Многоликий Янус - Светлана Малеёнок

— А вы хорошо придумали, ваше сиятельство! Про мышей! – снова захихикала девушка.

— Сейчас смешно! – укоризненно покачал я головой. – А если бы Ви́льям полез проверять, что там за мыши такие завелись?

— Да, будет вам! — Отмахнулась она рукой. – И, я сильно сдерживалась, чтобы не засмеяться! Очень уж вы уморительно, пьяного изображали! Вам бы устроиться в театр графини Овердра́йв! Спектакли играть!

А я, отряхивая от грязи, безнадежно испорченный фрак, возмущенно взглянул на девушку.

— Ой! – вскрикнула та, поняв, что сболтнула лишнего.

Воспользовавшись моментом, я злорадно проговорил:

— Очистишь мой фрак, так и быть, прощу!

Девушка лишь покачала головой. Приняв это за согласие, я продолжил прерванный разговор:

— Ты сказала, что Яна тебя не всегда чувствовала! Что это значит?

— Ну, — задумалась девушка. – Иногда, я хотела с ней поговорить, и даже кричала, но она меня не слышала. Но, когда, меня что-то очень сильно волновало, и я начинала на нее кричать, Яна меня слышала! И тогда, мы с ней даже разговаривали! Потом, это стало проще. Стоило ей обо мне подумать, как мы уже друг друга слышали!

— Ну-ка, ну-ка! А что такое, тебя так могло сильно взволновать, что ты могла до неё докричаться? – задал я, как мне показалось, самый правильный вопрос. И, похоже, угадал. Ядви́га тут же засмущалась и снова принялась теребить в руках платок. Затем, подняла на меня глаза, и тихо прошептала:

— Когда Ви́льям её брал за руку, прижимал к себе на коне, и, когда поцеловал!

— Что!? – снова громче, чем позволительно, воскликнул я, чувствуя, как кровь прилила к моей голове и бешено колотится сердце. Пальцы, сжались в кулаки, и я представил, как изо всех сил, бью Ви́льяма в лицо.

Видимо, прочитав на лице мои кровожадные мысли, девушка охнула и замахала на меня руками.

— Да что вы! Ви́льям то думал, что она, — это я! Откуда он мог знать!? Но тогда, да, я тоже сильно злилась! Яна сама ему повода не давала, но, так иногда получалось.

Я задумался. Очень важная мысль крутилась у меня в голове, но я, всё, никак не мог, ухватить её за хвост. Наконец, кажется, получилось.

— Ядви́га, надеюсь, ты хоть немного успела узнать Яну? Как ты думаешь, что могло бы её так взволновать, чтобы ты её услышала и смогла с ней говорить? – С замиранием сердца, я ждал ответа.

Девушка посмотрела мне прямо в глаза, и тихо сказала:

— Вы!

— Шшшто? – Я шумно сглотнул, ощутив целую бурю эмоций. А моё тело, немедленно и ярко отозвалось на всего лишь одно короткое, но такое емкое слово. – Как ты сказала? – постаравшись взять себя в руки, переспросил я, и снова сжал кулаки. Но в этот раз не от злости или ревности, а как в детстве, словно оберег от сглаза.

— Вы ей очень нравились! – подтвердила Ядви́га.

— Ну, тогда… — Я сделал несколько глубоких вдохов, как перед прыжком в воду. Я испугался, что девушка откажется мне помочь. – Можно попробовать её… позвать!? – Всё же смог сказать, я.

Через несколько томительно долгих секунд, Ядви́га кивнула.

— Но, ведь это для Яны!? – как бы ища себе оправдания, спросила она. И я прекрасно ее понял.

— Конечно. Это для Яны. Закрой глаза! И попробуй её почувствовать!

Девушка крепко зажмурилась. Я же, тоже закрыл глаза, и постарался вспомнить гостиную, как в дверь входит Ядви́га, которая, все же, Яна. Сказочно прекрасная, нежная и яркая, скромная и уверенная в себе, умная и непосредственная, — моя!

Я осторожно взял девушку за руку и легонько сжал. Скользнув вверх, к щеке, ласково обвел контур ее лица, дотронулся большим пальцем до нежного века с дрожащими ресницами, легонько коснулся пухлых губ, и, не выдержав, впился в них страстным поцелуем!

Девушка вздрогнула, дернулась в моих руках, но в следующее мгновение, вцепилась тонкими пальчиками в мой фрак, и сама, крепко прижалась ко мне! Я целовал, как в последний раз, надеясь и боясь поверить в чудо! Целовал, и словно наяву видел перед собой её дивные, яркие, красивые, немного насмешливые, особенные глаза!

В какой-то момент, я почувствовал, как девушка в моих руках напряглась и уперлась в мою грудь руками, отталкивая. В последний раз, я поцеловал её и с сожалением, отпустил.

Мы, тяжело дыша, отстранились друг от друга. Я молчал, боясь спросить и услышать не тот ответ. И все же, невозможно до бесконечности оттягивать неизбежное. Но, отчего-то, я уже его знал, чувствовал.

— Ну, что? – хрипло спросил, я.

Ядви́га подняла на меня виноватые глаза и молча, покачала головой.

— Нет, она не появилась, — прошептала девушка. – Яна ушла. Совсем!

***

После слов Ядвиги, прозвучавших для меня, словно приговор, почувствовал, как в моем сердце поселился острый осколок.

Я поспешил тайно вывести девушку из конюшни, дабы не скомпрометировать. По приставленной к потолку, лестнице, мы вылезли на чердак, забитый старыми седлами, да рваными уздечками. Постоянно спотыкаясь и собирая на себя, паутину, прошли по нему в дальний конец. Я открыл чердачное окошко и, убедившись, что в пределах видимости никого нет, мы начали осторожно спускаться вниз. Ядви́га шла передо мной, а я, страховал её на ступеньку ниже. По сути, я и закрывал её собой, от возможных нескромных взглядов. Так, что в темноте со стороны, должно было казаться, что на лестнице один человек.

Спускались мы медленно, а я, волей неволей, прислонялся к спине девушки. И вопреки всякой логике, во мне поднималось вожделение. Я понимал, что это просто деревенская девушка и это не Яна! Но мысль о том, что она какое-то время владела этим телом, сводила меня с ума! Но больше всего, я терзал себя мыслью, что больше не увижу девушку своей мечты, свою, не осуществившуюся любовь.

Проводив Ядвигу до задней двери за́мка, я тем же путем вернулся в конюшню и улегся в сенник.

За́́мок до сих пор гудел от музыки и смеха подвыпивших гостей. И, где-то там, блистала моя будущая женушка. Воссоздав в памяти ее лицо, я с ненавистью прошептал:

— Лучше бы ты ушла!

[1] С’est la vie (селяви) – такова жизнь (франц.)

Глава 39. Есть контакт!

Еще ни разу, за всю мою жизнь, ночь не казалась мне