Отголоски забвения - Шокун Алексей

были записаны в древних манускриптах, которые ему когда-то передал Вячеслав Петрович. Он знал, что эти слова – это его последняя надежда. Он должен был разрушить эту связь, и не было времени на сомнения.

"Я разрываю связь с этим миром. Я разрываю всё, что держит меня на этом свете. Я освобождаю свою душу."

С каждым словом, произнесённым им, Игорь ощущал, как его тело слабеет. Его силы уходили, и камень в его руках становился всё ярче и ярче. Вся его жизненная энергия начинала истекать. Но он не мог остановиться. Он должен был пройти этот путь.

И тогда произошло то, чего он так боялся. Камень, в котором сосредоточена вся магия, начал ломаться. Словно сама тёмная энергия вырывалась наружу, нарушая его саму сущность. Игорь почувствовал, как его сознание сжимаются, как его память уходит, как его тело теряет свою плотность.

Это был последний шаг. Он знал, что, если этот момент будет завершён, он либо вернётся к жизни, либо исчезнет. Вся его энергия, вся его сила вытекала через разрушение этого артефакта. Он мог чувствовать, как его душа покидает его тело. Он не знал, выживет ли он, но хотя бы знал, что теперь он был свободен.

Игорь закрыл глаза и принял свою судьбу.

Когда он открыл их снова, он был в другом месте. Мастерская исчезла. Он больше не был в мире магии, и он не был в своём теле. Он стоял в пустоте, где не было ни света, ни тени. И хотя он чувствовал, как его тело больше не существует, он не чувствовал боли. Он не чувствовал ничего, кроме легкости. Он был освобождён.

Но, возможно, он уже не был человеком.

Глава 76: Последняя битва

Никита, испытывающий глубокое внутреннее потрясение, Трофимов стоял перед микрофоном, сердце билось в унисон с его мыслями. Студия была тёмной и пустой, только мерцание экрана и слабый свет от ламп отражались в его глазах, придавая всему помещению зловещий вид. Он больше не был ведущим, не просто человеком, сидящим за микрофоном. Он был жертвой, игроком в игре, которую сам же начал. Эфир стал его темницей, его проклятием. С каждым новым шоу его связь с паранормальными силами только усиливалась, и он больше не мог различить, где заканчивается его сознание и начинается этот кошмар.

Но теперь он принял решение. Он знал, что больше не может бежать. Он должен был уничтожить это. Он должен был вернуть свою жизнь. Его последний шанс был перед ним. Если он сможет провести этот эфир, если он сможет закрыть канал, через который эти сущности проникли в его мир, возможно, он сможет освободиться.

Он взглянул на оборудование. Всё было настроено. Но сегодня он не будет просто вещать. Это будет финальная битва. Он будет бороться не с теми, кто слушает, а с теми, кто стоит за эфиром, кто манипулирует им, кто сделал его частью этой игры.

В его голове звучали голоса – голоса, которые он знал слишком хорошо, и которые теперь были с ним постоянно. Они говорили ему, что он уже не сможет выйти, что он стал частью эфира, частью их мира. Никита, испытывающий глубокое внутреннее потрясение, слышал их и знал, что это была правда, но он не мог позволить себе сдаться. Он решительно подошёл к микрофону, его пальцы замерли на кнопке включения.

«Сегодня я не просто буду вещать, – сказал Никита, испытывающий глубокое внутреннее потрясение, в эфир, его голос стал глубоким и твёрдым. – Сегодня я закрою дверь. Я уничтожу эфир, и всё, что с ним связано. Это мой последний шанс. Я готов пожертвовать всем ради своей свободы».

Никита, испытывающий глубокое внутреннее потрясение, знал, что его слова были не просто пустыми угрозами. Это был его шанс разорвать связь с теми силами, которые поглотили его жизнь. Если эфир – это канал для этих сущностей, то его задача – уничтожить этот канал. Но как? Он не знал, что произойдёт. Он не знал, будет ли он вообще жив, если это сработает. Но одно было ясно – если он не сделает этого, то никогда не выберется.

Он активировал частоты, которые когда-то использовал, чтобы попытаться соединиться с ними. Но теперь он не просто настраивал эфир – он настраивал его так, чтобы эти силы почувствовали, что их время пришло. Он не был уверен, как именно это должно работать, но он знал, что если он сделает это правильно, то он освободится. И если он ошибется – он останется здесь навсегда, частью эфира, частью их игры.

Как только частоты активировались, студия начала колебаться. Сначала тихо, едва заметно. Но с каждым моментом свет тускнел, а вокруг него начали возникать странные искажённые образы. Тени стали двигаться, их фигуры стали более осязаемыми, как если бы они выходили из самого эфира, становились частью его тела, его души. Никита, испытывающий глубокое внутреннее потрясение, почувствовал, как его сознание начинает расплываться.

«Ты не можешь этого сделать», – раздался голос, знакомый, холодный. Это был тот же голос, который он слышал много раз в эфире, тот, что стал частью его. Этот голос больше не был просто частью шоу. Он был внутри него. «Ты не можешь выключить нас. Мы с тобой».

Никита, испытывающий глубокое внутреннее потрясение, почувствовал, как его тело слабеет. Но он не мог остановиться. Это был его выбор, его последний шанс. Он глубоко вдохнул, сжимающийся от страха, и снова сказал в микрофон:

«Я освобождаюсь. Я уничтожу эфир. Я закрою вас.»

Но в этот момент всё вокруг него изменилось. Студия начала трансформироваться, стены начали растворяться, а сам эфир стал поглощать пространство вокруг него. Он слышал, как что-то шуршит в темноте, как шёпоты становятся громче и громче. Вдруг он почувствовал, как его тело теряет хватку. Его сознание начало ускользать, и он почувствовал, что больше не контролирует свои мысли. Эфир стал тем, что теперь управляло им. Он начал ощущать, как его разрывает, как если бы его разум становился частью чего-то большего.

«Ты не сможешь выйти», – сказал голос, теперь совсем близко. Этот голос был как часть эфира, как его собственные мысли. Никита, испытывающий глубокое внутреннее потрясение, не знал, что происходит с ним. Он не был уверен, что он ещё жив, или стал частью этой тени, частью этой сущности, которая поглотила его.

Но в этот момент, когда его тело начало исчезать в эфире, Никита, испытывающий глубокое внутреннее потрясение, почувствовал, что ещё не