Феодалка - Полина Верано

как я люблю, молочную пенку положить сверху ложечкой, посыпать тертым шоколадом. А потом пить и смотреть в окно на осенний дождь. Мне ясно представилось: ночь, мокрый асфальт, светофоры и фонари, в лужах отражаются вывески аптеки и кафе напротив моих окон. Я старалась вспомнить звуки: гул подъезжающего лифта, пиканье микроволновки, шелест машин и скрежет экскаватора под окнами – когда я уезжала, чинили трубы. Надо же, где-то есть отопление и горячая вода! Все это сейчас казалось нереальным, словно волшебным.

Шум, крики и брань отвлекли меня от мыслей. В дверь нетерпеливо и требовательно забарабанили. Я сунула карты в сумку, закинула ее под кровать, чтоб не светить дорогими вещами, и открыла.

На пороге стояли несколько мужиков, вид у них был рассерженный. Староста держал Марселя со скрученными за спиной руками. Рядом был его сын с фингалом под глазом. У Марселя была расцарапана щека.

– Вот! – заявил староста обвинительно. – Этот негодник напал на нашего Лукаса и покалечил его, чуть не выбил глаз! Еще неизвестно, чем бы все кончилось, если б мы не вмешались.

Вот, еще и это! Я всего лишь хотела спокойно пожить! Кажется, местные всерьез решили нас спровадить. Или можно еще как-то все уладить?

– Ну, вижу, что и ваш Лукас поранил Марселя, так что они квиты, да? – предположила я, улыбаясь примирительно.

– Э, нет! Как бы не так! Он виноват! – запальчиво крикнул подбитый Лукас. – Разберитесь с ним, а не то мы сами разберемся! Нет такого закона, чтоб приезжие хозяев били и целыми уходили! Не бывать этому!

Мужики загудели, поддерживая сына старосты.

– Вы там у себя в столицах, может и привыкли, а у нас… – распалялся парень все больше, пока отец его не одернул, не зарывайся, мол, знатная дама все же.

– Из-за чего подрались хоть? – спросила я.

– Он наших девок обидел! – заявил сын старосты и сделал паузу, оценивая эффект. Мужики опять забурчали.

– Кто? Марсель? Да он мухи не обидит! – удивилась я и попыталась представить своего слугу в такой роли. Марсель все это время стоял, понурившись, и не поднимал глаз, никак не подсказывая мне, что делать.

– Они к нему со всей душой, а он! Мол, не нужны мне такие страшилища, видали и получше, тьфу ваще! Должен же кто-то девок-то защитить? Ну, я и не выдержал! Съездил ему по роже! А он на меня как попер… – тут он задумался, как продолжить. Выставлять себя проигравшим не хотелось, но за что тогда требовать возмездия?

– Короче, если бы не разняли нас, я бы и сам его… того! – вывернулся он наконец. – Так что, ежели вашей милости лень самой его наказывать, давайте его нам! Научим, как наших уважать!

Марсель поднял голову, бросил мне умоляющий взгляд и замотал головой.

– Я сама! – ответила я, взяла его за рукав, отняла у старосты и затащила в комнату.

– И что мне с тобой делать? – спросила я вполголоса, так как за дверью все еще хорохорился потерпевший и воинственно гудела группа поддержки. Марсель робко глянул из-под волос, стянул через голову рубашку и протянул хлыст.

Пришлось его выпороть. В этот раз он начал вскрикивать сразу, жалобно, хоть и слегка преувеличенно. Жаль признавать, но я его не щадила. Уж очень эта ситуация меня разозлила. Едва успела приехать и стала обживаться, так он меня уже с местными ссорит! Так что всыпала от души. Остановилась, когда услышала не притворные всхлипы.

– Ладно, хватит с тебя.

Марсель поднялся с пола и пробормотал, вытирая лицо:

– Благодарю, ваша милость. Выручили.

– Да уж. Они бы не отстали, – согласилась я.

– И сейчас вон, ждут, уши греют.

За дверью раздавались голоса и смешки. Снова накатила злость. Что я тут, на потеху им работаю?

– Что встали? Нашли бесплатный цирк! Заняться нечем? Работа кончилась? – рявкнула я, распахивая дверь. – А ну пошли все вон! Спектакль окончен!

Еще и махнула хлыстом в сторону, едва не задев одного. Плохо соображала, видно сказалось напряжение: наезжать на группу здоровых сердитых мужиков – не самое разумное решение. Могли и обидеться!

Но они неожиданно миролюбиво поклонились и разошлись, будто так и надо.

– Демонство! – сказала я Марселю, вернувшись в комнату. – Теперь придется переезжать. С местными не задалось общение.

– Зачем? – удивился он. – Уже не надо!

– Я тоже им нагрубила.

– Так и правильно! – ответил он с вымученной улыбкой. – Дурной пес, если с ним ласково, он наглеет, а если рыкнешь – присмиреет. Ваша милость, показали крутой нрав, теперь они вас бояться будут!

– Меня? – усмехнулась я.

– Ну да, знатная сеньора должна грозить плеткой и гнать работать, хоть и чужих. А со своими и подавно не церемониться… – заключил он, почесывая спину.

– У меня охраны нет, чего им меня бояться?

Марсель выглянул в окошко, убедился, что опасность миновала и расслабился. К нему тут же вернулась привычная разговорчивость.

– Положено так! Обычай и привычки такие. Они-то сдерживают посильнее, чем охрана. Здешний сеньор, во-он там на склоне его поместье, так он вообще деревней не занимается и не живет здесь. Приезжает только раз в год. Всем погрозит, оброк получит и уедет. Но уж как они его почитают! Прямо наравне со святым-покровителем, а то и побольше! А других господ и не видят никогда. И тут ваша милость появляется. Сначала, может, и не знали, как относиться, но теперь уловили привычные ноты и готовы слушаться. Уезжать уже нет смысла.

Не доверять суждениям Марселя причины не было, он всегда довольно точно объяснял нравы.

– Про сеньора местного ты сегодня успел узнать?

– Конечно! Поговорил, послушал там и сям…

– Надеюсь, больше ни с кем ссор не затеял? Девки эти не затаят обиду? – спросила я на всякий случай.

– Они и не обижались, – пожал плечами Марсель.

– Ну приехали! А этот спектакль тогда зачем был? – спросила я ошарашено. – Что там у вас случилось все-таки?

– Почти так, как этот Лукас рассказал… – замялся Марсель. – Чищу я одежку на изгороди, а мимо по улице две девушки идут и на меня поглядывают. Интересно же, приезжий. Ну и я на них посматриваю, куда деваться? Дорога пустая, они прямо передо мной. Не делать же вид, что не