Эдо 2103 - Елизавета Коробочка

— Привет.

— Ну что? — деловито поинтересовалась она. — Ты обдумал мое предложение?

Оценивающим взглядом Нико оглядел сначала Акеми, а затем опустил взгляд ниже, на рюкзак. Помешкав, он опасливо поинтересовался:

— Она что, с тобой?

В ответ Акеми подмигнула ему, и на лице Нико начала расплываться широкая нервная ухмылка, словно он сам не ожидал собственного счастья. Оставалось надеяться, что деньги он переведет ей так же быстро, как и она — впихнет эту куртку.

Но затем он вновь начал занудничать, и стало очевидно, что у сестры Сакуры, кажется, был вкус на схожих с братом мужчин.

— Ты знаешь, что такие вещи просто так не продают? Это очень опасно.

— Что поделать? — Акеми закатила глаза.

— Тебе стоило проконсуль… Кстати, — он заозирался. — А где Сатоши?

Внезапно, на лицо Нико легла тень, и Акеми так и не поняла, была ли это просто глупая шутка, или ему действительно пришла настолько безумная идея в голову.

— Ты его что, убила?

— Он занят, — Акеми смерила Нико взглядом. — Сидит у меня дома.

— Ты его похитила?!

Нет, кажется, он и правда был не особо смышленым. Или, может, все дело было в возрасте… Акеми с тоской попыталась вспомнить себя в эти годы, но память услужливо подкидывала ей лишь пустоту. Что там тогда было — она помнила плохо. Поэтому, предположив, что, вероятно, так оно и было, она отмахнулась и легкомысленно бросила:

— Посмотри на меня и вспомни Сатоши. Ничего не смушает?

— Значит, — сделал логичный вывод Нико, — ты его обокрала.

— Ты дурачок?

— Тогда, — упрямо процедил он, — я не вижу причину, по которой босодзоку отдал бы свою куртку на продажу.

— Времена тяжкие, знаешь ли, — разведя руки в стороны, Акеми закатила глаза.

Боже, какой упрямый.

Нико от своего не отступал:

— Босодзоку скорее умрет, чем отдаст свою куртку.

— Думаю, — перебила его Акеми, — настоящим босодзоку иногда приходится идти на такое в трудные времена. Если тебя что-то не устраивает, мы можем просто ему позвонить.

Вдали, в это время, раздался рев моторов — громкие, это были явно не простые машины. Словно дикие звери, вышедшие на охоту. Сначала она не обратила на это внимания, подумав, что это опять кто-то катался по шоссе, но рев не снижался и становился лишь ближе. Она оглянулась, пытаясь выискать источник взглядом, но затем ее отвлек Нико.

С сомнением он уставился на рюкзак.

— Не то, что я тебе не верю, — сказал Нико, который сомневался над каждым ее словом, — но это все похоже на разводилово. Позвони Сатоши.

Даже зная, кому она сплавляет куртку, вряд ли он обрадуется звонку… Неохотно она набрала его номер и, дождавшись ответа с той стороны, убитым тоном поприветствовала Сатоши.

— Что-то случилось? — поинтересовался он.

— У меня к тебе небольшой вопрос. Помнишь, я взяла кое-что у тебя…

— Если ты взяла мою пушку, я тебя убью.

— Нет, — Акеми возмущенно закатила глаза. — То, что ты мне сам впихнул в руки.

— Так ты про куртку? А что с ней? Или ты все же решила ее сжечь? — Акеми выразительно взглянула на Нико. На следующей фразе голос Сатоши опустился до опасного шепота: — Тебя повязала полиция?

— Этой курткой кое-кто заинтересовался.

— Надеюсь это не полиция!

— Да не полиция это!

Когда она передала трубку Нико, тот засветился от счастья и начал донимать расспросами о причинах продажи куртки — ведь настоящие босодзоку никогда так не поступают — уже Сатоши. С облегчением Акеми откинулась назад, предвкушая деньги, пока, вдруг, между слов не услышала фразу, которую вовсе не хотела бы сейчас слышать:

— Вместо денег? — бросил Нико. — Какую именно услугу?

О не-е-ет! Ее прекрасный план обогащения! Неужели вирус окончательно уничтожил в Сатоши желание обогатиться?! Разочарованно она выдохнула, с унынием вернувшись к миске с лапшой. Может, сейчас произойдет чудо, как тогда, с Онашигицунэ? И Нико внезапно заплатит ей… Было бы чудесно. «Услуги» от школьника ей были не особо нужны, да и что он мог? Ему бы к экзаменам готовиться, а не с ними дела вести.

Она взяла в руки телефон и скуксилась.

— Обломал такую сделку, блин!

— Просто отдай пацану чертову куртку.

— Да ну тебя!

— Зато он тебе за обед заплатит и до дома довезет. Смотри, одна выгода. Да еще молодой… наверное, ну, если ты этим увлекаешься.

Акеми смерила Нико взглядом и припомнила реакцию Сакуры на любое поползновение в сторону собственной сестры. Интересно, была ли Иккуко такой же… Испытывать не хотелось, тем более, что Нико ее вообще не интересовал.

Все это время он, как приличный мальчик, сидел напротив и улыбался ей, и Акеми вяло растянула губы ему в ответ. С Сатоши она еще успеет разобраться, заодно прополоскав ему мозги, а вот с Нико надо было решать сейчас. Хотя что решать? Ее и так обломали с деньгами.

— У тебя сегодня хороший день, — заметила она, и Нико отчаянно закивал.

— Это же самый настоящий путь в высшую лигу! Не то, что я сейчас в низшей, но… Расскажу потом Иккуко, она точно оценит.

Какой очаровательный и глупый мальчик, ну как на такого злиться? Хотя, конечно, в чем-то настроения Сакуры она теперь определенно разделяла.

За обедом он поболтали; Нико не слишком-то распространялся о делах своей семьи, хотя, явно, это было что-то неимоверно таинственное и важное. Как бы он не старался походить на уличного мальчика, он явно был из богатых слоев, потому как деньги для него не были особо ценным ресурсом — Акеми легко заметила это в их разговоре. Если другие могли и пожадничать, то Нико легко был готов отвалить целую кучу денег за куртку.

Был готов… Пока Сатоши не сказал обратного!

Впрочем, он показался ей не простым позером, а тем, кто действительно хоть немного смыслит во всех своих тайных темных делишках. Может, зря Сатоши посмеивался вчера над упоминанием его банды…В любом случае, поболтать с Нико было приятно — она давно так не отдыхала, а последний разговор по душам был с Онашигицунэ, да и то, за деньги.

Ее определенно позабавил тот факт, что при упоминании Иккуко Нико расцветал; она бы многое отдала, чтобы показать это Сакуре и взглянуть на его реакцию.

И вновь вдали раздался рев мотоциклов. Все ближе и ближе.

Пока, не остановились у них за спиной.

Повисло молчание.

Владельцы лапшичной мгновенно переглянулись; два других посетителя торопливо ушли прочь, бросив недоеденные тарелки. Не желая оглядываться, зная, что позади