Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

и облегающих штанах. Неудивительно, что на неё глазело большинство собравшихся здесь адептов. Молодые юноши, в которых кипела подгоняемая гормонами кровь. Они видели перед собой одновременно и объект восхищения — сильного адепта, и предмет желания — прекрасную девушку.

Ну и что, что другой расы. Наоборот. Это придавало их фантазиями и мечтам определенную изюминку.

— Обсуждаем Хельмера, Повелителя Ночных Кошмаров, — легко произнес Эйнен.

Хаджар сперва посмотрел на друга в недоумении, а потом понял, что другого выхода не было. Они уже успели убедиться на практике в том, что Дора, каким-то чудом, умудрялась ощущать, когда ей врали. В принципе, подобное умение было присуще только начиная со ступени Рыцаря Духа, но с этими эльфами вечно что-то не так…

Так что, отделавшись полуправдой, они, разумеется, не обманули Дору, но и не сказали всей правды.

— Решили вспомнить детские страшилки? — улыбнулась девушка, забираясь на своего упитанного Леголяда. — Или иссякли пьяные байки?

— Мы не пили, — с печалью в голосе, хором ответили друзья.

— Да, я знаю.

Хаджар с Эйненом тут же напряглись.

— Не стоит, — отмахнулась девушка. — Я за вами не следила. Приглядывала только.

— И зачем же, — Хаджар с кряхтением забрался в седло. Видит Высокое Небо, он терпеть не мог передвигаться не на своих двоих. Черта характера, оставленная десятилетием, проведенным в отстутствии собственных ног. — Неужели старшей наследнике Дома Марнил заняться больше нечем, кроме как следить за двумя учениками внешнего круга?

Эйнен с укоризной посмотрел на друга. Не дело было им, простолюдинам (по меркам столицы империи Дарнас) так фривольно общаться с велико-рожденной. Или “высоко-рожденной”… термины аристократичности были Хадажру не очень понятны. В Лидусе с этим делом все обстояло как-то намного проще.

И все же — островитянин промолчал. Ему тоже было интересно, с какой стати Доре проявлять такую заботу о них.

— Если быть откровенной до конца, — внезапно Дора слегка покраснела и отвернулась в сторону. — То я здесь… ну… я имею ввиду — в школе Святого Неба, никого особо не знаю и…

— А как же Том Динос?

Дора хлопнула ресницами и засмеялась.

— С таким же успехом, я могу похвастаться знакомством со всеми наследниками всех семи кланов! Но я о другом — кроме вас двоих, у меня больше ни с кем нет таких доверительных отношений. К тому же, Хаджар, я еще не выполнила свое обещание и не передала тебе пространственный артефакт. А если ты умрешь из-за того, что по своей глупости, нажил себе врага, с которым не можешь справиться, то я это обещание уже никогда не смогу выполнить.

Марнил явно намекала на Тома Диноса. Хаджар, порой, ловил на себе взгляды младшего наследника дома Хищных Клинков.

— Он же, вроде, отошел уже.

— Том-то? — Дора опять рассмеялась и потрепала загривок своего Леголяда. С животными она имела какую-то особенную, видимую невооруженным взглядом, связь. — Он скорее забудет как его зовут, нежели простит хоть кого-нибудь. Тяжелый у него характер. Ты уже дважды пересек ему дорогу и, слышит Великий Лес, третьего он не допустит. Так что, Хаджар, помимо дома Тарез тебе стоит беспокоиться еще и доме Хищных Клинков.

Хаджар едва слышно выругался.

— Ты, мой варварский друг, обладаешь какой-то удивительной страстью к наживе врагов, — хмыкнул Эйнен. — Мы всего пару месяцев в Даанатане, а уже на ножах с двумя из семи крупнейших кланов.

— Я бы так не сказала, — улыбнулась Дора и заправила выбившуюся прядь. Одним этим движением она привлекла внимания столько, сколько не привлекает вышедшая в свет принцесса. — Если бы вы были, как ты, Эйнен, выразился — на ножах с Тарезами и Хищными клинками, то при всем моем к вам уважении, от вас бы не осталось и воспоминаний. Но их слуги явно постараются выслужиться за ваш счет.

— Слуги, — повторил Хаджар. — В детстве мама меня учила, что если на тебя лает собака, то надо…

— Пройти мимо, — закончила Дора. — Отец мне тоже такое говорил.

Хаджар растянул губы в хищной улыбке. Точно такой же начал улыбаться и Эйнен.

— Нет, не пройти мимо. Мама говорила, что собака лает только на тех, на кого может лаять. Так что в том, что она скалит на тебя пасть — виноват только ты сам.

— И как же мне запретить собаке лаять? — удивилась Дора.

— Быть настолько сильным, чтобы она не лаяла, а скулила.

Путь до Имперского тракта они преодолели в тишине. Во главе колонны всадников двигались Диносы и их подручные. В арьергарде ехало несколько учеников внутреннего круга — на случай, если нападут в спину.

Но, видимо, ученики школ Талой Воды и Быстрой Мечты были настолько в себе уверены, что не стали готовить ловушку. И, видит Высокое Небо, на это у них были свои причины.

На второй день пути к столице, ученики школы Святого Неба наткнулись на заграждение в лице трех тысяч адептов из двух других школ.

Хаджар ожидал какой-то бранной перепалки с обоюдным унижением, но вместо этого, будто на войне, с двух сторон послышалось короткое:

— К бою!

Глава 477

Хаджар оттолкнулся от седла и, вместе с еще несколькими сотнями учеников школы Святого Неба бросился в решительную атаку. Их нисколько не заботило, что противник обладал десятикратным численным превосходством. Такие мелочи не могли сломить крепкой воли истинных адептов.

Оставляя позади след из черного тумана, Хаджар ворвался в строй противника. Вернее, он думал, что он “ворвался”.

Хаджар, ускоренный шестой стойкой “Меча Легкого Бриза” двигался со скоростью, немыслимой для Небесного Солдата начальной стадии, но, даже так, он не был самым быстрым из собравшихся учеников Святого Неба.

Первой в ряды учеников других школ вклинилась Анис. Прямо на ходу из её серебристого наплечника расходились пластины артефактной брони. Как и совсем недавно, в битве с големами Первобытного Гиганта, она делала всего один взмах мечом, а затем буквально перемещалась к следующей цели.

Слитные, единые движения выглядели как фехтования с одним противником, но разбивались на десятки побочных целей.

Алые ленты служили шлейфом её безудержной атаки.

— Не так быстро, Динос! — прозвучал рев из глубины вражеского строя.

Перепрыгивая головы своих же соратников, прямо перед Анис, разбивая вымощенный камнями тракт, приземлился великан. Два с лишним метра роста, половина от этого — в плечах, мышцы такие тяжелые и огромные, что их