Двойник - Константин Геннадьевич Борисов-Назимов

— Нам бы следовало всем сходить в храм, — задумчиво произнес Журбер, когда собрались за завтраком.

Кстати, за столом царила очень странная атмосфера. Советник императора чем-то озабочен, это его обычное состояние, как уже понял. Однако, на это раз он плохо контролировал ауру, что удивительно. А эмоции у него далеко не радостные, скорее, очень печальные и, я бы даже сказал, трагичные. Что произошло? Думаю, он получил какие-то сообщения, которыми не хочет делиться. Вот только как старик это сделал, находясь на территории поместья? Кто он вообще такой и чем занимается? Пока ответа на этот вопрос у меня нет, про нашего спутника никто из окружения ничего толком не знает. С Азалией о нем поговорили, графиня призналась, что пыталась поспрашивать у местной знати про Журбера, но безрезультатно. Так же она отправила пару писем осведомителям своего супруга, которые трудятся при императорском дворе, но те еще не ответили. В свою очередь, я тоже жду весточку от отца, но и тот молчит.

— Служба в одиннадцать, — ответила хозяйка поместья, посмотрев на большие напольные часы, — до нее еще полтора часа.

Журбер удовлетворенно кивнул, а на лице Иштании чуть ли не крупными буквами читалось, что она хотела хозяйке дома пожелать замолить грехопадение. И чего графиня Вилар так на Азалию и меня ополчилась. Или ревновать изволит? Это вряд ли, ей следует о себе беспокоиться. Однако, аура у дочери императора бушует негодованием, при этом она пытается держать себя в руках и даже ни одной колкости не сказала. И все же, она разительно изменилась с первой нашей встречи. Тогда была похожа характером на Айку, мою неугомонную младшую сестренку, а сейчас Иштания совершенно другая. Думаю, она вновь станет прежней, ей требуется время, чтобы во всем разобраться. Либо же я вновь чего-то не знаю и не понимаю.

— Но нам же надо определиться с компаньонкой для меня, — хмуро сказала дочь императора и добавила: — Одной благородной даме путешествовать в таком количестве господ никак нельзя. Служанка не в счет, как и какие-нибудь другие женщины, которые окажутся в составе каравана.

— Госпожа Шипка обязательно согласится, и вы с ней найдете общий язык, — уверенно ответил ей Журбер.

При этом он уже не так сильно уверен, что поступает правильно. Похоже, начинает переживать за удачный исход не только миссии, но и за свою родственницу, которую сосватал в компаньонки дочери императора. Что же черт возьми происходит?

— Госпожа графиня, разрешите с вами переговорить, — вошел в зал, где мы расположились, управляющий поместьем.

Ему под тридцать, свою хозяйку боготворит, старается незамедлительно выполнять все ее распоряжения и при этом казаться незаметным. А еще, он точно из какого-то обнищавшего дворянского рода. При этом в его ауре нет и грамма страсти к Азалии и даже влюбленности, только уважение и восхищение.

— Простите меня, отлучусь, — сказала хозяйка поместья, осторожно отерла губы салфеткой и отошла к окну, кивнув управляющему, чтобы следовал за ней.

Долго она не задержалась, выслушала, а потом подошла к столу и сказала:

— Несколько купцов выразили желание присоединиться к каравану. Они готовы оплатить расходы и предоставить своих телохранителей для усиления охраны.

— Нет, — мгновенно ответил я. — Передайте им, что мы их не возьмем.

— И это правильно, — одобрительно буркнул Журбер, глядя на меня.

— Ты все слышал? — обернулась Азалия к управляющему.

— Да, простите, что побеспокоил, — ответил тот и незаметно удалился.

— Господин Айлексис, объясните, почему отказали, — посмотрела на меня Иштания. — Путь не такой простой и каждый человек способен пригодиться, тем более телохранители.

— В которых нет уверенности, — ответил я ей, но потом дополнил: — Купцы, даже если они и являются вассалами моего отца, вольно или невольно способны помешать. Озаботься они раньше, то еще бы подумал, после того как их проверил. Сейчас же, когда до выхода осталось меньше суток, это сделать затруднительно. Да, лишние руки и мечи не помешают, однако, телохранители купцов, как правило — наемники, которым платят за работу. В случае какого-либо происшествия они не будут нас защищать.

— Господин граф хочет сказать, что он должен быть уверен в беспрекословном выполнении его приказов, — подправил меня советник императора.

— Вы это одобряете? — задала ему вопрос дочь императора.

— Да, в пути мы имеем права просить и советовать, но не более того, — ответил ей Журбер. — Нам всем придется друг другу доверять.

На этом беседа как-то свернулась, каждый обдумывал сказанные слова, к которым невозможно придраться. Но это в теории, на практике все обычно не так происходит. Из-за гордости или глупости, а может и того, что неизвестны все факты и человек отстаивает свою ошибочную точку зрения. Именно поэтому-то и возникают недоразумения и разногласия.

Мы отправились в храм, как и договорились, а вот владелица дома удовольствий пока не пришла. Честно говоря, начинаю немного нервничать, запланированный выход из Пуртанска под угрозой. Без наперсницы или компаньонки для графини Вилар нам придется задержаться. И ладно бы имелась какая-то другая кандидатка, но у нас никого на примете. Каково же было мое удивление, когда увидел Шипку в храме. Молодую женщину даже не сразу узнал. Шляпка с вуалью прикрывало ее лицо, скромное, но дорогое платье не вписывалось в ее сложившийся образ. Узнал только по горделивой осанке и знакомой ауре. Священнослужитель нараспев читал молитву, с образов на нас смотрели лики святых, кто-то бил поклоны и молился. А вот наша компания, если так можно выразиться, держалась скромно, отдавая почтение высшей силе.

— Красивый храм, — выходя на крыльцо сказал Журбер и предложил: — Давайте дождемся госпожу Шипку, с ней и в поместье вернемся.

Владелица дома удовольствий немного задержалась, делала подношение и ставила свечи, а потом о чем-то беседовала со священником.

— Господин Айлексис, позвольте вас на пару слов, — обратился ко мне советник императора, все утро что-то для себя решавший.

— Слушаю, — сказал я ему, когда мы отошли от дам на пару метров.

— Давайте прогуляемся, — предложил мне тот. — Женщины сами между собой разберутся, мы только помешаем.

В его словах послышался какой-то намек, но я не смог расшифровать подоплеки. Еще и ауру старик вновь стал контролировать, стал невозмутим и серьезен. Я увидел, как Шипка вышла из храма,