Корпорация попаданцев 2 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

И тем не менее, хаотическая магическая паутина обволакивала, затягивала меня с каждой строчкой. Бахт продолжал описывать свое житье в замка хаоса. Он начал подробно с той же ритуалистичной дотошностью рассказывать о замковом подземелье.

Я будто бы шел вслед за хаоситом и повторял все его шаги. Как он зажигал настенный светильник, как отсчитывал ступеньки, ведущие в нижний ярус, как выбирал цепь, чтобы освободить запирающий механизм.

Я будто бы вместе с ним зашел в темную камеру, предназначенную для заключённых. Мне показалось, что камера не пустует, в ней уже томится чья-то душа.

— Добро пожаловать в замок, узник, — вдруг услышал я голос, незнакомый, но со знакомыми интонациями.

Бахт довольно засмеялся и захлопнул клетку за моей спиной. Я бросился на решетку, чтобы не позволить ему ее запереть. Он толкал снаружи, а я изнутри. Силы были не равны. Бахт черпал силу от самого замка, а я находился в чуждой для меня среде. Он побеждал. Еще пару сантиметров, и он сможет накинуть засов.

В следующий миг я открыл глаза, снова осознав себя в библиотечном подвале. Катя придавила книгу хаосита артефактной подковой. Подкова разогрелась до красна, желтоватая страница начала чернеть. Книга пыталась сбросить с себя подкову, но Катя навалилась всем телом. Я понял, что подкова обжигает ее ладони так же, как прожигает чернеющую бумагу.

— Катя, все, отпускай, — крикнул я и вскочил с места.

Схватил ее в охапку и оттащил от стола.

— Сволочь ты, Макс, знаешь как больно? — она показала мне ожоги на ладонях, — Не смей меня лапать.

— Я ищу флакон с зельем исцеления, где он у тебя?

— Вот здесь… в этом кармане.

Я нашел зелье, полил ей на ладони, а потом еще дал глотнуть. Ожоги очень быстро начали заживать.

— Имей ввиду, Макс, — пригрозила Катя, — Как только заживёт, надаю тебе пощечин.

Я не стал возражать. Она имеет полное право. Но пока ее ладони не зажили, я обхватил ее голову своими ладонями и поцеловал в губы. Такой наглости она от меня не ожидала, но вырваться я ей не позволил, а через секунду она сама не хотела вырываться.

— Гад ты, Кротовский, — сказала она с тихой обреченностью, когда я ее отпустил.

Все присутствующие тактично отвернулись в другую сторону и вовремя увидели, что подкова продолжает сражаться с книгой. Книга забилась в угол, но подкова, как оказалось, тоже обладает собственной волей и способна самостоятельно перемещаться. Догнала и снова прижала. От книги шел дым и уже начали вырываться всполохи пламени.

— Вы пожар здесь устроите, — истерично заголосил Юлиан.

Виктор, Сергей и Миша спешно начали отодвигать от угла стеллажи с другими книгами. Юноша схватил ведро с песком и высыпал содержимое на подкову и книгу хаосита. Некоторое время все мы смотрели на кучку песка, из которой выбивались дымки. Потом я подошел, присел на корточки и разворошил песок. От книги остался только обгоревший переплет. Подкова победила и теперь постепенно остывала.

— Ну вот и все, чертовой книги больше нет, — сообщила Катя с облегчением, — Макс, ты что-то выяснил?

— Да. В замке есть свой подвал. Сигизмунда держат там.

— Мне съездить с вами? — спросил Сергей.

— Справимся сами. Этот Бахт оказался не так уж и силен. Ждите.

Юлиан дал мне тряпку, чтобы я смог завернуть все еще очень горячую подкову. Оставив Сергея и юношу ждать в библиотеке, мы с Катей, Виктором и Мишей вышли на улицу. На город опустился вечер. Солнце зашло, фонари зажглись. Я распаковал коня и карету.

После победы над книгой хаоса Уголек преобразился. Стал крупнее и мускулистее. Теперь у него рыжей была не только грива. Огненная полоса тянулась по всей спине, и окрасила хвост.

— Какой красавец, — растрогался Миша.

— Угу, у нашего красавца теперь и бак стал литров на сто больше, — добавил Виктор, — Он теперь жрет, наверно, как гоночный болид на керосине.

— Ничего, прокормим, — Миша любовно потрепал Уголька по холке.

— Поехали, ребята, — поторопил я, — Дело к ночи, а забот невпроворот.

Дорога к вечеру опустела, мы мчались на хорошей скорости. Через сорок минут перебрались в межмирье, где не бывает ни вечера, ни утра, а всегда одинаковые сумерки. Мы не стали охотиться, торопились. Хотелось поскорее разобраться с этим делом.

На этот раз хаосит попытался дать нам отпор. На подступах к замку нас ждали агрессивные химеры. Не жирные и неповоротливые, какие попадаются в дюнах, а очень даже опасные зубатые хищники.

Только остановить нас химеры не смогли. Наш боевой конь бил копытом в землю с такой силой, что по небу прокатывали раскаты грома. Химеры падали, теряя способность к ориентации, а Миша, Виктор и я с Шишком били их всем своим арсеналом.

Расчистив себе дорогу, мы приблизились к замковой стене, где нас снова ждали химеры, видом напоминающие уродливых горгулий. Они обрушивались на нас со стены словно туча воронья. Однако и с летающими противниками справляться мы давно уже наловчились. Перебили и этих.

Передо рвом я подул в манок, и замок не смог противиться, опустил мост и открыл ворота. В этот раз мы не стали скромничать и убирать коня в артефакт. Ворвались во двор на карете словно на боевой колеснице, где нас ждала третья волна химер. Мы били их несчетно, пока не кончились.

— Эй, Бахт, выходи! Поговорим, — ответом было молчание, — Ну как хочешь.

Я проделал нужную последовательность действий и снова очутился перед дверью, ведущей в замок. Бахт попытался спрятаться, и, пожалуй, в таком обширном помещении у него были бы шансы, если б я не умел видеть ауру сквозь стену.

Хаосита отыскали в потайной нише. Он перестал прикидываться Сигизмундом, хотя лично я не уверен, что принял свой настоящий облик. Впрочем, не важно. Рисовать с него портрет никто не собирался. Сначала Миша с Виктором надавали ему профилактических тумаков, а потом и Катя припомнила обожженные ладони. Отпинала по мягким местам так, что сидеть на попе ровно он сможет нескоро.

— Говоришь, пытать тебя бесполезно? — приговаривала Катя, — А пинать? Я думаю, пинать тебя очень даже полезно.

Хаосит стоически молча переносил побои. Говорить отказывался.

— Хватит его мучить, — попытался остановить я разошедшуюся Катю и обратился к Мише с Виктором, — Тащите