Повелитель огня II - Алексис Опсокополос

— Он не прилетит, — сказал я. — Одного мы убили, а второй улетел отсюда очень далеко.

— Ты убил шептокрыла? — искренне удивился командир.

— Его убил Зарек, — ответил я. — И сам при этом погиб.

После этих слов оба горана нахмурились и пустили головы. Так они стояли какое-то время. То ли переваривая информацию, то ли у них было так положено встречать плохие вести. Я не стал их дёргать, пока командир не поднял голову и не сказал:

— Зарек был храбрым воином и погиб достойно. Он заслужил, чтобы его имя было высечено на Скале Славы.

— Горек тоже так сказал, — заметил я. — Слово в слово.

После этого я попытался подняться. Командир отряда подал мне руку, и с его помощью я встал. И мы направились в пещеру. В принципе можно было и на тропе посидеть, но гораны всё равно нервничали — видимо, боялись, что в случае нападения диких зверей не смогут нас отбить.

Когда мы вошли в пещеру, я сразу же выбрал удобное местечко у стены и рухнул на пол. И невольно улыбнулся, предвкушая, что теперь смогу хотя бы полчаса отдохнуть.

— Тебе плохо? — спросил командир, заметив, что я закрыл глаза.

— Нет, — ответил я. — Мне хорошо. У вас вода есть?

— Каменная?

— Обычная. Пить очень хочется.

Командир кивнул бойцу, тот достал из своего мешка кожаный бурдюк, протянул его мне и сказал:

— Можешь всё выпить, я знаю, где здесь рядом ещё набрать можно.

— Благодарю тебя, — сказал я, откупорил бурдюк и принялся жадно пить прохладную воду.

И хоть вода была не каменная, а самая обычная, уже после первых глотков мне стало легче. Я напился и протянул бурдюк Ясне. Та тоже немного отпила из него, после чего вернула бойцу. Затем села на пол рядом со мной и прижалась ко мне, положив голову на моё плечо.

Так мы просидели минут десять, не проронив ни слова. А потом Ясна негромко произнесла:

— Я ни на минуту не сомневалась, что ты сожжёшь это гнездо и прогонишь шептокрылов.

— У меня не было вариантов, — ответил я. — Нам нужно пройти по этой тропе. Иначе Чёрные горы не пересечь.

— И когда мы отправимся в путь?

— Хотел бы я сказать, что завтра, но после таких приключений, сутки полноценного отдыха там точно не помешают.

— Не помешают, — согласилась Ясна после чего ещё крепче прижалась ко мне и прошептала в самое ухо: — Ты такой храбрый, Владимир.

Глава 20

По сложившейся традиции я проснулся от стука в дверь. Правда, в этот раз долго не мог понять, где нахожусь. В какой-то момент мне даже показалось, что я проснулся в своей квартире в Питере, и я почти успел обрадоваться тому, что жуткий сон, где я в результате дурацкого эксперимента перенёсся в другой мир, закончился. Но нет — я всё же разлепил веки и увидел, что нахожусь в гостевой горнице в доме короля горанов Златека Лучезарного. При этом чувствовал я себя прескверно: голова тяжёлая, словно с какого-то совершенно дикого похмелья, тело будто сковали.

Когда мы добрались до королевского дома, ведун-лекарь, чьё имя я даже не запомнил, осмотрел нас с Ясной и дал каждому выпить какое-то зелье, после которого наши силы должны были чудесным образом восстановиться, а раны и ссадины зажить. А когда мы это зелье выпили, ведун посоветовал нам поспать хотя бы пару часов для закрепления эффекта.

Хотя мог бы и не советовать — и я без него под конец нашего похода мечтал уже только об одном: хоть куда-то лечь и уснуть. А тут ещё сверху накрыло от действия зелья. Поэтому когда я пришёл в свою гостевую горницу, то сразу же не умывшись и не раздевшись, даже не сняв наручи, рухнул на кровать. И, как мне показалось, уснул ещё в падении.

А теперь вот сидел и пытался прийти в себя. И смотрел, как открывается дверь, и в комнату входит Горек. Да ещё так бодро входит, будто это не его без сознания тащили на носилках совсем недавно.

— Как ты себя чувствуешь, Владимир? — поинтересовался королевич улыбнувшись.

— Мог бы лучше, — ответил я. — Голова гудит, и комната будто плывёт.

— Это от зелья, — объяснил Горек. — Скоро пройдёт.

— Надеюсь, — сказал я и встал с кровати.

На удивление получилось без проблем. Да и вообще, как и обещал Горек, лучше становилось прям на глазах. Я подошёл к окну, глянул в него. Солнце ещё не село, значит, спал я недолго — как и планировал, часа два максимум.

— А ты, я смотрю, как огурчик, — сказал я и лишь потом подумал, что в этом мире такой поговорки не существовало.

Горек ожидаемо не понял, почему я сравниваю его с зелёным и пупырчатым овощем, но заострять на этом разговор не стал, а лишь объяснил, что произошло.

— Я королевич, — гордо сказал он. — За меня сразу же лучшие лекари взялись.

— А что с тобой вообще было? Ты же вроде начал в себя приходить?

— Выпил слишком много каменной воды.

— Сколько пузырьков?

— Три.

— Не верю.

— Пять.

— Но зачем? — удивлённо воскликнул я. — Зачем ты это сделал? Как я понял, ты мог умереть от передозировки.

— Думал, королевская кровь защитит меня, — вздохнув, произнёс горан. — Очень уж хотелось с шептокрылами сразиться.

— Горек, ты же очень умный, я это понял за то время, что общаюсь с тобой, но иногда ты творишь такие глупости, что просто диву даёшься.

— Мама говорит, что у меня умная голова, но досталась она дураку, — рассмеялся королевич.

Я хотел сказать Гореку, что его мама полностью права, но сдержался — не настолько мы были близки с королевичем. Я ограничился лишь многозначительной улыбкой. А ещё меня к этому моменту уже полностью отпустило. Более того, я чувствовал себя просто замечательно, потянулся и почувствовал мощнейший прилив энергии, хоть заново на шептокрылов иди — королевские лекари знали своё дело.

— Скажи, кому отдать наручи, штаны с жилеткой и амулеты? — спросил я, снимая защиту с рук.

— Никому, —