Имперский колонист. Том 3 - Владимир Кощеев

— Здравствуйте, Егор Савельевич, — поприветствовал его я. — Ярослав Владиславович с вами говорит. Почему мой староста на вас жалуется?

Полковник не растерялся. Полагаю, назначение самим великим князем на столь важную позицию, как командование пограничными войсками в Аэлендоре, пусть и только на небольшом участке границы, серьёзно давало в голову.

— А он ещё и жаловаться вздумал? — недоверчиво переспросил полковник. — Распустили вы своих подданных, ваше сиятельство.

— На моих, — я выделил этот слово интонацией, — подданных только я критику наводить могу, господин полковник. Или вас не проинструктировали перед отправкой на задание? Вы с графом говорите, напомню вам, раз вы позабыли. Оставьте свой снисходительно-покровительственный тон для подчинённых. Вы на моей земле командовать вздумали, а я такого крайне не люблю. Кто там у вас заместитель? Сейчас я сделаю звонок Дмитрию Петровичу, и вы вылетите отсюда на волшебном пинке со скоростью света.

Явно не ожидавший такого отпора Артёмов протяжно вздохнул на том конце провода, однако спорить со мной не стал. И правильно, нет у него такого права, со мной пререкаться. Был бы я по-прежнему дворянином, полковник бы клал с прибором на моё мнение.

— Ярослав Владиславович, — заговорил после паузы он, — полагаю, ваш человек, то есть, эльф, неправильно понял, чего я от него хочу. Нет смысла беспокоить его светлость, мы сами вполне способны решить все вопросы.

— В таком случае потрудитесь объясниться, Егор Савельевич.

Мой лес, строго говоря, был источником ресурсов и подходил под понятие недвижимого имущества. Возмещать расходы за его порчу из своего кармана подполковник был не готов, а его непосредственное начальство и вовсе бы на такое не пошло — бюджеты уже спланированы, завизированы и потрачены. Будь дело связано с государственной казной, Артёмов мог бы выкрутиться, но тут речь шла о личной казне правящего рода, а за собственным имуществом великие князья следили куда строже.

Так что остались наши пограничники без исполнения хотелок, которые никак не помогали с выполнением задачи. Да, дороги бы сильно повысили их манёвренность, вот только ещё через пару недель армия уйдёт, сменив дислокацию, а мне оставаться с разрушенной экосистемой.

И без этого справятся, по классике.

На то, чтобы урегулировать вопрос, пришлось потратить не меньше четверти часа. И всё это время я общался с Артёмовым, испытывая невероятное по силе желание явиться к Хагасу и выпотрошить полковника голыми руками. Но в итоге, добившись своего, я завершил звонок и был вынужден выбираться из лаборатории на обед.

Увы, Котёнок зашугала местную прислугу так, что те боялись её даже во время отсутствия. Потому пропускать приёмы пищи, запершись в лаборатории, не выходило. Да и, честно говоря, я не жаловался на такой расклад. Вкусно покушать всегда приятнее, чем остаться голодным.

Так что в столовую я заглянул, предвкушая приятно проведённое время.

Встретившись взглядом с Алёной, я кивнул беременной девушке и разместился во главе стола.

Конечно, ей не полагалось по традиции сидеть со мной за одним столом, однако что я, зверь какой, заставлять беременную девушку жить совсем уж взаперти? Достаточно и того, что она носит под сердцем ребёнка Семёна Тихоновича, это, как по мне, куда худшее наказание, чем приём пищи отдельно от хозяина дома.

— Как ваше самочувствие, Алёна? — спросил я, пока слуги накрывали на стол.

Девушка встрепенулась, всё ещё не привыкнув к тому, что я запросто с ней общаюсь. Кажется, сама она не считала, что такое нормально, потому что каждый раз вздрагивала, когда разговаривала со мной. Или Екатерина Фёдоровна и с ней разъяснительную беседу провела?

— Благодарю вас, ваше сиятельство, всё замечательно, — отозвалась девушка.

Я кивнул, принимая её ответ. Мать внука действующего главы рода Смирновых оставили на моём попечении, и это вызывало вопросы. Портал ведь открыт, в чём проблема вывезти девушку на Землю? Однако было очевидно, что проблемы имеются.

Возможно, Тихон Смирнов не желает огласки, что у его сына есть беременная любовница. Возможно, обстановка такова, что Алёне грозит опасность, если она пересечёт портал. Но это внутренние дела рода Смирновых, и влезать в них мне, откровенно говоря, не хотелось.

— Рад это слышать. Вы можете оставаться в моём баронстве столько, сколько понадобится, — напомнил я. — Так как вы не являетесь супругой Семёна Тихоновича, а он пока что не признал ребёнка, никакой власти ни он сам, ни другие Смирновы над вами не имеют. А между нами, говоря откровенно, особой дружбы нет. Так что если вы пожелаете остаться в моём баронстве, я рассмотрю вашу просьбу.

Да, у меня очень больший перекос в населении. И эльфийки его никоим образом не выправляют, к сожалению. И тот факт, что Алёна уже родит ребёнка благородного рода, никак не повлияет на её шансы устроить свою жизнь в моих владениях, скорее, наоборот, ведь она уже доказала, что способна к продолжению рода.

Но одна девчонка, какой бы она ни была, не решает демографической проблемы. Нужно брать откуда-то человеческих женщин, только где их взять в достаточном количестве?

— Спасибо, Ярослав Владиславович, — отозвалась Алёна, вернув меня из размышлений на бренную землю, — я запомню ваши слова. Семён Тихонович обещал мне, что сделает всё, чтобы обеспечить мне безбедное существование, но я подозреваю, что его слова — не гарантия.

Я кивнул, нарезая мясо.

— Как решит глава рода Смирновых, так и будет, — подтвердил я. — Семён Тихонович будет вынужден подчиниться.

Девушка положила ладонь на уже весьма приличный живот и вздохнула.

— Даже если он в итоге не признает ребёнка, я всё равно буду счастлива, ваше сиятельство. Это ведь и моё дитя, и я уже сейчас его люблю, — высказалась она.

Я улыбнулся в ответ, приступая к еде, а сам вернулся к идее, о которой старался не думать.

Если Котёнок забеременеет, оставлю ли я её на Земле или потащу в Аэлендор?

Глава 25

Аэлендор, оккупированная Элендором территория Вольных Баронств, деревня Лозы.

Холодная ночь окутала поселение, скрывая во тьме очертания домов, улицу и заглушая посторонние звуки. Свет горел только в одном доме — занятом приглашёнными специалистами из Германии.

Деревянная дверь громко скрипнула, выпуская во тьму офицера с погонами обер-лейтенанта. Офицер встал на крыльце и, поводя взглядом вокруг, фыркнул в густые усы. Вытащив из нагрудного кармана пачку сигарет, он выбил себе одну и,