Оракул с Уолл-стрит 3 - Алим Онербекович Тыналин

Раз удар нанесен со стороны прессы, у меня есть та, кто поможет ответить. После совещания я набрал номер Элизабет.

— Уильям! — воскликнула она, как только подняла трубку. — Я только что прочитала эту грязную статью. Я знаю, кто за этим стоит и как им ответить!

— Отлично, — сказал я и беззвучно похлопал. — Думаю, у нас появился неожиданный, но очень ценный союзник.

— Автор статьи Реджинальд Паркер, — взволнованно сказала Элизабет, не обращая внимания на мою иронию. — Он марионетка Харрисона уже много лет. Публикует все, что ему скажут, в обмен на эксклюзивы. У меня есть на него компромат.

— Что именно? — спросил я.

— В прошлом году он опубликовал статью, обрушившую акции Mendelsohn Steel. А за неделю до публикации его жена почему-то открыла короткую позицию на эти акции, — Элизабет победно улыбнулась. — У меня есть документальные доказательства. Я собиралась использовать их для своего расследования, но думаю, сейчас они нужнее вам.

Я не смог сдержать улыбку. Харрисон думал, что нанес сокрушительный удар, но не учел, что в мире финансов 1920-х годов у меня есть понимание того, как на самом деле работает финансовая пресса.

— Отлично, милая, — я улыбнулся. — Кажется, у нас появились новые возможности для ответного удара. Я скоро подъеду к тебе.

В кабинет заглянул Бейкер. Он взволнованно жестикулировал.

— Стерлинг, это Фуллертон. Говорит, что хочет лично выразить поддержку и предлагает удвоить свои инвестиции в нашу компанию «именно сейчас, чтобы показать этим газетным писакам, кто здесь настоящий бизнесмен».

Я улыбнулся еще шире. Да, это будет интересный день. Харрисон нанес первый удар, но война только начиналась. И у меня все преимущества человека, знающего, чем эта война закончится.

— Что ж, — я закончил разговор с Элизабет и взглянул на часы, — у нас есть два часа до открытия биржи и восемь часов до закрытия. За это время нам нужно не только отразить атаку, но и превратить ее в нашу победу.

Я взял мел и подошел к доске, чувствуя, как адреналин наполняет каждую клеточку тела. В конце концов, что такое подобная атака для человека, который пережил крах 2008 года и крипто-зиму 2022-го?

Итак, начнем с плана действий.

* * *

Полуденный свет заливал кафе «Астория» на Пятой авеню. Я выбрал угловой столик, наполовину скрытый раскидистой пальмой в кадке, обеспечивающей относительное уединение. Элегантные официанты в белых перчатках скользили между столиками, почти бесшумно разнося чай и легкие закуски.

Я нервно посмотрел на часы. Уже двенадцать пятнадцать. Утро прошло в лихорадочной активности: звонки клиентам, инструктаж команды, подготовка материалов для прессы. Розенберг уже отправил официальное письмо в редакцию «Financial Chronicle» с требованием опубликовать опровержение. Но главный удар я приберег для этой встречи.

Краем глаза я заметил, как Элизабет входит в кафе, и невольно залюбовался. Она была в темно-синем костюме с узкой юбкой до середины икры и небольшой шляпкой, подчеркивающей ее изящный профиль. Как обычно, девушка всячески подчеркивала свой имидж репортерши-бунтарки, нарушающей все правила мужского мира журналистики.

— Опаздываю, прости, — Элизабет опустилась на стул напротив меня, быстрым движением снимая перчатки. — Пришлось сначала заехать в редакцию, чтобы застать Джеймса. Он единственный, кому я доверяю в этой ситуации.

— Джеймс? Кто это?— я подал знак официанту.

— Джеймс Донован, мой коллега из «New York World». Не беспокойся, он абсолютно надежен, — она положила на стол свою сумочку. — Я подготовила для него всю информацию о Паркере, но он хочет большего. Чтобы ответный удар был сокрушительным, нужны конкретные факты о Харрисоне и его методах.

Официант подошел к нашему столику.

— Чай с бергамотом и сэндвич с огурцом, — заказала Элизабет, даже не взглянув в меню.

— Мне кофе, черный, — добавил я. — И, пожалуйста, принесите нам печенье с миндалем.

Когда официант отошел, я придвинул к Элизабет неприметный конверт из плотной бумаги.

— Здесь документы о двух сомнительных операциях Харрисона и финансовые отчеты с несоответствиями в цифрах, — тихо произнес я. — Особенно обрати внимание на сделку с Tidewater Oil, там чистой воды манипуляция рынком. Я собирал это не один месяц.

Элизабет быстро убрала конверт в сумочку, даже не взглянув на содержимое. Ее доверие было лестным, но и пугающим.

Не все документы, которые я ей передал, были добыты законными методами. На самом деле это кое-что из тех материалов, что я получил от Мэддена.

— Когда ты уезжаешь в Европу? — спросил я, меняя тему. — Все еще держишься за идею исследовать французский след Continental Trust?

— Через три дня, — кивнула она. — Уже забронировала каюту на «Иль де Франс». Но перед отъездом хочу убедиться, что эта историю с Харрисоном получит должное развитие. Такую подлость нельзя оставлять безнаказанной.

Официант принес наш заказ, и на несколько минут мы погрузились в молчание. Я обдумывал следующий шаг. Нужно дать Элизабет достаточно материала для разоблачения Харрисона, но не допустить, чтобы она зашла слишком далеко и сама не оказалась в опасности.

— Знаешь, в чем главная слабость Харрисона? — я отпил кофе. — Он старомоден. Думает, что журналисты все еще следуют правилам игры двадцатилетней давности, публикуют только то, что можно абсолютно доказать, и никогда не задевают влиятельных людей. Он не понимает, что времена изменились.

— Абсолютно верно, — глаза Элизабет сверкнули. — С тех пор как мы разоблачили скандал с Teapot Dome, финансовые воротилы больше не неприкасаемы. Публика жаждет увидеть, как падают сильные мира сего.

— Вот именно, — я наклонился ближе, понижая голос. — Но нам нужно быть очень осторожными. Харрисон не тот человек, кто спокойно примет поражение. У него длинные руки.

Элизабет накрыла мою руку своей. Ее пальцы были теплыми, но твердыми.

— Уильям, я не боюсь Харрисона. За годы работы репортером я сталкивалась и с политиками, и с гангстерами. Поверь, финансовые воротилы ничем не лучше.

Я невольно улыбнулся.

— Вот почему я решил обратиться именно к тебе. Но мне нужно быть уверенным, что ты не станешь рисковать без необходимости.

Она отпила чай и задумчиво посмотрела в окно. По Пятой авеню неспешно проезжали автомобили, женщины в модных весенних нарядах прогуливались под руку с мужчинами в шляпах и костюмах. Мирный день в Нью-Йорке.

— Твой план публикации, он не совсем понятный, — наконец сказала она. — Ты хочешь, чтобы