Я великий друид которому 400 лет! Том 1 - Дмитрий Дорничев

— Сезон ещё не закончился, успеем ещё немного заработать, — Любава обняла меня со спины. Девушка аж обжигала, настолько была горяча. — Так приятно обстраивать гнёздышко… И здесь действительно хорошо.

— Да. Как покидаешь ферму, сразу дискомфорт ощущается, — согласился я. — Но вскоре станет ещё лучше.

Текущая концентрация маны: 7.1з

Концентрация маны растёт, как и количество синих кувшинок. Но есть и другие хитрости друида. Это пока что не изменение растений, но некоторое усиление.

Можно сказать, это как обмен маной. Ну как с Любавой. Только здесь несколько иначе, ибо человек — это прям совсем не растение. Да-да, я Капитан очевидность. Душа и тело человека взаимосвязаны. Душа — магнит для маны, а тело — сосуд.

У растений с душой всё плохо, ибо нет души как таковой… Но есть кое-что иное, о чём я пока не буду рассказывать, ибо долго. В общем, так или иначе, но мана попадает в растение, и у них есть манаканалы. Вот их, как и сосуд у растения, я и расширяю.

В итоге растение может скопить в себе больше маны, а также отдавать излишки, тем самым повышая магический фон. Вот я и усиливаю шиповник. Прогресс, правда, не быстрый. Всё же шиповника много, и маны на это нужно немало. Но зато усиленный шиповник сразу уходит в рост. Ну и помогает расти соседним кустам. Так что я усилил лишь каждый десятый.

Потом усилю каждый пятый. И так пока вся ограда не будет усилена. И чем выше шиповник, тем больше маны сможет сохраниться на ферме. Иначе она просто разлетится по округе.

Ночь я провёл на Любавиной двухместной кровати… Её маленькую я забрал себе в комнату. И что я могу сказать? Отличная кровать. Отличный матрас. Отличная любовница. Самое то для молодого меня.

После этой рыжей бестии на утро просыпаешься с чистым разумом без каких-либо мыслей. Ничто не мешает колдовать… Да и обмен маны потихоньку да продолжается. Но до мага ей как пешком до Кремля. Да. Рано или поздно она станет магом. Вот не сомневаюсь в этом. Ну а пока… много работы, тренировок и обмена маной…

Глава 17

Центральная областная больница.

Некоторое время назад.

— Да что ты мне втираешь⁈ — ругался довольно молодой врач скорой помощи. Ему было всего тридцать пять лет, что для этой больницы вполне «молодо».

Находились же они в приёмном отделении. И врач был сильно удивлён, когда ему привезли «избитых» мужчин.

— Да мамой клянусь! Их избили, а теперь они… вот! — бородатый мужчина указал на четырёх человек, которых выводили из машины скорой помощи и укладывали на медицинские кушетки с колёсиками.

Все четверо обильно кровоточили. Глаза, нос, уши, рот, отовсюду текла практически чёрная кровь, что говорило врачу о внутренних повреждениях или, вероятно, сильном отравлении. Возможно, повреждены лёгкие, желудок или иные внутренние органы.

По крайней мере так мысленно пронеслось в голове врача.

— Кто их избил?

— Я не могу сказать…

— Но их избили?

— Да! Избили их! Сильно!

— Когда избили? — с сомнением спросил врач. И мужчина хотел было сказать, что «около недели назад», но сказал иное:

— Да только недавно! Так что пиши давай. Избиение и причинение особо тяжких травм! — наставил мужчина и положил врачу в карман несколько сложенных пятитысячных купюр. Но тот вытащил их и бросил на пол.

— Ты что делаешь, чёрт бородатый⁈ — выругался врач.

— Я буду жаловаться! Ты меня оскорбил! — окрысился мужчина, стоявший напротив.

— Жалуйся! И не забудь подробно описать обстоятельства попытки дачи взятки! И нет, я не буду писать про избиение, потому что это, — врач указал кушетки, — либо работа смертельной инфекции, либо отравление! А вы… — мужчина едва не выматерился, лишь чудом сдержался. Он вдохнул продолжил: — Вы, вероятно, разносчики особо-опасной инфекции!

Врач обернулся и кивнул приближающимся мужчинам в костюмах бактериологической защиты. Протоколы, созданные после Комид-20, обязывали резко реагировать на возможные вспышки неизвестных инфекций. А после заражения трёх человек неизвестным грибком все в больнице были на нервах.

— Нет-нет, их избили, мамой клянусь! — воскликнул бородатый мужчина и попятился, опасаясь приближения людей.

— Хватайте его! — выкрикнул врач, и мужчина побежал, но санитары в костюмах, догнали его и повалили. Тот кричал, вопил и грозился дядей Торгулом, а также всеми смертными карами. Но санитары ловко скрутили мужчину и надели наручники.

Ранее сотрудники больницы не имели возможности задерживать таких пациентов. Но после эпидемии Комид-20 права медучреждений были расширены.

— Чёрт, я же с ним говорил… не хочу умирать, — вздыхал врач, провожая санитаров и пациентов взглядом. Вскоре и его самого положат в карантин…

* * *

Ярмарка.

Несколько дней спустя.

— Ягода! Самая разная ягода! Очень вкусная! — рекламировала Любава, а я скучал. Торговля шла так себе. Почему-то на ярмарке стало куда меньше покупателей. Пришлось разнообразить ассортимент. И за четыре дня мы кое-как заработали сто тысяч. А мы ведь хотели водопровод в доме доделать… Очень хотели.

— Бабуль, а почему здесь так народу мало стало? — спросила Любава, у бабушки торгующей напротив нас.

— Ой, милочка, так всё из-за «этих»… Боится народ идти сюда, — вздыхала бабуля.

— Значит, мы вам торговлю испортили?.. — расстроилась рыжая.

— С одной стороны, да, а с другой, эти нелюди у нас отбирали половину дохода. Так что, выходит, мы не особо и потеряли, — объяснила старушка, чем лишь разозлила рыжую. Но лишь тем, что какие-то уроды вымогают деньги у стариков и «живут в кайф» за счёт стариков. Пришлось успокоить буйную девушку.

— Не переживай, — я подошёл и положил ладонь на её плечо. Девушка же тут же посмотрела на меня. В этом взгляде я вижу желание взять чугунную сковороду и проломить несколько черепов. — Хах, ты как истинный друид! — сказал я ей на ухо.

— Но… Друиды ведь добрые? — тихо спросила она, после того как мы отошли.

— Смотря, что ты понимаешь под добром. В природе не существуют такого понятия как добро. Там сильный пожирает слабого, а выживает самый приспособленный. Но при этом природа — это гармония и порядок, где у каждого существа есть своя роль. Но эту гармонию легко нарушить, если внести элемент хаоса.

— Браконьеры?