Вера 516 - Дэйв Макара

посадку редкого аграфника по всем правилам организовал Кьянци — поговаривают, что он мафиозо на пенсии, но разве такое бывает, что «мафиозо» и вдруг на пенсии?!

Семейная пара Линнор пробила бабушке разрешение на покупку двух запустелых участков по соседству, на одном из которых сейчас полыхает цветами сад с фруктовыми деревьями, а на втором — огород с пятью теплицами, так что овощи на столе свои, всегда свежие, да и бабуля не против совсем, если кто-то из «пансионеров» забегает в огород чтобы перехватить помидорку-огурчик до обеда.

Да, есть и ложка дегтя — Абсцинн Август.

Великовозрастный дубина, сильный, тупой и злобный.

Но бабулю боится — просто жуть!

И, кстати, правильно делает — бабуля медикус в чине генерал-лейтенанта и с таким послужным списком и опытом работы, что ее предупреждение «отрежу яйца незаметно» не угроза даже, а так, милое предупреждение…

Ума не приложу, как ее отпустили со службы, но…

Безмерно этому рад!

— Август! — О, началось утро… — Август!

Готов поспорить, что Августа уже и след простыл!

Он всегда так — напакостив сваливает на пару деньков к родителям, они за это время разводят все с бабулей большими деньгами и отправляют сыночку назад.

Кьянци рассказывал под винишко, что последняя шалость Августа стоила родителям тех самых двух десятков «корней» аграфника, что приперли черт знает откуда!

— Август! А-а-а-а-а, вот ты где…

«Ну, все, беги дурашка!» — Я мысленно посочувствовал бедолаге, искренне надеясь, что ему будет больно.

Душ-завтрак…

С завтраком вышел затык…

Теперь я понял, почему Август бегал по грядкам с визгом избиваемого поросенка!

Это же надо было догадаться — забраться ночью на кухню для ночного дожора и оставить двери стазис-камеры открытой!

Ладно бы он оставил двери «овощной» камеры, но он же всю кисломолочку угробил!

Нет, я так-то не фанат кефиров-йогуртов, хотя бабуля после осмотра в приказном порядке заставила меня хоть раз в день, но «заправляться полезным», но ведь я — это я, а вот старичок-мафиозо по кисломолочке тащился, как удав по стекловате, да и второй нашей семейной паре — Люкансам, молочка была нужна, как воздух, с их двумя мелкими близняшками!

Блин…

Неделю живу, а уже «наша семейная пара», «старичок-мафиозо»…

Цапнув из камеры кусок отварной говядины и пакет сока, расположился в уголке — бабуля строго-настрого запрещает жрать где попало — и с удовольствием подзарядился, прислушиваясь к творящемуся на улице.

А творилось что-то реально увлекательное — вот зашипел станер и Август заорал.

Не!

Я такой точно не пропущу!

Прихватив пакет с соком, выпрыгнул в окно, слегка пробежался и замер, любуясь открывшейся картиной:

Грета Люканс, бабуля и наш мафиозо стояли перед стоящим на коленях Августом и что-то ему объясняли.

Причем мафиозо — вот теперь я вэто верю без всяких «может быть» — херачил тридцатилетнего недоросля по щекам так, что тот мотал головой так, будто у него нет шеи!

— Ублюдыш! Гандон! Высер! Мудачина! Тебя предупреждали? — Удары сыпались, а бабуля не спешила остановить Кьянци, лишь придерживала Грету за плечо и яростно блистала очами. — Я тебя спрашиваю, предупреждали?!

Август поднял глаза на старика и открыл окровавленный рот и прошамкал что-то, чего я не расслышал.

Но вот мафиозо — расслышал.

Отступил на шаг, достал однозарядный игольник и …

Я только и успел, что запустить пакет с соком, сбивая деду руку!

Пшикнул игольник и за спиной Августа появилась полуметровая воронка, обсыпав окружающих черной землей и зеленой травой.

Народ присел, а вот Август натурально обделался и поседел прямо на глазах.

— Дин… — Бабуля с благодарностью посмотрела на меня. — Доброе утро!

— Дин… — Кьянци убрал оружие, вздохнул и погрозил мне кулаком, мол, нафига я вмешиваюсь…

— Маттео… — Бабуля отпустила Грету и покачала головой. — Ты что, реально хотел убить его?!

— Да еще и в саду? — Не удержался я. — Позвал бы меня, вывезли мудня за город, да и прикопали бы, я пару местечек знаю — хрен кто его найдет и за сто лет! А в огороде… Это не эстетично!

— Блядь… Даже не знаю, кто из вас двоих хуже! — Бабуля возмущенно погрозила мне кулаком. — А ты… Стой тут, пока Ронка не приедет!

Можно подумать, Август смог бы двинуться!

Ага, после станера и без «нейро»!

— А ты… Вы, оба, займетесь сегодня грядками!

Синхронно качнув с мафиозо головами, приняли «наказание».

Особенно для Кьянци, который тут готов был ковыряться днями и ночами, пропалывая, подравнивая и срезая!

Забрав с собой Грету, Глория оставила нас троих в полной тишине.

— Что тут случилось? — Полюбопытствовал я, готовясь услышать что-то захватывающее.

— Это мудила прятал наркотики в кисломолочке. — Мафиозо сжал-разжал кулаки, словно подумывая, а не врезать ли идиоту еще раз. — Разумеется, один из пакетов лопнул и теперь Франца шарошит полиция, обвиняя в употреблении и даже распространении!

— Пиздец… — Я посмотрел на Августа, как на того, кем он и являлся — на полного идиота! — А если бы близнецам попалось?!

— А вот это еще надо выяснить… — Маттео тяжело вздохнул. — Убил бы…

Оставив Августа стоять и дожидаться полиции, напару с мафиозо занялись садом — заделали дырку от разрывной иголки, поправили грядки, убрали переломанные плети и собрали сбитые плоды.

Обычная огородничья работа, на которой так легко думается, ведь руки заняты…

К приезду полиции и «Скорой», в принципе, на участке все снова радовало глаз порядком и свежестью.

Прибывший Ронка допросил нас с мафиозо, предупредив, что старику придется оплатить штраф, а меня так даже похвалил, что не дал свершиться убийству…

Наивный, блин!

Если бы я тогда знал, что наделал этот стоеросовый кукузень, так я бы еще и помог мафиозо от тела избавиться!

Увы, как медикус я точно знаю, что такое наркотик и как потом с этим жить.

— Мы славно потрудились… — Мафиозо со скрипом выпрямился и посмотрел на последнюю грядку, которую мы «поправляли» уже из принципа, больно уж она отличалась от остальных.

— А бабуля пирог печет… — Я потянул носом. — Рыбный…

Мы оба сглотнули слюну, потому как круче рыбного пирога, у бабули были только булки, которые сметались всеми, даже теми, у кого язва, кто не любит сладкого и кто «не понимает выпечку»!

— Опять после ужина пойдешь блукать? — Маттео зевнул. — Эх, молодость-молодость!

Да, вечером я снова пойду блукать.

А что мне еще делать, если на планете у меня, кроме бабули и всех ее пансионеров — никого.

Вообще никого!

И очень скоро, кое-кто получит за Руту финальный аккорд, а я вернусь на станцию, а оттуда…

Куда глаза глядят.

— Дин… Месть — это всегда гибель… — Мафиозо хлопнул меня