Стражи Галактики. Ракета и Грут спасают Вселенную - Дэн Абнетт

Арнок Грантгрилл кладет планшет. Каликлакиец бледен и взволнован.

– Наверху творится какая-то совершеннейшая *щелк* дрань! – говорит он Зорбу Зорбуксу. – Похоже… похоже *щелк*, что там бадуны и кто-то еще. На нас напали. Кругом хаос.

– Тогда я пойду и… – начинает Зорб.

– Нет! – восклицает Грантгрилл. – Хэнксчамп успел крикнуть, чтобы мы закончили ядро данных. Надо *щелк* интегрировать в него регистратора. Зорб, если мы завершим ядро, то сможем им воспользоваться, чтобы… в мгновение ока нейтрализовать вражеские силы. Стоит только подумать, как их здесь не будет.

Зорб мешкает.

– Ты не осознаешь весь потенциал ядра данных? – спрашивает Грантгрилл. – Знание – сила, а абсолютное знание – абсолютная сила.

– Я всего-навсего думал, что Проект 616 позволит нам управлять рынком, на пару шагов опережая конкурентов, – нерешительно говорит Зорб. – Ну, вследствие того, что мы будем знать больше остальных.

Грантгрилл качает головой.

– Зорб, мы станем богами, – поясняет он. – «Таймли» обретет всемогущество. Понимая бытие во всех мельчайших аспектах, мы сможем контролировать его и управлять им. В рыночной стратегии не останется просчетов. Не будет больше войн между кри и скруллами, не будет никакой Аннигиляции, Танос и Галактус перестанут существовать. Мы установим в Галактике *щелк* полную стабильность. Все формы жизни будут подчиняться нам до скончания времен. В будущем, даже молекулы ДНК всех живых существ будут нести логотип «Таймли». Мы станем полноправными хозяевами Вселенной.

– Паршивая перспектива, – ворчит Ракета.

Закованные в кандалы, они с Грутом стоят за нами под неустанным надзором охранников. Гамора, также в кандалах, лежит еще дальше на полу.

– Захлопни варежку! – рявкает Зорб на енота и вновь оборачивается к Грантгриллу. – Что ж, валяй, и поживее, – говорит он.

– Кажется, вам такая перспектива тоже не слишком по душе, – обращаюсь я к Грантгриллу.

– Будем честны, она меня *щелк* пугает, – отвечает тот.

– Грантгрилл, пошевеливайся, – командует Зорб. – Жду не дождусь, когда стану богом.

Грантгрилл кивает, и Скиталец подталкивает меня к краю платформы. Ядро внизу по-прежнему светится розовым. Я чувствую, как информация внутри меня на него реагирует.

– Я не хочу в этом участвовать, – заявляю я.

– Молчать! – рявкает на меня Скиталец.

– Галадорец, ты ведь тоже не хочешь, – обращаюсь я к нему, но прочитать его эмоции невозможно.

– Этот твой интерполятор, – говорю я, внимательно рассматривая устройство на его спине, – всегда приводил тебя ко мне благодаря своей способности определить наиболее драматический момент во времени и пространстве.

– Таково его назначение.

– И каждый раз ты либо спасал меня, либо помогал приблизиться к моей цели. Так какая же у тебя роль в космическом повествовании, косморыцарь?

– Заткнись.

– Я ему это *щелк* говорил, – с фальшивым смешком сообщает Грантгрилл.

Он управляет лебедкой, которая спускает с потолка адамантиновую клетку. Я догадываюсь, что в эту клетку меня и поместят, а затем опустят в ядро данных, где вместе с хранящейся во мне информацией (которая, как я теперь понимаю, практически безгранична) я лишусь и своей индивидуальности. Все это станет частью проекта.

– Я говорил ему, что сколько бы он ни *щелк* притворялся бездушным наемником, – не отвлекаясь от работы, продолжает Грантгрилл, – интерполятор все равно будет считать его героем. Впрочем, свою работу он выполнил, так что невелика разница.

– Значит, ты герой? – спрашиваю я Скитальца.

– Заткнись.

– Или ты бессердечный негодяй? Разве тебя не волнует наше будущее?

– Заткнись.

– Было время, когда косморыцари Галадора сражались за будущее до последней капли крови.

– Да заткнись ты уже, – срывается Скиталец.

Его визор гневно мигает красным.

– Хорошо. Но будь добр, окажи мне любезность. Воспользуйся интерполятором еще разок. Прямо сейчас. Посмотри, куда он тебя перенесет. Узнай, кем тебя желает видеть само мироздание.

– Кажется, я просил тебя замолчать, – рычит Скиталец.

– Да попробуй, с тебя не убудет, – обращается к нему Ракета. – Даже я, распоследний подонок с каменным сердцем, не смог отказать бедняжке в помощи.

– Да заткнитесь уже, чтоб вас! – кричит Зорб, безо всякой нужды тыча в енота пистолетом.

Здание содрогается. Мы ощущаем толчок даже здесь, на восемьдесят шестом подземном этаже. Наверху идет настоящая война. Клетка раскачивается, и Грантгриллу приходится перегнуться через перила, чтобы остановить ее.

– Смотри не упади, – усмехается Зорб. – А то вместо бога станешь дураком.

Грантгрилл мечет в него испепеляющий взгляд.

– Зорбукс, кончай эту дрань! У тебя нет ни малейшего понятия о том, что тут происходит. Тебе только *щелк* власть подавай!

Зорб Зорбукс переводит усмиритель на Грантгрилла и переключает в смертельный режим.

– Шевелись уже, бестолочь каликлакийская, – рычит он, – а то останутся от тебя рожки да ножки.

– Регистратор, заходи *щелк* *щелк* в клетку, – обращается ко мне Грантгрилл.

Здание вновь содрогается, клетка раскачивается.

– Как-то не хочется, – говорю я.

– Тогда он меня *щелк* убьет, – запинаясь, бормочет Грантгрилл.

– Это предпочтительнее, чем то, что станет со мной, – отвечаю я.

– Умоляю, заходи в *щелк* клетку!

Новый толчок. Клетка раскачивается сильнее.

– Да что за *щелк* дрань там творится? – удивляется Грантгрилл.