Фантастика 2025-152 - Екатерина Александровна Боброва

помолчали. Денег им в школе не выдали, сказав, что на месте их обеспечат всем необходимым. Так что с собой Ветер нес два рюкзака с вещами и учебниками. У Оли была сумка с кроликом и еще одна — с лежанкой и мисками Снежка. Из еды — пара конфет по карманам.

Ветер пошел по второму кругу проверять шкафы, открыл незамеченную ранее дверцу кладовки и с руганью отшатнулся, когда оттуда лениво выскочила жирная крыса и унеслась под стол.

— Целый архимаг, а с крысами справиться не может! — он злобно пнул стоявший в центре разделочный стол. Тот в ответ жалобно зазвенел.

— Погоди-ка, — Ветер присел на корточки, открыл дверцу и довольно улыбнулся: — Живем, Пепел. Сейчас мы с тобой на хлеб зарабатывать будем. Впрочем, тут даже на колбасу хватит.

Девочка с интересом заглянула ему через плечо. Шкафчик под столом был плотно забит пустыми бутылками.

— Сейчас сбегаю до ближайшей винной лавки, договорюсь, — он рассовал пару бутылок по карманам, — а ты пока приберись здесь, — и он, сморщив нос, огляделся. Возмущенно покачал головой, пробурчав: — Не архимаг, а архисвинья.

Оля засучила рукава, оглядываясь, с чего бы начать. Раковины забиты. На столах, на подоконнике и даже на полу посуда, вперемешку с остатками еды и мусором.

Первым делом она освободила пол. Собрала посуду, кое-как впихнула ее на стол, смела щеткой мусор в кучу. Вода в кранах была, так что она залила посуду — отмокнуть. Плита была в столь грязных потеках, что нагревательные кристаллы не было видно под слоем жира — страшно подойти. Здесь только магичить. За раздумьем — с какой стороны подступиться — ее и застал вернувшийся Ветер.

— Берут все, — гордо похвастал он. — Я там коробки пустые в кладовке видел. Сейчас сдам и будет нам с тобой на хлеб.

— И на пирожок, — загорелась девочка. По дороге к дому магистра, на улице одуряюще вкусно пахло пирожками.

— Хорошо, — согласился парень, — и на пирожок.

Когда Ветер вернулся за второй частью пустых бутылок, плита пузырилась под очищающей массой, а в раковине, повинуясь движению руки девочки, среди хлопьев пены крутились тарелки, в соседней звенели, сталкиваясь друг с другом, ложки и вилки. Другой рукой Оля, стоя на табуретке, протирала полки в шкафу.

Сквозь распахнутое окно влетал пахнущий морозом и солнцем воздух — в город прокрадывалась весна. И хотя здесь, в пригороде Фатты, было гораздо холоднее, чем в Эссане, Оля радовалась холоду — он быстрее выгонял запах гнили из кухни.

Девочка, морщась, потрогала текшую из крана воду — ледяная. Н-да, хорошая практика выходит, — думала она, подогревая воду в раковинах. Только какая-то однобоко-хозяйственная. С другой стороны, она столько раз полы мыла в школе, что сейчас уборка воспринималась без раздражения.

— Смотри, что у меня! — гордо заявил Ветер, водружая пакет на уже очищенный стол.

Из пакета вкусно пахнуло свежим хлебом и пирожками.

— Здорово! — Оля на радостях кинулась обнимать парня.

— Да ладно тебе, — смутился тот, — я всего лишь добыл нам еды. Сейчас ужин готовить будем. С плитой я сам, — оценил он степень загрязнения.

— Я пыталась, — покраснела девочка. Она так и не поняла, почему не сработало очищающее заклинание.

— Не переживай, сейчас все будет. У нас дома такой же древний монстр стоял. Регулярно драить приходилось, — и Ветер достал из шкафа железную мочалку. — Заклинаниями бесполезно, — пояснил он, со скрежетом стирая грязь с кристалла, — артефакты не дадут нормально очистить. Только руками.

Оля вернулась к посуде. Тут было проще: левитацией — в раковину, потом под струю воды — смыть и на стол — сушиться. В шкафы будет быстро все убрать.

— Посторонись, — Ветер притащил мыть сковородку. Надраил.

— Ты готовить-то умеешь? — спросил с подозрением, окидывая критичным взором покупки. Он постарался купить самое простое: крупы, макароны, колбасу, яйца, молоко, чай и пирожки для Пепла. Просила ведь.

Девочка неуверенно пожала плечами.

— Понятно, — он потянулся за кастрюлей, — сейчас будет мастер-класс по готовке, — подмигнул.

Это блюдо он научился готовить одним из первых. И лет ему, пожалуй, было меньше, чем Пеплу. Просто жрать хотелось, а сухие макароны грызть надоело.

На сковородке скворчала нарезанная колбаса, распространяя по кухне запах жаренного мяса. Ветер втянул его, улыбнулся. Колбаса — это хорошо. Лучше, чем просто макароны. В школе им такое не готовили, говорили — вредно, а он с детства обожал эту самую вредность.

Засыпал к колбасе сварившиеся макароны, перемешал.

Посмотрел, как девчонка старательно расставляет посуду по шкафам: чашечка к чашке и решительно подхватил все тарелки, запихнул в тумбу. Потом в помойку отправил пару разбившихся — тарелок и так слишком много. А для одного вообще перебор.

— Есть, — скомандовал он.

— Я тут нашла, — смущенно сказала девочка, доставая набор кружевных салфеток. Постелила, разложила приборы, и разделочный стол приобрел торжественный вид.

— Ну ты даешь! — то ли восхитился, то ли не одобрил Ветер, настороженно разглядывая накрахмаленную белизну салфеток. Так-то им в школе и этикет преподавали, но он остался чужеродным для парня. А девчонка словно родилась с этим. Вон как ловко ложкой с вилкой макароны ест. «Принцесса», — вспомнилось, и он поморщился. Потому как лучше ей быть своей, с улицы. Таким выжить проще.

— Можно я ему тоже отнесу? — спросила Оля, заглядывая в сковородку — там как раз осталась порция.

Ветер недовольно нахмурился. Старик вызывал в нем глухое раздражение. И вроде старость надо уважать, но когда об тебя ноги вытирают, сложно проявлять вежливость.

— Неси, — разрешил он. Еда на завтра есть, а потом он что-нибудь придумает. Сейчас им надо найти место, где спать. От старика, как он подозревал, помощи не будет, тому все равно, даже если они на полу спать лягут. И вот не понятно, о чем думал директор, отправляя их сюда? Может, старик окончательно сдвинулся или спился, а Упырь все еще считает его в здравом уме? Не важно. Обратно им самим не вернуться — денег на телепорт нет. И Ветер ощутил даже удовлетворение от того, что они здесь одни, сами, решают проблемы. Практически взрослая жизнь.

Дом был почти мертв, и Оле было жутко подниматься в стоящей вокруг тишине на второй этаж. Снежку здесь тоже не нравилось. Он задерживался на каждой ступени, принюхивался к чему-то, дергал ушами, вставал на задние лапы, вглядываясь в полумрак второго этажа.

— Мэтр Герхан, — тихонько позвала девочка, в растерянности останавливаясь. Впереди уходили в темноту двери — света с лестницы хватало лишь на часть коридора.

Теплая тарелка грела руки, к ноге прижимался кролик.

— Будем искать, — проговорила Оля, решительно толкая первую дверь, но кролик уверенно