Тьма. Том 3 - Лео Сухов

и имитацией бурной деятельности. Я даже начал надеяться, что мою физиономию так и не заметят… Но тут один из городовых рассмотрел необычный элемент пейзажа: весь в крови и немного не в себе.

— Урядник полицейского приказа Белов! — бодро отрапортовал он, но замолчал, разглядев меня получше.

А я поднял руку с браслетом и протянул ему для считывания. Пиликнула цера, выводя на экран мои данные.

— Седов Фёдор Андреевич, ваше благородие? — уточнил урядник.

— Да, — ответил я.

— С вами что случилось? Лекари нужны? — забеспокоился он, услышав хриплый голос.

— Головой приложился, — выдавил я из себя ответ.

— А кровь откуда? — прицепился урядник.

— Водителю голову листом жести отрезало… — я указал на перевёрнутую полыхающую бричку.

— А тут?..

— Взрыв, — коротко ответил я.

— Видели, как всё произошло? — уточнил урядник.

Я понимал, что дядька просто выполняет свою работу, но раздражало это в данный момент страшно… Впрочем, меня вообще в таком состоянии всё раздражало.

Поэтому я не удержался и разразился фразой подлиннее:

— Водитель брички видел, но пригнуться не успел… Я успел, но не видел…

— Понятно. Сидите тут и не уходите никуда, ваше благородие! — затребовал урядник.

— Уйду… — не согласился я. — Только лекарей дождусь… Если буду нужен, запросите меня в Покровском отделении училища имени Василенко.

— Вашблагородие! Пойдите нам навстречу! — взмолился полицейский.

— Я пока никуда пойти не могу, даже навстречу: ноги не держат! — хмыкнул я и закашлялся, морщась от боли в затылке.

Чрезвычайные службы прибывали. Вскоре меня обнаружили и работники скорой: быстренько проверили голову и дали бутылку воды, приказав пить маленькими глотками. Чем я и занимался, наблюдая, как улицу запруживают всё более и более дорогие автомобили. Со стороны пострадавших зданий тащили кого-то на носилках.

— Федя, ять! — знакомый голос оторвал меня от созерцания того, что творилось вокруг.

Я очень осторожно повернул голову. И действительно увидел Виктора Леонидыча.

— Я просто мимо проезжал… — сразу же вывалил я на него оправдание.

И приложился к бутылке с водой.

— А кровь откуда? — урядник уселся рядом на поребрик, разглядывая мой левый бок.

— Водителю брички голову отрезало… Пока выбирался из машины, измазался… — меланхолично пояснил в который раз за вечер.

— А чего сидишь? — прищурился урядник.

— Полицейский просил не уходить… Ну и ещё я надеялся, что лекари голову подлечат. Но мне только воды дали. Перед тем как забыть о моём существовании.

— А ты бы ещё подальше сел! — усмехнулся Виктор Леонидыч, после чего встал и протянул мне широкую, как лопата, руку. — Давай, нечего здесь сидеть… Пошли к машине, отвезу тебя в училище. Что тебе не везёт-то так?

— Этот вопрос я обязательно задам… При следующем посещении церкви! — с кривой ухмылкой отозвался я, вставая на ноги. — Ух…

— Идти можешь? — уточнил урядник. — До машины метров пятьдесят.

— Дойду…

И вот стоило только встать! Тут же обнаружились желающие и помочь, и опросить, и вообще узнать, кто такой и зачем весь в кровище… К счастью, Виктор Леонидыч от всех удачно отмахался, сумел довести меня до машины и усадить рядом с Турком, который моё появление встретил с большим удивлением:

— О! Федя! А…

— Если спросишь, откуда я здесь и почему весь в крови, я психану… — честно предупредил его.

— Понял! — отозвался Турок, а затем тоном заговорщика уточнил: — Стимулятор будешь?

— Да оставь ты его в покое! — поморщился урядник, сев на место водителя. — Не видишь, допекли уже парня!.. Доставим лучше в училище, и там его местный лекарь подлатает.

Как и когда я вырубился на заднем сиденье, уже не помню. Последнее, что сохранилось в памяти — мелькающие за окном фонари и проплывающие дома. А потом…

Проснулся я от звонка будильника, который заранее выставил на шесть утра.

И проснулся не в своей комнате, а на больничной койке в лекарне училища.

— А-а-а! Я-то думаю, у кого трезвонит! — хохотнул сонный Алексей Павлович, заглянув в дверь. — Что, Фёдор, уже спешите к новым приключениям?

— А вот мне несмешно… — пожаловался я, ощупывая голову. — Спасибо, что подлечили.

— Ага, обратитесь! — кивнул Алексей Павлович.

— В смысле, обращайтесь? — сморгнув, поправил его я.

— Нет-нет, Фёдор, именно что обратитесь! В смысле, что скоро опять ко мне обратитесь! — отозвался лекарь и, посмеиваясь, ушёл в сторону своего кабинета. — Одежда ваша постирана и в шкафу… Хотя я бы, на вашем месте, её сменил…

Кровь и сажу, осевшие на одежде, действительно отстирать не удалось. Пятно крови хотя бы побледнело, а вот сажа отказалась отмываться. Пришлось идти для начала к себе в комнату, объяснившись со смотрителем на входе, там переодеваться — и лишь потом выезжать к Пьеру.

По дороге почитал новости. Правда, ничего особенно нового не узнал. Интересно было лишь, учли меня в списках пострадавших или нет. Правда, и этот интерес был совсем тусклый. Вообще, вчерашние события отпечатались в голове как-то нечётко. Вот что было до взрыва — я помнил отлично, включая эмоциональные реакции. А всё, что после, стало в воспоминаниях каким-то серым.

На всякий случай набил сообщение Константину:

Тебе, наверное, уже сказали. Я вчера проезжал на бричке мимо Тёмного и Тайного Приказов и попал под взрыв.

К моему удивлению, через десять секунд раздался звонок. Я принял вызов и услышал голос старшего следователя:

— Сказали мне, сказали! Но молодец, что отчитался! Вот если бы и раньше так… Ладно, Федя, к десяти часам к тебе придёт следователь из Тайного Приказа. Так что к этому времени будь у кабинета Маши…

На заднем плане, где-то вдалеке, раздался сердитый голос Марии Михайловны.

— А, нет, прости… К полдесятому! — весело продолжил Костя. — Тебе Маша лично хотела голову пропесочить.

— Я сейчас по делам отъехал, но, надеюсь, успею! — отозвался я, глянув на часы.

Время было семь десять. С Пьером придётся завершить дела побыстрее.

— Маш, а он опять куда-то поехал! — сдерживая смех, крикнул в сторону Костя.

— Я ему сейчас поеду! Пусть лежит и лечится! — на этот раз голос Марии Михайловны звучал очень близко.

Пришлось быстро отбивать звонок:

— Ой-ой! Уже доехал! Я перезвоню!

Трубку я отключил сразу, как закончил вызов. С каждым днём