Игра тени и света - Валерия Яблонцева

Я тяжело сглотнула. Воздух, наполненный испарениями Манчи, мешал мыслить связно, и оттого казалось, будто с каждым ударом сердца мистер Уиллард и Кай становились все темнее и больше, заполняя собой все пространство маленькой гостиной.

– Почему ты солгал, что в первый раз увидел Фей… Мэй на сеансе в Брейден-холле?

– Я же объяснил тебе… – Он поморщился. – Хотел пощадить твои чувства. Ты и так пережила достаточно потрясений, а тут еще и такое. Я непременно рассказал бы обо всем, но позже. Когда ты была бы готова.

– Что случилось с моей матерью?

– Что за странные вопросы, Тей, дорогая? Ты же сама видела все ее глазами в воспоминаниях Кая.

– Я видела только то, что ты разрешил мне увидеть. Воспоминание оборвалось на том, как Гастингс выстрелил в крокодила. Откуда стало известно, что было дальше? Что произошло на самом деле?

– Убийство. – Казалось, он был удивлен. – Жестокое, кровавое убийство. Гастингс застрелил мою драгоценную Мэдди. Я не стал показывать тебе всего, чтобы защитить тебя и сохранить твою хрупкую психику, моя маленькая принцесса.

– Значит, ты все видел?

– Не понимаю, Тей, что ты хочешь узнать? К чему эти расспросы?

Я помотала головой.

– Ответь на вопрос, отец. А лучше покажи. Покажи, чтобы я убедилась, что ты говоришь правду.

– Успокойся, Тей.

Он сделал шаг ко мне, но пятиться было некуда. И тогда я сделала то единственное, что могла, бросившись вперед первая, на ходу вытягивая руку.

– Кай, фитц-а!

– Фитц-а! – раздался ответный приказ мистера Уилларда, и нас обоих бросило в черноту.

* * *

Изнанка встретила меня пробирающим до костей холодом. Я огляделась и вдруг увидела прямо перед собой золотую фигуру женщины. Не сразу, но я узнала в тонких чертах молодую Мэделин. Она плакала, губы беззвучно шевелились, складываясь в слова.

«Я все знаю. Я все знаю, Хант».

«Почему ты не подчинила их? – раздался из пустоты голос мистера Уилларда. – Ты же хотела этого. Хотела отомстить».

«Нет. Этого хотел ты. И вовсе не из-за мести. Я знаю, Хант».

«Знаешь что?»

«Знаю, кто подтолкнул их совершить… то, что они сделали со мной. Это был ты, Хант. Тебе нужна была духовидица. Такая же, как Джулия Уайтинге. Сломанная. Сильная».

Он рассмеялся – отстраненно и непривычно холодно.

«И кто тебе это сказал? Гастингс? И ты поверила?»

«Я видела все своими глазами. Хант… Я ухожу. Я больше не стану тебе помогать в твоих делах, не буду провожать тебя на изнанку. Не хочу тебя видеть, слышать и иметь с тобой дело. Забудь меня и детей. Я не собираюсь мстить, живи как знаешь. Главное, отпусти».

«Хорошо».

«Правда? Ты… согласен?»

Дурное предчувствие ледяной волной прокатилось внутри.

«Да, – прозвучал ответ. – Конечно. Я отпускаю тебя, Мэдди. Ты мне не нужна. Я достаточно овладел способностями, чтобы Кай покорился мне, когда его раны заживут. Я подчиню себе изнанку. А если что-то пойдет не так – что ж, у меня будут две прекрасные крошки тебе на замену».

«Нет! – всколыхнул тишину громкий, отчаянный крик. – Нет, Хант, пожалуйста, только не детей! Я согласна, согласна, я сама…»

Но он уже принял решение.

«Прощай, Мэдди», – прозвучали в пустоте роковые слова.

Защитная стена поднялась до самого неба, разделяя меня и воспоминание о последнем разговоре Мэделин и мистера Уилларда, но даже сквозь толщу полупрозрачного стекла я смогла различить, как падает, рассыпаясь в пыль, изящная золотая фигурка.

Сердце оборвалось.

– Мама! Нет!

– Да.

Из-за шока и застывших в глазах слез я не сразу поняла, что голос был настоящим, не искаженным эхом воспоминаний. Но не успела даже обернуться.

За спиной раздался тихий смех.

– Какая же ты беспокойная, моя дорогая Тей. Все копала и копала, пока не забралась куда не следует. Ну что, довольна? Нашла ответы?

– Ты… – только и смогла выдохнуть я. Изнанка разума мистера Уилларда, холодная и жуткая, подавляла, не давала выпрямиться и встретить опасность лицом к лицу.

Он обошел меня сам. Посмотрел сверху вниз, покачал головой укоризненно и неодобрительно.

– И почему с вами, женщинами из рода Уайтинге, вечно что-то не так? Никому не хотите верить…

– Не зря.

– Зря. – Он цокнул языком. – Жила бы сейчас, как маленькая принцесса, какой тебе всегда хотелось стать. Купалась в богатстве и роскоши, получала все, что только захочешь. Стала бы первой леди, гоняла бы слуг, отыгрываясь за все унижения прежних лет. Разве оно не стоит того?

– А что взамен? – переспросила горько. – Жизнь Рэда? Ты сломаешь меня, как уже сломал маму и Фей?

Мистер Уиллард поморщился.

– Да сдался тебе этот Рэдхенд. Найдешь другого, кто будет греть тебе постель. Хоть семь таких же, по одному на каждый день недели. Уверен, ты даже не заметишь разницы.

– Это для тебя все люди одинаковые. Просто марионетки.

– Так и есть, – ничуть не оскорбился он. – Думаешь, мне действительно нужно уговаривать тебя помочь? Я делал это исключительно по доброте душевной, желая разделить с тобой радость безбедного существования и компенсировать голодные годы. Но раз ты не хочешь, что ж, выбор за тобой. Мне не столь важно твое согласие. Здесь, посреди болот, я сильнее, чем ты, необученная и не вошедшая в силу наследница рода Уайтинге. В общем-то, ты уже в моей власти. И этого достаточно для осуществления моего плана. Уж поверь, я умею использовать бесчувственные женские тела.

Я не успела ответить. Мощная волна силы ударила меня в грудь, выталкивая из чужого разума в черноту моей собственной памяти. И, прежде чем я успела сообразить, что происходит, мистер Уиллард растворился во мраке, уводя с собой проводника – последнюю яркую искорку.

Я осталась одна посреди безмолвной пустоты.

Плененная.

Брошенная.

И ничего, совершенно ничего больше не могла сделать.

Глава 21

На изнанке не было ничего: ни пространства, ни времени, ни шороха, ни света, ни ощущений. Без проводника, показывавшего путь и придававшего облик этому миру, я оказалась совершенно беспомощной. Крик не вырывался из горла, ладони, в которые я изо всех сил впилась ногтями, не чувствовали боли. Окружавшая меня пустота была настолько подавляющей и всеобъемлющей, что очень скоро я потеряла даже саму себя.

Двигала ли я руками или ногами? Держала веки открытыми или закрытыми? Заставляла ли легкие дышать, а сердце – биться?

Я не знала.

Я ничего не знала.

Теперь я понимала, почему короткое пребывание на изнанке едва не сломило Фей. Мне и самой хотелось поддаться панике, свернуться