Маугли 3. Доверие и предательство - Павел Казаков

наведения тумана. Он нам рассказал, что она может нашу технику вырубить, но мы не спросили, может ли она вырубить нас. Придурки. Эх, не те мысли я сейчас думаю! Но с другой стороны я тоже наготове.

Опустошение!

Женщина вскрикнула и обмякла. Да что ж они такие все резкие-то? Будем надеяться, не помрёт. Да и в себя она должна быстро прийти. Я по привычке ударил в спинной мозг. Парализует её, но не убьёт. Наверное. Опыты на людях, которые я волей обстоятельств периодически провожу, помогут собрать статистику по таким повреждениям.

«Ка, я её вырубил, мне показалось, она меня атакует. А мне удар током в мозг совсем не хочется получить.»

«Я сейчас понимаю, что несмотря на наши вопросы Акинак нас вокруг пальца обвёл, просто замалчивая информацию, при этом правдиво отвечая. Он сказал, что она может вырубить всю нашу технику, а что она нас может вырубить, не сказал, так как прямого вопроса не было. Также он умолчал, что эта баба с другим агентом вместе живёт. Не врал, но очень неплохо информацию подал, что мы совсем не то поняли.»

«Да, лохи мы. Что тут скажешь.»

«Меня Оса, похоже, уже вот-вот подлатает. Как думаешь, когда эта тётка очухается?»

«Не знаю. Я Опустошением её в середину спины ударил. Тут не угадаешь. Тело усовершенствованное, может и очухается.»

Минут через десять Крапива вышла из машины и принялась разминаться. Ходить она могла, но тело слушалось её не очень хорошо. Наталья Евстигнеевна так и валялась в отключке. Мы перекусили. Несмотря на то, что наступила ночь, спать рядом с агентом, обладающим сверхспособностями, было глупо. Наоборот, мы тщательно мониторили её состояние. С Лотором в этом плане даже проще было. От него подвоха в плане применения какой-нибудь способности не ждёшь.

В начале пятого утра агент пришла в себя. Теперь мы были осторожны и немного подготовились. Глаза у женщины были завязаны. Крапива встала метрах в двадцати и целилась в агентшу из ИКа.

— Наталья Евстигнеевна, мы как-то всё не наладим общий язык, — я старался произносить слова спокойно, но уже решил говорить как есть и не скрывать своего отношения к собеседнице. — Если ты ещё раз попытаешься или мне покажется, что ты пытаешься, применить против меня свои способности, я тебя выкину с этой планеты, как твоего дружка Рика, и хрен его знает, как ты со сраного Юпитера или астероидного пояса себя выковыривать будешь. Ты по-русски понимаешь, агент Новикова? Отвечай!

— Понимаю, — угрюмо ответила женщина.

— Какие имперские силы сейчас в Новосибирске?

— Около тридцати штурмовиков и ещё трое, хотя уже двое, агентов.

— Столько штурмовиков — это много или мало?

— Это очень много. Наверное. Просто их вообще на этой планете быть не должно.

— А почему их столько сюда нагнали?

— Так кто-то расстрелял группу, вылетевшую на сигнал о помощи. Наши службы его получили, связались с ними и попросили помочь. Агенты типа меня такие задания не выполняют обычно. Штурмовики не отказали, сказали, чего бы и не размяться. Сигнал был о срочной эвакуации. А их там расстреляли. Всю малую боевую группу на малом флаере. Кто-то наши внутренние коды использовал. Переноски пустые или повреждены, что вообще странно. Никакого наблюдения за тем районом не было. Всё это выглядело как ловушка. Если станет известно, что кто-то безнаказанно уничтожает штурмовиков, то авторитет Империи упадёт. Одно дело головы отрезать королям и президентам, они так хорошо заранее обработаны, что могли при необходимости и сами это сделать. А другое дело, когда элитных солдат расстреливают как мишени в тире. Плюс большая группа беглецов с Луны в этот город выбрались, как тела себе взяли.

— Где они находятся? Штурмовики, я имею в виду, не беглецы.

— Не знаю. Скорее всего на своих транспортах.

— На Баранках?

— Нет. У них другие модели. По размеру примерно, как Баранка, но мощнее, лучше вооружены и перевозят также более лёгкие флаеры. Один такой как раз сбили.

— Штурмовики имеют Ранги?

— Вряд ли. Они все под генераторами защитного поля часто работают. Это им самим способности применять будет мешать. Если и имеют, то не афишируют.

— Какая будет реакция на убитых штурмовиков и на твоё похищение?

— Я тюремщик, меня просто будут искать и спишут, если не найдут. Мы не показываем свою силу публично. А вот за штурмовиков будет показательная порка. Вы же так боитесь смерти. Ведь после неё ничего нет, она окончательна и бесповоротна. Поэтому порка будет для вас страшной.

— Ты можешь сказать конкретно, что будет?

— Да, скорее всего ничего нового. Облучат несколько сотен жителей города и заставят публично извиниться и потом они либо поубивают друг друга, либо только себя. Ты наверняка новости смотрел. Что-то типа этого, только более кроваво и более массово. Полное уничтожение боевой группы без потерь со стороны противника — это обидно.

— Понятно.

Я задумался. Самое время начать посыпать голову пеплом и рвать на себе волосы — ведь из-за меня умрут люди. Но я с удивлением для себя обнаружил, что достаточно спокойно реагирую на ситуацию. Выбранный мной путь не мог не привести к большой крови. Я же решил не себя спасти, а аж целую планету. Не помню в истории ни одного примера, когда любое «массовое спасение» с применением оружия не привело к огромному количеству жертв. Предположим, я не смогу помешать казни. А я, скорее всего, не смогу. Стоило убивать штурмовиков или нет? Да, конечно, стоило. И выбора не было тогда. Тогда что делать сейчас? Пока не знаю…

— Казнить будут в Новосибирске или по всей планете?

— Скорее всего в Новосибирске, чтобы другим неповадно было. Но могут и по всей планете казни устроить. Я в контрразведке не работаю.

— Это не контрразведка, это палачи какие-то.

— О, а ты соображаешь! — неожиданно развеселилась агент Новикова. — Именно так их и зовут. Палачи. Они же не с гражданами Империи дело имеют, поэтому вообще не стесняются в средствах. Мы по сравнению с ними вообще дети.

Сам палач, воюю с палачами. Прям палач на палаче и палачом погоняет. А где же садовники, поэты, архитекторы? Какая-то эта Империя однообразная на профессии. Либо тебе мозги промывают, либо вот палачи к вашим услугам. Ну, ладно. Что-то мне подсказывает, что времени мало осталось.

«Ка, я что-то забыл спросить у этой агентши? Я хочу с ней закончить уже, мне кажется,