Прах - Элизабет Бир

На ладонях незнакомки, как и на тыльной стороне ее пальцев, меха не было. Кожа там была черной, как и на ее лице, и Риан вспомнила про лапы лемуров. Мех – логичное решение: Джордан – маленькая и худая, и подкожного жирового слоя у нее нет. Ей нужна какая-то теплоизоляция.

– Тебе не нравится Самаэль, – сказала Джордан.

– Мне не нравится, когда мной манипулируют. – Риан пожала руку Джордан и отпустила ее. – Пожалуй, это означает, что мне не нравятся ангелы.

Затем она подняла палец, прося тишины, и постучала по крылу Гэвина.

– Ты сделаешь то, о чем я просила?

– Слушаю и повинуюсь, – ответил он с предельной сухостью и взлетел, оттолкнувшись от ее плеча с большей силой, чем требовалось.

Люди поворачивались в его сторону и смотрели ему вслед, когда он пролетел по комнате, взмахивая длинными крыльями, словно веслами; за ним тянулся змеиный хвост. Какой-то высокий человек даже пригнулся, хотя Гэвин не подлетел к нему и на метр. Лицо Самаэля, тихо беседовавшего с Бенедиком, изображало либо скуку, либо отрешенность. Он даже не поднял голову.

Риан захотелось его ударить.

Возможно, Джордан заметила, как Риан стиснула кулаки, когда перед Гэвином распахнулась дверь и он исчез в коридоре. Она легко коснулась запястья Риан и улыбнулась ей.

– Расскажи мне еще.

– О чем?

– О том, почему ты не любишь ангелов.

Это было слишком много и слишком быстро. Риан пожала плечами и замкнулась в себе.

– Не сейчас.

А затем, увидев, как вытянулось лицо Джордан, Риан подумала о том, что та, возможно, действительно с ней флиртует.

– Может, в другой раз, – продолжила Риан, заново устанавливая контакт. – Похоже, веселье уже сворачивается, и мне наверняка придумают работу.

Или герою Ынгу, что, в общем, одно и то же.

Отлет Гэвина словно стал импульсом для остальных; люди начали расходиться к своим консолям. Кто-то вышел из комнаты.

Риан встала и принялась высматривать Бенедика.

– Приятно познакомиться, – сказала Джордан.

Риан криво улыбнулась ей.

– Мне тоже.

* * *

После военного совета мать принесла Риан печенье. Она поставила тарелку на стол и села рядом с консолью, на которой работала Риан – или, точнее, герой Ынг. Но Риан наблюдала за ним – и училась.

Левая рука Риан без остановки двигалась по инструментам управления, а правой Риан взяла печенье.

– Спасибо, – сказала она, набив рот сладкими углеводами.

Она ничего не ела с тех пор, как они начали забег по пещере Крупицы.

– Тебе кажется, что я тебя бросила, – сказала Арианрод.

Риан что-то неразборчиво пробормотала в ответ; она была невероятно благодарна Арианрод за повод поесть вкусняшек. Сахарное печенье. Она всю жизнь могла бы им питаться.

Пока она жевала, Ынг снова забрал себе ее руку и начал печатать быстрее. Она не сопротивлялась, а просто смотрела на то, как пляшут ее пальцы.

Арианрод откашлялась.

– Мне пришлось бросить тебя, Риан. Но я не просто так дала тебе свое имя. Я не знала…

Ее голос дрогнул.

– Дала мне свое имя? – спросила Риан, забыв про пальцы.

– Риан, – сказала Арианрод. – Это часть моего имени.

Она облизнула губы. Риан вдруг поняла, что пялится на нее, и быстро отвела взгляд.

– Твоего имени.

– Я должна была сделать больше, – сказала Арианрод и коснулась ее руки. – Но по условиям контракта…

– Контракта.

Наверняка у Риан были более важные дела, чем просто повторять каждое слово Ариан. Однако ей ничего не приходило в голову. Она думала не о делах, а об именах. И не только о своем имени.

– А как еще рождаются дети в браках между представителями Власти и Двигателя? – Пожав плечами, Арианрод присвоила печенье. Возможно, слово «присвоила» не годилось для данной ситуации, ведь Арианрод сама их принесла. Ее волосы упали на блузку – серебристый водопад, который так отличался от смертельно опасной реки Крупицы.

– Я думала, что мое имя ничего не значит, – сказала Риан и тут же нахмурилась.

Арианрод.

Риан.

Арианрод.

Риан.

Эти имена вертелись у нее на языке. Она прикусила губу и, чтобы выиграть время, поправила значение на неисправном спектрографе, который фиксировал характеристики путеводных звезд.

Риан.

Арианрод.

Ариан.

– Тристен! – выпалила она, запинаясь. – Он уже вышел из резервуара?

– Пока нет. Ты хотела его навестить?

Риан позволила Ынгу снова взять под контроль ее руки. По крайней мере, благодаря этому они не дрожали.

– Да, – ответила она. – Потом.

Ариан – ее сводная сестра. Возможно. Кроме того, Ариан – дочь Арианрод от Аласдера. Вероятно.

А это важно?

Имеет ли значение то, что Персеваль – ее сводная сестра?

Нет. Важно только то, что она любит Персеваль.

– Потом?

– После того как поговорим о том, что мы сделаем для Персеваль.

Какие бы кровные узы их ни связывали, Арианрод стремилась вернуть Персеваль не больше, чем все остальные. И когда Арианрод ушла, Риан не стала жаловаться.

Она решила, что эта просьба станет испытанием – и, если Арианрод его провалит, это даст им обеим повод закончить разговор.

Да это игра.

Может, Риан и не нравятся эти монстры-властители, но если ей нужно играть в их игры… ну что ж, она докажет, что может учиться. Она мигом станет главным манипулятором в этой команде. В ее голове постоянно крутились три имени – Арианрод, Ариан, Риан – и намек на то, что тут существуют многослойные хитросплетения союзов, в которых она еще даже не начала разбираться.

Она была рада, что герой Ынг не дает ей сидеть сложа руки.

Потому что она думала о Тристене и о его притязаниях на пост Капитана – возможно, что из-за архаичных правил они были не столь неоспоримыми, как у Персеваль, но все-таки лучше, чем у Ариан. Если не считать того, что Ариан съела их отца. И еще Риан думала о комнате, наполненной летучими мышами, и о том, что Тристена Ариан поместила туда на хранение – до тех пор, пока у нее не появится возможность сожрать его разум и опыт. Именно таким образом Риан съела героя Ынга.

И еще Риан думала об исцеляющих резервуарах.

Возможно, инженеры рассчитывали на то, что герой Ынг не даст ей попасть в беду, – ведь он, в конце концов, был одним из них – а может, они были слишком заняты и не могли внимательно за ней следить, но, как бы то ни было, Риан поняла, что работает в одиночестве. Нет, она не стала невидимой; инженеры, деловито сновавшие по своему оперативному центру, не смотрели сквозь нее. Она словно покрылась слоем вещества, обеспечивающим нулевое трение, или, возможно,