Танат 4 - Виктор Айрон

Мне и Даргулу удается схватить несколько шипов до того, как гигант оттеснил нас в сторону от обстрелянной им части площади. Сейчас с мечом и Пфэром он и вовсе напоминал бешенный вентилятор. Нас он пытался оттеснить к краю и наконец добить. Полученные снаряды мы бережем, так как даже десяток снарядов не отправит нашего противника на встречу с Творцами.

— Нико, — переходит на родной язык Даргул, — как только я метну шип, и он его отобьет, бей его в левую стопу.

— А потом?

— Мой рывок и твой удар. Транс.

Какое-то время, на пределе сил, мы оба сражались без форсажа реакции. Недолго, до отката слияния на время хоть в пару секунд. Сейчас как раз откат транса, и мы синхронно уходим в измененное состояние сознания.

Бросок в голову справа гигант рефлекторно парирует своим мечом. Как только клинок стал подниматься вверх, второй шип пронзает свод левой стопы гиганта. Как бы хорош он не был, но такую синхронную атаку даже ему не по силам отразить. Особенно если пфэр отведён в сторону и отбить ещё один метательный снаряд просто нечем.

Тут нога гиганта подламывается. Пока слияние не заканчивается, до нас с Димом доходит план нашего куда более опытного союзника. Огромный воин отмахнулся от шипа мечом, а потому не смог защитить ноги. Только я по команде Даргула в этот момент поразил опорную ногу в момент завершения шага. Вот потому, не ловко взмахнув руками, этот шкаф и рухнул на колени.

Только подняться гигантский воин не успевает. Главный головорез Таната совершает тот самый рывок. Выглядит это со стороны как телепортация. Вот Даргул стоит в нескольких метрах, а вот уже врезается всем телом в голову четырехметрового мечника, что стоит перед нами на коленях

Гулкий удар, голову монстра мотнуло назад, Даргул перелетает через неё, успевая схватиться за растущие из неё отростки. Ступнями этот душегуб, не обращая внимание на получаемые им раны, упирается в шипастую спину твари, оттягивая её затылком назад, к позвоночнику. Нет, такую шею, конечно, так просто не свернуть. Вот открыть уязвимый позвоночник можно.

Дальше всё происходит как в замедленной съемке. Торчащие из спины гиганта шипы вдруг поднимаются вверх. Становятся видны щупальца, которые и увенчаны этими полуметровыми клинками. И сейчас они всё нацелены в спину Даргула. Это у меня не вход в слияние, а собственная реакция моей оболочки в стрессовой ситуации.

— Бросай! — ревет Даргул

Дважды меня просить не надо. Тяжелый шип с внушительным остриём, которое увенчано твердым кристаллическим наростом, срывается с моей руки. Вася Ким, спасатель из моей риск-команды, мог бы мной гордится. Так точно я выполнил безоборотный бросок.

Неизвестный формовщик где-нибудь на том свете также может гордиться своей работой. Упавший на четвереньки гигант резко поднимает левую руку и прикусывает подбородок рукой. Шип пронзает кисть, но застревает в ней наполовину. Вот тварина.

При этом, пока я смещаюсь левее, перехватив второй метательный снаряд, гигант наводит на меня поврежденную руку. Стволы тяжёлых иршеров смотрят на меня. Едва успеваю отскочить в сторону от короткой очереди. Его снаряды проносятся рядом с головой и вскользь задевают плечо. Потому мой бросок уходит в молоко.

Сейчас Даргула проткнут, а такое количество ран и вестник-мутант не выдержит. Понимаю, что какая-то часть меня не против. Та, что появилась здесь, в Танате. Ведь это опасный и влиятельный противник. По его приказу убили людей Тэй, а потом и клан исполнителей прикончили. Он собрал альянс, что собирался захватить Последний Приют и другие города. Он хотел убить Хранителей и захватить шпиль, чтобы добраться до шпиля.

Вот такие гнилые мыслишки пронеслись у меня в голове. Однако понимаю, что этот же монстр отправил своих людей защищать другие города от сил Тени. И сам он влез в защиту Приюта с горсткой разов. Сейчас он и вовсе поставил все на кон, давая мне шанс победить гиганта. Потому нафиг эти мысли.

— Сзади! — предупреждаю Даргула, а сам, пригнувшись и уклоняясь из стороны в сторону, бросаюсь к беззащитной глотке гиганта.

Опять по старинке работаем. Клинками по мясу и с матом нс языке. Да еще и без слияния, на одних морально-волевых.

— Падла!!! — ору я не своим голосом, добавляя более неприличные эпитеты. Вот точно любой боцман на борту спас-крейсера это запишет. Для общего развития и повышения квалификации.

Даргул меня услышал. Быстрый поворот головы назад, выработка противодействия. Из его спины вмиг отросли щупальца, которые перехватили летящие в его сторону шипы. Это напоминало армрестлинг, однако гигант явно в конце концов продавит палача Таната.

Наконец, увернувшись от израненной руки гиганта, наношу укол в локтевой сгиб. До того, как этот здоровяк согнет руку и заклинит костяное лезвие, отскакиваю. Тонкая струя черной крови вырывается из раны, но поток сразу останавливается. Зато меня наполовину парализованной рукой не достанет. Вторая ему нужна для опоры.

Подскакиваю ближе и провожу апперкот. Костяной клинок легко пробивает тонкую кость, скорее даже хрящ, и следующим по удар попадает мозг этой твари. Погруженная по середину предплечья рука крутится туда-сюда, кромсая содержимое головы в фарш.

Тело гиганта дергается, из глотки раздается дикий рев, а потом он начинает оседать на площадь. Пытающиеся разорвать Даргула щупальца резко взлетают вверх, вытягиваются и начинают трепетать. Когда и они опадают, облегченно выдыхаю. И зря…

Отпустив голову, трясущийся Даргул буквально сползает с загривка гиганта и отрубается. Из его ног, там, где он упирался в шипастую спину твари, течет белесая кровь. Панцирь был пронзен насквозь. Как он только держался.

Я пытаюсь вытащить застрявшее лезвие из головы, которую больше не держит Даргул. Тяжелая она. Вдруг она сама поднимается вверх, и рука с клинком выскальзывает из раны. Хоть у гиганта нет глаз, а лишь непонятые рецепторы, понимаю, что он смотрит на меня. У него же мозгов целых не осталось!

Не успеваю ни ударить, ни отскочить. Голова гиганта не зря напоминает безликого. Как и у инсекта, челюсть раскрывается четырьмя мандибулами, виднеется глотка с кучей мелких зубьев и окровавленная требуха. Тут краем прошел мой клинок.

Вот только змеевидные отростки с крючьями он почти не задел. Те и выстрелили прямо в меня, оплели голову и стали тянуть её в пасть. Мандибулы начали смыкаться.

— Вашу мать! — ору я благим матом, тщетно пытаясь упираться. В отличии от Стрелка, для меня с Димом потеря головы смертельна. И даже усиленный клинок их не режет. Кислота на кромке отростки также не берет.

Тут на меня опускается ощущение странного