Личный аптекарь императора. Том 6 - Егор Золотарев

свои мысли. Ответа не было. Горгоново безумие! Я даже не верил, что такое может быть. Я — великий алхимик Валериан, но не смог разобраться с каким рецептом. Безумие какое-то!

Приняв душ и надев академическую форму, я спустился вниз. Время было ещё раннее, поэтому за столом сидела одна Лида.

— Сынок, что-то случилось? — спросил она, пристально глядя на меня.

— Нет, а что такое?

— Ты какой-то задумчивый. Может, поделишься?

Я знал, что Лида мне точно не поможет, но мне захотелось рассказать ей об всём. Даже не знаю, почему. Возможно, это влияние прошлого владельца тела, который безмерно любил мать и всецело ей доверял.

— Боярышников дал перечень ингредиентов и сказал, что нужно создать лекарственное средство. Но сколько бы я ни старался, не смог соединить эфиры этих средств. Они мешают друг другу.

— Хм… А ты в этом уверен?

— Полностью. Травы слишком разные, и противостоят друг другу. Используя две травы, я могу создать лекарство, но третья всегда выбивается и мешает остальным.

— Погоди-ка, а что конкретно сказал Боярышников? — задумчиво спросил она.

— Он сказал, что нашёл в древней лекарской книге рецепт уникального средства, которое…

— Уникального средства! — выкрикнула радостная Лида и даже ударила ладонью по столу.

— Что? — я непонимающе уставился на неё.

— Он не сказал, что тебе нужно сделать лекарство. Ведь так? А раньше лекари занимались даже изготовлением мыла. Это может быть не лекарство, а какое-то другое средство. Например от моли. Или от чёрной плесени. От чего угодно!

— Верно, — воспрял я духом.

С этой стороны я на эфиры не смотрел. Отложив вилку, я невидящим взглядом уставился в окно и принялся прокручивать в голове все средства, которые можно изготовить, применяя только три эфира.

Ответ нашёлся через две минуты. А я столько времени убил на то, что пытался понять, что за лекарство задумал прапрадед Боярышникова.

Горячо поблагодарив Лиду, не теряя времени, я пошёл в лабораторию и приготовил средство, аналогов которому в этом мире ещё не встречал. Предок Боярышникова не мог выжать из растений столько свойств, как я, поэтому моё средство получилось в разы сильнее. Поэтому я присвоил его изобретение и даже дал название: эликсир «Первородной стихии». А что? Лично мне нравится. И, главное, отражает суть.

В приподнятом настроении я поехал в академию. Фармакология была третьей парой, но мне не терпелось увидеть лицо Боярышникова.

— Сашка, ну что, разобрался с рецептом или будешь прислуживать до конца года? — спросил Сеня.

На его лице не было и тени улыбки. Наоборот, он был встревожен. Любит же он переживать по пустякам. Крайне тревожная натура.

— Не буду я никому прислуживать.

— Но как… ведь вы заключили магическое пари. Ты можешь заболеть, или удача отвернётся, — ещё больше встревожился он.

— Успокойся, — положил руку ему на плечо. — Я нашёл Огнецвет и приготовил средство.

— Фух-х-х, — с облегчением выдохнул он.

Переживает за меня — настоящий друг.

Первые две пары мы готовились к турниру, и декан задавал уйму вопросов по пройденному материалу и велел вызубрить первую часть справочника аптекарских ингредиентов к концу недели. Администрация академии явно хочет занять призовые места. До турнира больше двух месяцев, а они уже на нервах, и пытаются буквально вдолбить в нас знания.

Боярышников был в прекрасном расположении духа, и даже пошутил пару раз во время занятия, что для него совсем не свойственно. Наверняка думает, что обхитрил меня и ждёт не дождётся, когда поручит почистить его ботинки. Ха! Даже если бы я проиграл, то ни за что бы не стал ему прислуживать. Ещё не знаю, как, но нашёл бы способ избавиться от него.

Когда занятие закончилось, и студенты ринулись к выходу, Боярышников окликнул меня.

— Александр Филатов, вы не забыли про своё домашнее задание?

— Конечно, нет. Как я мог забыть о таком важном задании, — я подошёл к его столу, вытащил из нагрудного кармана пробирку с мутной оранжевой жидкостью и протянул ему.

Брови Боярышникова поползи вверх. Он явно не ожидал увидеть что-то подобное. Откупорив крышку, он капнул зелье на обратную сторону кисти и принялся пальцем втирать его в кожу. Затем вытащил из кармана зажигалку, зажег огонек и поднес к нему руку.

— Что вы делаете, Даниил Ефремович? — ужаснулся Семен.

Но тот ему не ответил, а ошарашенно уставился на меня.

— Не может быть, — наконец выдавил он, когда убрал руку с огня и внимательно её рассмотрел. Кожа на его руке даже не покраснела.

— Что же это такое? — не выдержал Семен.

— Средство, которое помогает пережить суровые природные воздействия, — ответил я. — Если принять его внутрь, человек станет неуязвим к сильному холоду или зною. Если намазать руку и поднести к огню, ожога не получишь.

— Не может быть, — повторил Боярышников ошарашенно. Он взял свой портфель и двинулся к двери.

— Я освобожден от ваших лекций? — бросил я ему вслед. Препод не ответил, а лишь кивнул и влился в поток студентов.

* * *

Боярышников шёл не разбирая дороги. Он был так удивлен, что до сих пор не верил в произошедшее. Как студент-первокурсник мог догадаться, что за средство придумал его прапрадед? И, что ещё удивительнее, смог его приготовить. Как?

Он забрёл в самый дальний угол длинного коридора и, отдышавшись, вытащил из портфеля телефон.

— Алло, это я, — сказал он, едва услышал голос собеседника. — Филатов справился… Да-да, я тоже не могу в это поверить, но я на себе испытал средство… Сам не понимаю, как он смог его изготовить, да ещё и в такой короткий срок. Возможно, ему кто-то помогал… Хорошо, я буду продолжать за ним слежку. До связи, — он сбросил звонок и опустился на подоконник.

Нужно время, чтобы обдумать случившееся. Даниил Ефремович был уверен, что Филатов не справится с заданием, и даже составил список того, что поручит ему в ближайшие дни. Но…

* * *

Глава «Сумеречного Ордена» Максим Маркович в последнее время стал сам не свой. Его одолевали неприятные сны и учащенное сердцебиение. А всё потому, что весь план, который они составили, летит в тартарары.

Оставались последние приготовления и всё было бы решено, но тут, даже не подозревая об этом, в игру вступили новые действующие лица, которые разрушили то, что так тщательно разрабатывалось месяцами.

Максим Маркович провёл