Райя бесчувственного командора - Кира Райт

честно, командор мне ни в чём не признавался. Никогда он не говорил, что я для него особенная. Наоборот — всё время повторял, что это не так. Что землянки не способны на привязанность. Что к землянкам нельзя так привязаться. Что я слишком много себе надумываю, а всё не так…

Да, у нас был прекрасный секс с тех пор, как я восприняла его согласие на общение со мной за попытку построить отношения. Но он ни разу не сказал мне ничего подобного. Он старательно ограждал меня от любой личной информации — о своей семье, о прежнем сосуде, о своём детстве…

Я думала, что это потому, что ему самому неприятно вспоминать или тяжело. Или потому, что он бережёт меня от неприятных эпизодов своей жизни. Но по сути… Возможно командор знал, что однажды ему придётся меня вернуть? И тогда вся эта информация выйдет за пределы его каюты…

Он готовился всё это время, не давал мне слишком много информации… Он чётко понимал, что наступит день, и он просто отдаст меня на аукцион. Спокойно сможет наблюдать за тем, как кто-то другой уведёт меня к себе в каюту. И продолжит спокойно спать в те ночи, когда я буду желать только одного — умереть как можно скорее.

А может он теперь, со мной уже пережил то, что случилось пять лет назад. Поэтому и сам отправится на аукцион. Выберет себе другую. Послушную, не нарушающую правила, с куда бОльшим процентом совместимости. Приведёт её сюда, усадит на коврик и выдохнет, что теперь у него не будет проблем?

— Нет, — прошептала я, теперь шагнув от него к стене. — Нет… Пожалуйста…

Мои хрустальные замки бились, впиваясь острыми осколками прямо в мою и так испуганную душу. Этого не может быть! Ну не может!

Да, я не самая умная землянка на планете. У меня нет большого жизненного опыта. Но я чувствовала! Чувствовала, что ему не всё равно!

— Нет, — повторяла я как мантру, наблюдая, как ко мне приближается сотрудник медотсека и двое воинов. Хвост того самого злого мечется из стороны в сторону, выдавая крайнюю степень раздражения.

Понимая, что мне некуда отступать, прижалась спиной к стене и смотрела только в его спину. Командора… Он стоял прямо, будто статуя, так и не проронив ни одного слова. Даже не обернувшись, когда обе мои руки оказываются в лапах воинов.

— Тебе лучше идти самой, — подсказал мне сотрудник медотсека. — Ты же знаешь, что мы можем заставить…

Пусть заставляют! Я не пойду отсюда по своей воле!

Попыталась вырваться, извернуться, но это привело лишь к тому, что хватка на моих руках стала сильнее. Мне ужасно больно! Но эта боль не идёт ни в какое сравнение с тем, что творится у меня внутри!

— Лучше убейте, я не пойду на аукцион! — рычу, пытаясь извернуться.

По моим щекам потекли ручейки злых слёз. Я поверила! Как полная дура! Подумала, что в этой широкой груди может скрываться такое же большое сердце! Вот только там у него ледяная пустыня! Чёрствый, жестокий рай-ши!

Меня тащут к выходу, а он не говорит ни слова! Мне причиняют боль, а ему всё равно! Даже мускул на лице не дрогнул… Как тогда, когда меня забрал император… Он и тогда отдал меня, лишь понадеявшись, что тот не тронет. Но гарантий не было! А сейчас…

Сейчас мою участь очень подробно расписали. Второй раз нельзя забрать сосуд ни с аукциона, ни без. Он не может этого не знать. Есть единственный выход — не отдавать меня вовсе! Дать нам ещё один шанс…

Но командор продолжал стоять и молчать…

Тошнота подступала к горлу. Внутри всё сжималось. Ни живота сводило судорогами. Слёзы бесконтрольно бежали по моему лицу в то время, пока я продолжала трепыхаться, уже понимая, что это бесполезно. Но лучше уж пусть убьют меня, чем отправят на аукцион снова!

В какой-то момент сотруднику медотсека надоело моё отчаянное шипение и всхлипывания, как и попытки вырваться, которые приводили лишь к тому, что мои запястья уже были фиолетового цвета от силы сжатия воинами. Он просто шагнул ко мне и заглянул в глаза. Я не успела отреагировать и закрыть. А потому… поддалась его влиянию, мигом расслабившись.

Моё тело перестало сопротивляться. Следующий шаг к выходу из каюты я сделала сама. Без усилий со стороны сопровождающих. Я не могла противиться приказу… И единственное, на что хватило моих собственных сил — это оглянуться в последний раз на пороге, встретившись с ничего не выражающим взглядом тёмных глаз…

Командор отдаёт меня им. Он от меня отказывается….

КОНЕЦ