Месть Роха - Юрий Стерх

Сквозь тяжёлые низкие облака, наплевав на все его приказы и запреты, к поверхности пробивался «Хурхат». Воздухолет не падал, а именно пробивался по направлению к острову, резко снижая высоту.

Командир тут же врубил связь с пилотом и зашипел в переговорное устройство:

— Ты что делаешь, Мариш? Назад! Назад, я сказал! Я приказываю!

— У меня приказ от самого Верховного, — послышался сквозь треск и помехи спокойный голос пилота. — Я не могу его ослушаться.

— Набирай высоту! — закричал Краме. — Уходи! Ты!..

— Нет!

«Хурхат» прекратил снижение и завис на высоте метров в триста прямо над островом. Краме хорошо видел, как под днищем раскрылся люк, и из него вывалилась какая-то бочка и, бешено вращаясь, устремилась к земле. Одновременно с этим воздухолет начал задирать нос и резко набирать высоту.

Раздался громкий хлопок, и буквально через пару секунд на том месте, где мгновение назад находился остров, разверзся настоящий огненный ад, казалось, даже загорелась болотная жижа вокруг. Еще через секунду последовал повторный взрыв, и он был настолько мощный, что даже находившийся в километре от эпицентра Краме почувствовал, как его обдало обжигающей воздушной волной.

От этого взрыва «Хурхат», словно щепку, подбросило вверх, но пилот каким-то чудом умудрился не потерять управление, и воздушное судно продолжало упорно карабкаться под облака, поднимаясь всё выше и выше. Казалось бы, опасность миновала и воздухолет вот-вот скроется в облаках, но тут с противоположного берега синим росчерком вылетел светящийся шар и жадно впился в корпус «Хурхата», сразу же развалив тот на части. Затем через пару мгновений сверкнула ослепительно яркая вспышка, и прогремел ужасающей силы взрыв, после которого с высоты в болото полетели мелкие фрагменты некогда грозного воздушного судна.

Краме смотрел на это как завороженный, будучи не в силах произнести ни слова. А когда он пришел в себя, то до скрипа в зубах стиснул челюсти и тихо застонал.

Надо бежать, пока не поздно.

— Всем назад! — выкрикнул он команду и попятился сам.

Вовремя. Почти.

С противоположного берега, с какой-то возвышенности мигнула короткая яркая вспышка, и в метрах двадцати от Краме с пламенем и грохотом вспучилась земля. Сразу же послышались истошные вопли и громкие стоны раненых. Потом прилетел еще огненный заряд, затем это повторилось еще раз, следом еще, еще…

Кто-то с хладнокровным остервенением расстреливал отряд Краме, будто тот находился на открытой местности и был виден противнику как на ладони.

— Уходим! — повторил команду командир и, резко петляя из стороны в сторону, шустро полез обратно в гору.

Единственное спасение для них сейчас находилось на обратном склоне горы, а иначе их перещелкают здесь, как несмышленых пернят!

Под непрекращающимися разрывами вражеских снарядов, Краме и остаткам его отряда всё-таки удалось достигнуть вершины горы и перевалить на ту сторону, укрывшись за склоном.

Рядом с ним на траву плюхнулся Фурс. Лицо залито кровью, но шлем на месте и вроде бы цел.

— Ты ранен? — спросил у него Краме.

— Ерунда, царапина, — хрипло дыша ответил Фурс, размазывая по лицу кровь.

— Смуэл, Варт! — громко позвал он. — Если вы целы, быстро ко мне!

Через пару минут возле него оказались оба помощника. Оба тяжело дышали, глаза метали молнии.

— Доложить о потерях! — не дав им опомниться, приказал Краме.

— У меня убит Корк и Вайс, — первым начал докладывать командир ловцов, — Бесин и Прит ранены, легко…

— Лекур, Кувен, Пати и Зорак, Муран мертвы, сколько раненых, пока не знаю, надо уточнить.

— Уточняй и снова ко мне! Пошевеливайся!

Минут через десять стало ясно, что семеро из отряда остались на том склоне навсегда, и еще пятеро ранены, один тяжело, — у Лейсона была оторвана рука и выбит глаз.

Потерь могло быть намного больше. Спасли нагрудники, отразившие множество осколков, и крепкие шлемы.

Краме приблизился к распластанному на земле тяжело дышавшему раненому и, склонившись над ним, положил ладонь ему на грудь.

— Ты какому богу поклоняешься, Лейсон? — тихо спросил он.

— Раньше Меркулу, — слабо ответил тот, — теперь Хорту!

— Крепка ли вера твоя?

Лейсон вперил единственный глаз в Краме и, собрав всю волю в кулак, прохрипел твердо:

— Да! Верую, всем сердцем.

— С нами Хорт!

— С нами Хорт… — тихо шепнул Лейсон и закрыл глаз.

Краме достал нож и как-то просто и обыденно чиркнул им по горлу Лейсона.

Тот несколько раз дернул ногой и затих навсегда.

Все вокруг стояли молча, пораженные увиденным.

— Разберите его вещи и сразу же бегом возвращаемся к кирги. Его нагрудник можете не брать, он теперь бесполезен…

— А остальные? — кто-то робко выкрикнул из толпы. — Надо бы похоронить…

Краме встал с колена и прямо посмотрел на свой поредевший отряд.

— Среди вас есть желающие рискнуть жизнью и притащить сюда останки погибших? Нет? Я так и понял! И к тому же… враг с минуту на минуту будет здесь. Нам надо занять более выгодные позиции. После вернемся и похороним. А сейчас. Все бегом к кирги!

Всё не по плану

Выполняя приказ командира, все заняли заранее подготовленные позиции.

На первую линию Гунт выставил Солрса со своей дальнобойной пушкой. Его задачей было пропустить мимо себя десант, затем сбить их воздухолет и ударить им в тыл. Для этого он взобрался на самое высокое дерево, устроив там себе тщательно замаскированную лежанку.

По флангам и чуть сзади его прикрывали Гунт и Дорн. Они должны были навязать десанту бой и, отходя, заманить их в хитро расставленные ловушки. Такая же задача была и у Марка, только в отличие от них, он располагался строго по центру.

Позицию Эола оборудовали сразу же за участком леса, напичканного ловушками. Его задача: прикрывать отход бойцов и в случае необходимости тоже отходить к болоту. Его позиция была хорошо укреплена, и могла вместить троих, а то и четверых бойцов сразу.

Самых ценных членов Братства: Кирта, Нику и Кейва, командир отправил в предполагаемый тыл, справедливо посчитав, что на самой границе суши и болота им будет безопаснее всего. Да и профессору оттуда всё поближе к острову и к своему драгоценному оборудованию.

Памятуя о том, что командир противников облачен в броню тарсонианского штурмовика, и его шлем, скорее всего, оборудован штатными приборами для наблюдения в разных режимах, профессор не поленился и для большей правдоподобности соорудил в каждой палатке по устройству, поддерживавшему