Шайтан Иван 6 - Эдуард Тен

— Благодарю вас, Пётр Алексеевич. Мы всегда будем считать вас отцом основателем нашего отряда. Жаль, конечно, что вы покидаете нас, но надо начинать службу. Надеюсь мы не подведём вас.

Кивнув, я пошёл к своей карете. Паша молчаливой тенью последовал за мной.

Всё, краткая подготовка отряда охраны законченна. Я отказался от торжественных проводов и других мероприятий торопясь уехать к себе в батальон. Вместе с оружием для отряда, облегченными револьверами, я получил известия от зятя, Михаила, что моя задумка с бомбомётом реализованна вполне успешно. Подробности при встрече в Москве.

После долгих мучительных раздумий решил попробовать создать миномёт. Вся проблема была в бездымном порохе. Вынужденное использование чёрного пороха пугало, его непредсказуемостью и куча других недостатков. Только порох высокого качества мог гарантировать более или менее стабильную работу миномёта. Попытка не пытка, решил я, дал в работу мои рисунки и чертежи Тихону с Ильёй. Со слов Михаила, получилось. С кучей детских болезней, но он бил на пол версты. Это результат, которого я не ожидал. Меня охватило жгучее желание увидеть миномёт в действии. Бомбомёт– в реалии данного времени более привычное звучание. Да хоть горшок с ручками, лишь бы работал. Наличие такой мобильной артиллерии давало огромное преимущество в бою. Перспективы дальнейшего развития были просто неописуемые. Стараясь не впадать в фантастические планы, я затолкал свои хотелки подальше.

— Командир, домой, тронемся? — спросил Паша.

— Да, пора уже. Засиделись мы тут.

— От, то ладно, — удовлетворённо отметил он. Прощанье было быстрым. Вещи давно собраны и рано утром попрощавшись с родными, мы тронулись в Москву.

В Юрьевском провёл три дня, да и то в основном просидел у зятя в мастерской.

— А целиком отлить трубу не получается? — спросил я у Михаила.

— Можно, конечно, но сложно, и нет гарантии качества. Шпендик нужно точно вывести. Да ты не сомневайся: труба имеет толщину с запасом. Вставляется в стакан основания, который изготовляется отдельно. Мало того что на резьбе в два оборота — так еще и сварка добротная. Толщина основания даже излишняя выходит, а это лишний вес.

— Согласен, чем легче, тем лучше. Но гарантия, что не разорвёт, должна быть, — говорил я, рассматривая трубу бомбомёта.

— Эта труба — облегченный вариант. Я изготовил еще три ствола. Остальное Тихон сделает сам. Да и новую форму для отливки вышибного заряда сделал — чуть больше заряда поместится. Так что испытайте и решите, каких стволов вам наделать. Я, поначалу, даже не поверил, что это будет стрелять. Ошибся. Скажи, Пётр, как так получается у тебя? Почему у меня и других оружейников подобное на ум не приходит?

— Почему говоришь… — потянул я.

— Да потому, Миша, что нет тебе в этом острой необходимости. Работаешь ты дома, в тепле и спокойствии. А я, сидя в обороне и отражая атаку, постоянно думаю, как лучше сделать и людей сохранить. А бомбомёт — так-то не моя придумка. Еще с Петровских времён ручные мортиры были. Вот я и подумал, глядя на наши дробовики: ствол больше, патрон, а вместо пули — граната. Дальше всё по цепочке. В руках не удержать — упираем в землю. Мудрить курок сложно. Патрон опускаем в ствол — он сам накалывается капсюлем, и выстрел. Гранату шнуром поджигать — себе дороже, да и бестолковое занятие. Чуткий взрыватель — и все дела. Остальные мелочи додумал по мере надобности. Думал год, в свободное от службы время.

— Как-то уж больно просто у тебя выходит, Пётр, — сказал после долгого раздумья Михаил.

— А чего мудрить-то? Наводить тень на плетень?

— Что-то еще придумал? — хитро посмотрел зять.

— Да нет, пока только смутные мысли и очертания. Ничего конкретного. Аслан, принеси сумку с деньгами.

Достал пачку ассигнаций.

— Здесь пятнадцать тысяч — на производство. Закупай, что посчитаешь нужным. Если нужно дополнительно — скажи. Доступ к моему счету есть, там еще десять тысяч серебром. Военные рассчитались?

— Да, оплатили все счета сразу, — улыбнулся зять.– Это пистолеты нового образца. Легче прежних, пять выстрелов подряд, пятьдесят патронов в комплекте. Твоим ухорезам выдал.

С этими пистолетами я ознакомился в отряде охраны, когда они получили их в пользование. Хорошая вещь получилась. Убойная сила на двадцать пять метров, относительно легкий. Бойцы отряда были в восторге.

Наконец попрощались с Москвой. Ехали двумя каретами. В одной груз, во второй мы с Мелис. Она решила ехать к мужу и быть с ним. Дети устроены, жить в Петербурге Мелис отказалась на отрез. Хорошая жена должна поступать так и ни как иначе.

Я ехал, погружённый в тяжёлые думы. Мелис, видя моё сосредоточенное состояние, старалась не отвлекать меня. В памяти неотступно стояла последняя аудиенция — встреча с Государем, Бенкендорфом и цесаревичем за неделю до отъезда из столицы. Назначили её на поздний вечер.

— Здравия желаю, ваше величество! — отчеканил я, склоняя голову перед тремя людьми, чьи решения влияли на Империю.

— Здравствуйте, Пётр Алексеевич! — Император встретил меня улыбкой. Казалось бы, добрый знак. Само обращение по имени и отчеству говорило о включении меня в ближний круг. Но вместо радости я ощутил лишь тяжесть, словно на плечи мне водрузили новый, невидимый груз.

— Александр Христофорович представил доклад, — начал Государь, — об успешном завершении вами подготовки отряда охраны высочайших особ и вашем ходатайстве об отбытии на Кавказ?

— Так точно, ваше величество!

— Что ж, полковник, путь вам открыт. Однако прежде вручу вам мой именной указ. Он дарует вам право от моего имени совершать определённые действия, минуя военную администрацию и гражданские власти. А именно: заключать временные мирные договоры с местными племенами и обществами сроком на пять лет с возможностью продления; предпринимать меры к улучшению их быта и постепенному введению в сферу влияния Российской империи.

Адъютант почтительно подал мне темно-красную папку с оттиском двуглавого орла в сургуче.

— А в ознаменование ваших исключительных заслуг перед троном и отечеством, — продолжил Император, — жалую вам именной золотой знак Отдельного жандармского корпуса. Благодарю, полковник, за верную службу и деяния во славу России. Уверен, вы отдаёте себе отчёт о всей ответственности, которую возлагает на вас ношение сего знака.

— Служу трону и отечеству! — тихо, но чётко произнёс я, принимая из его рук лакированный футляр. Вес его в руке ощущался куда