Дорога домой - Мэри Каммингс

БТР окончательно встал после полудня — кончилось горючее. К этому времени они были уже на севере Техаса. Вечер провели возле машины, там же и заночевали, а утром двинулись дальше уже пешком.

Добравшись через три дня до схрона, Лесли выгребла оттуда почти все содержимое — оставила лишь мешочек муки, нож и дюжину стрел для арбалета. Но даже эта малость заставила Джедая недоуменно приподнять бровь:

— Ты собираешься сюда еще когда-нибудь вернуться?

— Кто знает! — пожала она плечами.

Теперь у них появился и брезент, чтобы сшить новый рюкзак, — старый со всем содержимым остался в лесу у Логова, — и мука, и кое-какие товары. А значит, возможность получить за них в поселках самое необходимое: сковородку и топор, крупу и теплую одежду — весна еще только начиналась, в низинах лежал снег, а по ночам изрядно подмораживало.

В одном из поселков Лесли купила у кузнеца шесть пряжек и сделала собакам широкие ошейники из желтоватой свиной кожи — памятуя о печальной судьбе Дураша, она не хотела больше никаких случайностей. С тех пор, когда была возможность, она вела то одну, то другую собаку на поводке — пусть понемногу привыкают.

До окрестностей Лоридейла они добрались в конце июня. Лесли любила это благодатное время, когда лес полнился грибами, на любой поляне можно было найти спелую землянику, а у ручья надергать острых и хрустких диких луковиц.

Первым признаком близкого жилья стала выкошенная лесная поляна и аккуратно сметанное в стожки сено. И ведущая на север узкая, разбитая тележными колесами дорога.

Еще через пару часов до них донеслось отдаленное постукивание молотка и, выйдя из-за поворота, они увидели крупного грузноватого мужчину лет пятидесяти. Он строил вдоль дороги изгородь — колья в землю были уже вкопаны, и теперь мужчина приколачивал к ним длинные неошкуренные жерди-поперечины. На поясе его висел револьвер, чуть поодаль к одному из кольев была прислонена двустволка, а у ног крутился мальчонка лет семи — держа в горсти гвозди, подавал их отцу.

Заметив Джедая и Лесли, к ружью мужчина не потянулся, наоборот, еще издали крикнул:

— Эгей! Привет!

Джедай махнул рукой.

— Привет!

Мужчина сунул молоток за пояс и оперся локтями о поперечину, явно ожидая, что они не пройдут мимо, а подойдут к нему. Джедай быстро взглянул на Лесли, та едва заметно кивнула: почему бы и нет, ведь ясно, что при ребенке он первым стрелять не станет.

— Привет, — повторил мужчина, когда они подошли к изгороди. — Что, в Лоридейл идете?

— В Лоридейл, — кивнул Джедай, снял волокушу и повел плечами, разминая их.

— На ярмарку?

— Да вроде того.

— Вам не успеть — до города еще миль десять, а на закате ворота закрываются.

— Заночуем где-нибудь возле ворот, — пожал плечами Джедай, — а завтра с утра войдем.

— Тоже дело, — мужчина обернулся к мальчишке: — Сынок, сбегай попить принеси — видишь, люди с дороги.

— Но, пап, собаки же! — воскликнул тот вместо того, чтобы сдвинуться с места. — Смотри, какие! — глазенки его горели восторгом.

— И впрямь хороши, — глядя на Стаю, одобрительно кивнул мужчина. — Охотники?

— Еще какие! — отозвалась Лесли. — Любую дичь найдут и под выстрел выгонят — хоть зайца, хоть оленя. А позапрошлой зимой в Аризоне мы с ними бизона добыли!

— У меня тоже пес был — ретривер. Четырнадцать лет с нами прожил, в прошлом году умер. Сынишка его все забыть не может. Если он погладит собаку вашу — ничего?

— Вот эту, — Лесли нагнулась и похлопала по спине Дану — сейчас была как раз ее очередь идти на поводке.

Едва получив разрешение, мальчик пролез сквозь изгородь и подбежал к Дане. Присев на корточки, обнял ее за шею, ловко избавил от присосавшегося за ухом клеща и, тихонько приговаривая что-то, затеребил мохнатую шерсть. Собака отнеслась к нему вполне благосклонно — обнюхала и лизнула в ухо; она чаще других бывала в поселках и знала, что когда чужие люди ее гладят, в этом нет ничего плохого.

К удивлению Лесли, мальчишкой заинтересовался и Дымок — подошел, обнюхал вихрастую головенку, аж носом в волосы зарылся.

— Его животные любят, — улыбнулся мужчина. — Самые дурные жеребчики — и те не трогают. Ну все, сынок, беги за водой. Заодно и собак напоишь.

Мальчишка встал, в последний раз потрепал Дымка и побежал по лугу — только пятки засверкали.

— Он у меня все щеночка просит, — вздохнул мужчина. — Я бы и сам не прочь новую собаку завести — да где ж ее возьмешь! На весь Лоридейл едва десяток собак наберется, люди за них держатся, и даже будущие щенки на два года вперед уже обещаны. Ваши собаки тоже, небось, не на продажу?

Лесли покачала головой.

— А щенят вы случайно не ждете? — спросил он с надеждой. — Я бы за щеночка хорошо заплатил!

— Пока не знаю.

Разбрасываться щенками Лесли, конечно, не собиралась, но и у Даны, и у Юты недавно была течка, и если у обеих родятся щенята, то одним можно и пожертвовать. Тем более что на этой ферме о нем явно будут хорошо заботиться.

— Вы вот что… — задумчиво сказала она. — Через пару месяцев, если в Лоридейле будете, спросите у миссис Линч… Миссис Линч, жену майора Линча — знаете?

— Доктора? Да кто ж ее не знает! — воскликнул фермер. — А уж я тем более — без нее у меня бы ни жены, ни сына сейчас не было. Томер — это сынишку моего так зовут, Томер, а по-домашнему Томми — так вот, если бы миссис Линч жене моей операцию вовремя не сделала, он бы не родился. А вы что, к ней идете?

— Да. Я ее дочь.

— Как дочь? — мужчина удивленно вскинул брови. — У нее же сынишка! — отступил на шаг от изгороди, уставившись на Лесли. — А да-а! Люди же говорили, что у нее дочка была, еще в Форт-Бенсоне — а потом сгинула неизвестно куда… Вот оно что! Вот… — взглянул на нее, на Джедая и, нагнувшись, решительно подхватил ящик с инструментами. — Вот что, раз такое дело, я сейчас лошадь запрягу, отвезу вас в Лоридейл. Так мы до заката успеем, а если и нет, невелика беда — со мной вас и после заката впустят. Я ведь на базе не чужой — пятнадцать лет отслужил, еще до Перемены начал. Пойдемте, пойдемте скорее в дом!