Амлет, сын Улава - Адель Гельт

- Конечно, добрый, - ответил я, не медля ни единого удара сердца. - Едем направо!

До чаемой деревни оставалось совсем немного, три перелета стрелы и еще один поворот, когда я понял, что имел в виду мой дух-покровитель под этими своими «захочешь» и «будешь должен».

Справа по ходу моего с нашим движения я увидел столб. Лучше бы не видел: целее был бы походный обед, сразу же оставивший меня вторым из заповеданных асами способом.

Отъехали подальше, встали так, чтобы за плотным кустарником видеть дорогу, самим же оставаться невидимыми. Я извел добрую половину запаса воды, взятого с собой: все никак не мог прополоскать пасть, пить же не хотелось вовсе.

- Ну, что скажешь? - хмуро поинтересовался дух. - От себя сразу уверю: я уже понял, что там, по правую руку от развилки, деревня людоедов, но не думал, что эти твари, по недомыслию Большого Взрыва носящие облик человеческий, обнаглели настолько! Это же надо, выставить кол с принесенным в жертву ребенком так близко от торного пути!

- Наглость несусветная! - согласился я. - И потом, Хетьяр, твердо ли ты уверен в том, что моих сил, пусть и подросших за два последних годовых оборота, достанет, чтобы справиться с целой деревней? Нет, ты мне, конечно, поможешь…

Я совершенно не трусил: просто мне было понятно, что мы всего один раз ночевали в дороге, значит, досюда добираются малые разъезды торговой стражи. Конники этой дружины, конечно, те еще разбойники, но уж людоедам бы не спустили ни зверств, ни самого их существования в такой близи от населенных мест! В общем, что-то такое я сыну Сигурда и объяснил.

- Здесь что-то не так, Амлет, - сказал мне в ответ дух. - Их, эти деревни, уже немного под землей и в далеком будущем будут находить намного дальше: в лесной чаще, и уж точно вдали от торговых путей. К тому же, я и узнал о том, что она здесь будет и есть, не просто так, а способом духов – только и возможным, когда поблизости исходит в мир огромное количество сырого эфира, или, по-вашему, гальдура. Деревня эта – проклятая, и я вряд ли ошибусь, если предположу: еще вчера ее на этом месте не было!

- Это не объясняет твоей уверенности в моих силах, - был мой ответ. - Колдовская или нет, деревня живущих вне датского закона обязательно сильна воинами, пусть и паршивыми!

Послышался стук неподкованных копыт: мы насторожились, но зря. Мимо, по дороге, всего лишь прошел дикий пони, мохнатый и коротконогий – он ни от кого не бежал, а просто следовал по своим немудреным делам. Таких пони много водится в Исландии, повадки мне их знакомы, но о том, что встречаются они и здесь, я, до сей поры, не знал.

- Это как бы не поселение, - Хетьяр проследил мнимыми глазами своими путь лошадки, и вновь обернулся ко мне. - Это как бы морок, но морок плотный. Настоящая деревня, основа эфирного слепка, может находиться хоть тут, хоть в землях Йорка, хоть на материке. Вот уже туда, в основу, я бы не советовал соваться силами меньшими, чем морской конунг выставит в хирд двух-трех кораблей! Здесь же… Ненастоящие люди страшны только слабым духом или слишком юным телами. С друидом же, который там обязательно есть, и есть во плоти, ты справишься.

- Это будет доброе дело, да, Строитель? - ищуще посмотрел я на духа. - Ты это имел в виду, спрашивая меня, добрый я или злой?

- Бери выше, не дело, деяние! - ответил мне спутник. - О таком можно петь, можно и нужно, вот ты и будешь: в конце концов, даже в мое далекое время писатели лучше всего сочиняли о себе самих! Только сначала тебе придется вернуться к тому столбу, что на дороге, и сделать вот что…

Лошадей завели поглубже в лес, надели им мешки с кормом, да и стреножили.

Сын Сигурда сделался невидим и неслышим ни для кого, кроме меня, я же оставил лишнюю поклажу, вооружился отцовским копьем, да и отправился добывать себе деяние, о котором не стыдно будет потом петь.

Деревня могла показаться покинутой: ветхие сараи вместо добрых домов, покосившийся плетень, заменяющий крепкий и высокий частокол, ни единого дымка из кривых коротких труб… Только я знал, уже, по наводке своего духа-покровителя, чуял, как в самой середине творится волшебство, злое, негодяйское и неизвестной мне пока природы.

- Это мы удачно зашли, - сообщил мне Строитель. - Смотри, на улицах никого. Друид, колдующий сейчас примерно в середине деревни, даже отозвал мнимых сельчан, чтобы те не тянули из него эфирные силы… Значит, ему сейчас нужен весь гальдур, до последней и единой капли. Прибавим же шагу!

Нападать решил честно – против ожидания, дух такое мое решение одобрил, пусть на месте чаемого друида и оказалась баба – верно, колдунья.

- Иду на вы! - закричал я от самой границы небольшой деревенской площади: у нас на такой непременно устроили бы тинг. Колдунья – Хетьяр оказался прав – помешивающая что-то в котле огромной мешалкой, казалось, ничуть не удивилась, и даже не особенно испугалась. В бесстрашии своем злая баба оказалась права: копье мое, с силой ударившее туда, где ожидалось черное сердце, будто вонзилось в смолистую сердцевину дерева, в ней и завязло, не дойдя до врага моего двух или трех локтей. Следом за копьем завяз и я сам.

- Смотри, Амлет, - на удивление спокойно указал мне дух-покровитель. - Это что-то вроде твоей песни времени, но не совсем оно. Видишь, она движется так же медленно, как ты сам? Должна-то куда быстрее!

- Что же теперь делать? - раз Хетьяр был спокоен, следовало успокоиться и мне. Успокоиться и найти выход из того непростого, во что я сейчас угодил.

- Приготовь то, что взял! - сказал вместо Строителя голос, незнакомый, но не вполне: именно он, как я понял, посоветовал мне не убивать юного друида в зряшном поединке. Еще мне показалось, что голос имеет некое сродство со взглядом, сверлящим мне спину. - Дальше же слушайся своего духа, он знает, что делать! И не вздумай мне тут погибать!

- Сделаем так, как он говорит, - я удивился, но дух – нет. - Сначала отпусти копье. Сдается мне, что то, что сейчас