убил её возлюбленного, но я уверена, что она простит тебя. Я уверена, что она сможет помочь. Ты рассказывал, что в прошлом она была единственным Богом, который принял нейтралитет в вашем конфликте.

Это как нужно любить меня, чтобы говорить подобное?

— Лейла, если хочешь с чем-то и помочь мне, то роди для этого мира дитя, — я пригладил волосы Богини. — Я искренне полюбил тебя в прошлом, искренне люблю и сейчас. И я не вижу никого более достойного быть матерью одного из Высших Богов Восьмого Неба. Твоя роль определена самим Иоаном, Лейла. Ты выше унижений перед Геральдой. Её нейтральная позиция не стоит твоих слёз.

Ответа от Лейлы не последовало. Она лишь молча поглядела на меня, так же незаметно кивнула — а затем перевела взгляд на Борю. Здоровяк тут же вскинул руками.

— Дел у меня много, да, — протянул он. — На Насгарде наши люди. Пойду-ка к ним, передам новости. Во-о-от… а вы тут разбирайтесь с будущим нового мира без меня.

— Как закончишь, отправляйся на Землю, — велел я. — Я буду там.

— Да, босс. Так и сделаю.

Боря скрылся за разрезом в пространстве, а я взял Лейлу за руку и повёл её по белоснежной траве к горизонту Феликса. Мы гуляли с ней так, как делали это в прошлом. Сначала молча, а затем, забывшись, разговаривая на разные лёгкие темы. Между нами в последнее время было слишком много напряжения — настолько, что хотелось немного отдохнуть.

Лейла была моей раньше, осталась таковой и сейчас. Я выяснил это без прямых вопросов, лишь читая между строк. Богиня редко выходила в свет, практически не посещала светских мероприятий, созданных для того, чтобы возвысить себя перед Богами. Она тренировалась днями напролёт. А точнее — днями и ночами. Лейла служила Геральде — одной из самых вспыльчивых и противоречивых Богинь, поэтому и отказывалась от общества мужчин.

Но прогулка по белоснежным травам не заканчивалась. Мы перешли на более серьёзные темы. Я рассказал ей, почему связал себя с Софией Раевской, так же пояснил, почему местом сражения с Богами выбрал именно Ад. Да, она знала, что боль делает меня сильнее, но догадалась об этом лишь после моих пояснений. Я пересказал своей женщине всё, о чём вёл диалог с Адамом, и она выдвинула теорию — мол, Высший Бог поистине трухнул, когда услышал о моём разговоре с его отцом.

Но что это решало? Ровным счётом ничего.

Прогулка продлилась долго — настолько, что я успел заметить, как Феликс успел обернуться к освещающей Нейле так, что небо покрылось звёздами.

А затем мы вернулись в город, который продолжал отстраивать Халлай. И сделали то, что должны были. Страсть, нежность, искренняя любовь и забытые чувства новой волной охватили нас. В этой любви мы попросту растаяли. Поэтому мне пришлось задержаться.

Да, год прошёл так быстро, словно я провёл с Лейлой пару дней.

Беременность Низших Богинь длилась куда дольше, чем у обычных людей, поэтому на первый год мы только-только заметили округление на её покрытом мышцами животе.

— Сколько времени прошло на Земле, Халлай? — я редко разговаривал с мразматиком, но в тот момент у меня возникло ощущение, что я начинаю теряться в собственном мире.

— Меньше месяца, Азраиль, — отозвался Халлай. — До сражения с Богами ещё есть время, поэтому успей насладиться своей Лейлой.

— Я должен дать имя своей дочери, — я присел рядом с Халлаем, перевёл взгляд на пылающий камин. — Чувствую себя ужасным мужем, ужасным отцом.

— На собственном Небе ты впитываешь куда больше Божественной Ауры, — пожал тот плечами. — Поэтому можешь считать времяпрепровождения здесь одной большой тренировкой.

Я выдохнул.

— Если вернусь на Землю, меня не отпустят. Так тяжело осознавать, что жизнь не вечна. Ощущаю себя ужасно.

— У нас есть время, Азраиль, — Халлай улыбнулся. — Помни, что нет ни одного мира, в котором время течёт так же нестабильно, как на Феликсе. Используй это как преимущество.

— Да, пожалуй. Спасибо за всё, Халлай.

Глава 21

Второе Небо. Московия. Район Красного ордена.