Двойник короля 15 - Артемий Скабер

— Слушаю, — произнёс шёпотом.

— Рыженький и я… — лицо алхимика стало серьёзным. — Мы не сможем никогда разделиться, души наши соединились навечно. Я перепробовал всё.

В его глазах промелькнула тоска. Он не просто говорил, а признавался в поражении. Для алхимика такого уровня признать своё бессилие было почти физически больно.

— Главное, что оба живы, — парировал я.

— Это да… — кивнул и поморщился мужик. — Всю, сука, жизнь мечтал объединиться с сопляком, и так до самого конца.

Язвительность была его защитной реакцией. За ней скрывались настоящая боль и страх перед будущим. Я видел, как временами руки Лампы дрожали, — то ли от перенапряжения, то ли от внутренней борьбы двух сознаний.

— Всё? — прервал его.

— Нет! Помнишь, ты мне оставил степного ползуна и те металлические слепки из тел? — тут же собрался дядя Стёпа. — Кое-что вышло приготовить из них. Очень интересные штуки получились.

Глаза алхимика загорелись азартом. Несмотря на своё незавидное положение, он оставался исследователем до мозга костей. Новые открытия волновали его больше, чем собственное состояние.

— Молодец! — кивнул в ответ. — Чуть позже я приду, и всё покажешь. Что-то ещё?

— У меня есть идеи относительно твоего нового облика, — продолжил мужик. — Нужны несколько экспериментов, но, кажется, я смогу вернуть тебе истинное обличье.

Слова прозвучали как елей для ушей, и внутри всё заклокотало. Это бы сейчас мне очень упростило жизнь.

Посмотрел на Изольду. Быстро узнаю, что там у неё, и можно пробовать вернуть мою настоящую внешность.

— Идём прямо сейчас! — заявил я. — Минута.

Подошёл к перевёртышу, глянул на неё. Элегантная дама средних лет — статная, с идеальной осанкой и тонкими, аристократичными чертами лица.

— Павел, — мягким тоном начала мать перевёртышей. — Дело немного деликатное, поэтому я попросила обсудить лично.

Её голос был мелодичным. Она нервно теребила кружево на манжете, избегая прямого взгляда.

Да что это с девушками творится? Меня не было всего ничего. Может, заболели чем-то? А монстры вообще болеют? А те, кто наполовину люди? Тряхнул головой и прогнал мысли.

— Дальше, — кивнул я, торопя Изольду.

— Есть одна особенность у перевёртышей, о которой ты не знаешь, — её глазки блеснули. — Мы хищницы, монстры и люди.

— В курсе.

— Нам очень важно иметь хозяина… — смутилась женщина. — Наши инстинкты очень сильны. Намного больше, чем у обычных дам. Мои девочки… Они сейчас находятся в таком возрасте.

— Изольда, давай к сути! — прервал её.

Все мысли были заняты возможностью вернуть свой облик. Однако что-то в голосе матери перевёртышей, в том, как она нервничала, заставило меня насторожиться.

— Они сейчас в стадии и возрасте для продолжения рода, — выдала перевёртыш. — Если не понесут, то потом… — её голос стал тише, почти шёпотом. — Лишатся этой возможности навсегда, как я. Таковы особенности нашего искусственного вида. Если это произойдёт, то Вероника и Елена очень сильно изменятся. Станут агрессивными и неуправляемыми.

Женщина замолчала, ожидая моей реакции. В комнате было так тихо, что я слышал стук капель дождя за окном.

— Получается, мне нужно с ними или спать, чтобы они дали потомство, которое сейчас очень некстати, или убить их? — спросил в лоб.

Изольда вздрогнула от прямоты вопроса, но не отвела взгляд.

— Да! — кивнула она. — Именно так. И я… — покраснела. — Мне тоже нужно мужское внимание. В этом месте безоговорочный лидер, альфа, хозяин — ты.

Это было слишком даже для меня. В любой другой ситуации… но сейчас, в теле пацана? Абсурд.

— Потом! — поднял руку.

Вот вообще не до того. Блокада, нехватка ресурсов, подготовка к возможной войне, и тут ещё такое.

— Павел, это важно! — схватила меня за ладонь перевёртыш. — Мы самки, и инстинкты очень сильны. Ты привязал девочек к себе. Они держатся из последних сил, как и я…

Изольда зачем-то запихнула мою руку себе под бельё — в сиськи. Вот что ты творишь, женщина? У меня в организме сейчас не кровь, а одни гормоны… Мягкость и тепло её груди даже через ткань платья отозвались в теле предательской волной.

Перевёртыш смотрела на меня влажными глазами, в которых читались мольба и нечто большее — голод, древний и первобытный. Хищный блеск на мгновение проступил сквозь человеческую маску.

Проклятье! Ещё одна проблема, которую нельзя игнорировать, но и решить немедленно невозможно. В моём нынешнем состоянии… Нет, это не вариант.

— Я обещаю, что решу ваш вопрос как можно скорее, — вырвался из мягкости и тепла. — Сейчас как раз займусь одним делом.

Если дядя Стёпа прав и он может вернуть мне истинный облик, это решит сразу множество проблем, включая и ту, про которую сказала Изольда.

Выдохнул и кивнул алхимику. Дядя Стёпа последовал за мной, а я оставил женщину в зале.

Когда открыл дверь, под ней стояли Вероника и Елена. Сделали вид, что не подслушивали. На их лицах читалось то же выражение, что и у Изольды, — смесь голода, надежды и нетерпения. Они быстро отвели глаза, но я заметил, как учащённо вздымалась грудь каждой, как подрагивали пальцы.

Мы с алхимиком направились дальше и начали спускаться по лестницам.

— Господин! — прозвучал голос Лампы.

Рыжий мальчишка появился в собственном теле. Странное проявление их симбиоза.

— Рад тебя видеть, дружище, — хлопнул по плечу. — Как ты там?

— Потихоньку, — смутился рыженький. — Дядя Стёпа вам уже сказал, что теперь мы навсегда вместе…

Лицо пацана стало печальным. Тяжёлая судьба — делить тело с другим сознанием до конца жизни. Понимаю его. Если бы мог что-то сделать, то помог, но это, к сожалению, не в моей власти.

— Позвольте вопрос? — продолжил Лампа.

Кивнул.

— Вот вы сейчас в теле подростка, да даже когда в своём истинном обличье, ненамного старше, — кашлянул парень. — Вас окружают красивые девушки, женщины, но как-то умудряетесь держаться. У меня порой все мысли только… Мешает работать.

Неожиданно. Почти разговор отца и сына, вот только с другой стороны.

— Знаешь, есть материнский инстинкт? — спросил я. — У меня что-то похожее. Понимаешь, роду и моим людям постоянно угрожают. Ещё у меня есть цели, вот и приходится держать голову холодной.

— Постоянно? — удивился