Ван Ван из Чайны 4 - Павел Смолин

бы съездил, но «сочетаться» они будут в Камбодже, потому что по нашим законам Лю Гуану придется ждать 22-х лет. Я бы тоже так хотел, но увы — будучи крайне публичным лицом, я должен дождаться нужного возраста, потому что «расписавшись» за бугром я как бы покажу свое пренебрежение родными законами.

Сибирские друзья удивили — супруга Петра Ивановича забеременела. Возраст у нее опасный, поэтому с подачи тещи мы отправили их на Хайнань, жить в квартире Оюнов и тщательно «наблюдаться» в тамошнем родильном центре. Я в тамошних врачей, признаться, не поверил, поэтому раскошелился на двухгодичную (чтобы не только Людмила понаблюдаться успела, а еще и жители Хайнаня — они это оценят) командировку туда для крутейшего специалиста из Пекина. Экономика нынче в экономически развитых странах (если принять в расчет только городское население) не располагает к родам в молодом возрасте, и «старородящих», сначала озаботившихся образованием и карьерой дам у нас много, и поэтому выписанный специалист обладает изрядным опытом. Время от времени прошу предков в обмен на «денежные переводы» присмотреть за развивающимся в Людмиле малышом.

Катин брат Вова тоже радует — недавно он взял второе место на краевом шашечном турнире, и скоро поедет на такой в Китай, на кубок Синьцю. Желаю удачи, но в высокие результаты не верю — у нас сильные шашечники и вообще «настольщики». Опыт, однако, в любом случае Вова получит полезный, а еще он теперь плотно засел за китайский язык: мне ничего не мешает и даже не стоит пристроить его в Цинхуа.

А еще я подружился с «донором памяти» Иваном. Давнее уже интервью телевизионщикам понравилось — «Енисей» расщедрился на час двадцать хронометража, а выкупивший материалы «Первый канал» пожертвовал десятью минутами, куда не попало ничего «теннисного», зато монтажеры умудрились запихать в него почти все важное из «общечеловеческого». «Теннисная» часть разошлась по Российским спортивным каналам, и именно они смогли решить простенькое уравнение: Ван запросил в интервьюеры Ивана, а значит, если нанять его в штат и отправлять освещать топовые турниры, «пробиться» к Вану ему труда не составит. Расчет оправдался — Иван и прикрепленный к нему оператор довольно занятно смотрятся в окружении всегда допускаемых ко мне в первую очередь китайских журналистов. Язык потихоньку учит, чтобы по собственному выражению «понимать, когда меня помоями между собой поливают». Да не поливают — мой личный иностранный друг все-таки, и высказаться о нем в негативном ключе — верный способ потерять лицо и распрощаться с карьерой. Надеюсь, Иван в будущем не разобьется тупо из-за недостатка времени и любви к своей новой работе: нравится ему «движуха», новые контакты, новые перспективы и возможность общаться с вершиной теннисного мира. Да, не так, как он мечтал в юности, но главное — ощущение сопричастности к спорту высоких достижений. Даже девушку себе нашел, журналистку из Беларуси, и я надеюсь однажды побывать на их свадьбе — не похоже это на короткий служебный роман.

Регулярная, плотная «бомбардировка» моими рассуждениями российских СМИ и интернета принесла свои плоды: российские мои соцсетки ожили и радуют активом. В гости зовут регулярно, причем не частные лица (это понятно, приятно, но «увы»), а официальные органы. Пока никак — придется русским ждать турнира или хотя бы Ваниной свадьбы. А, стоп, еще же питомник есть — на его открытие в принципе можно съездить, чисто на выходные, Катю к родителям свозить без урона учебе.

Питомник строится нашими, китайскими подрядчиками за мои деньги, то есть — строится жесть как быстро. Местные даже поглазеть приходят, типа временная достопримечательность. Наши строители, в вере в профессионализм которых я расписался во время короткого видеосозвона со всем коллективом (как-то неловко просить мужиков не косячить, получится что я совсем в них не верю), от этого веселятся и наваливаются на работу еще сильнее, демонстрируя чудеса производительности и неутомимости.

Работать питомник будет тоже за мой счет, а жить в нем будут вышедшие на пенсию служебные собаки — их охотно разбирают кинологи, их сослуживцы и простые люди, но хозяев на всех не хватает: собачка обучена, послушна, поможет в трудной ситуации, но все-таки старенькая. Морально тяжело привязываться к питомцу, который умрет через год-два жизни в семье, поэтому лучше завести щенка. Называться заведение будет «Рысь», в честь собаки, которая спасла мою маму. Как я с самого начала и предполагал, питомник красноярцы моментально нарекли «рисовым» — слово похоже, строят китайцы, тут и думать нечего!

А еще в начале апреля по совокупности побед я так влетел на первую строчку теннисного рейтинга планеты Земля. Цель теперь другая, но тоже простенькая: сидеть на этой строчке как можно больше лет. В идеале — до завершения карьеры. В китайской Ассоциации в день моего возвращения в Пекин по этому поводу закатили грандиозный банкет. Председатель Си Цзиньпин оказал нам всем невероятную честь, заглянув «на огонек» на двадцать минут, семь с половиной из которых уделил целиком мне, многословно рассказав, насколько Партия гордится мной, моей семьей и пожелал мне дальнейших побед.

Немного стыдно чувствовать себя верноподданическим холуём, но от речи Председателя меня переполнил восторг, и на глазах выступили слезы. Ну очень приятно было, блин, и все находившиеся рядом в тот момент отнеслись к этому с пониманием и даже добавили мне в репутацию «плюсик»: именно так на товарища Кси и должен реагировать нормальный китаец. Совместная фотка в Председателем получена, а значит я покорил очередную ступеньку на социальной лестнице.

Благодаря Председателю была покорена еще одна, очень важная для меня вершина. В семье должны царить гармония и взаимопонимание, и я был очень рад, что взял с собой на прием Катю и бабушку Кинглинг. Парочки формальных комплиментов Катюшке от товарища Кси хватило, чтобы натянуть сову на глобус, тихонько заявив счастливой до безобразия — нифига себе, такой человек так долго внука хвалит! — бабушке:

— Катя понравилась господину Председателю.

— Хвала Небу! — с широкой как никогда улыбкой ответила бабушка. — Катя хорошая девушка, за эти месяцы она доказала, что достойна тебя.

Быстро же Кинглинг переобулась, но осуждать ее за это я не буду, потому что понимаю: она от чистого сердца желала мне только хорошего, и я рад, что она признала главное — со мной все это время было не «хорошее», а «лучшее»!

Настроенные на Непальское время часы показали 11.56, и я внутренне сжался в тугую пружину, начав с утроенной силой «рефрешить» новостные сайты. В 11.59 появилось то, чего мы с Фэй Го так напряженно ждали: короткая строчка