"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

родовая память, то за его плечами стоят поколения благородных предков. В результате мы не создадим разлада среди местных, не накалим обстановку… — если бы лэрг и маг говорили, точнее, использовали в речи обороты, первый, как второй, а второй, как первый, то человек-скала мне даже бы понравился. А так… Напыщенно, дико… Или может это только для меня? Вон и Амелия… Нет, она без Турина вполне нормально разговаривала. А, может, это не закидоны, а этикет такой? Типа эльфы сериальные?

— Все уже решено. А тебе скажу так, заканчивай блюсти больше, чем герцогские интересы, интересы местных. Пытаться защищать и выгородить их! Я, к примеру, вижу, что охранять стену, оберегая своих же женщин и детей во дни Тьмы, многие, особенно имеющие достаток, воспринимают за провинность. Этот мальчишка, которого ты говоришь, нужно отправить в приют для сирот, провел с честью в дозорах больше времени, чем многие совершеннолетние. Разбогатевшие и просто богатые, за плату малую, посылают на дежурство одну нанятую шваль, которая при любом натиске нежити разбежится. Нас, — обвел пальцем окружающее пространство, — Немного. Всего сотня. Да, мы поставлены Великим герцогом охранять рубежи земель, поэтому с честью умрем защищая их. Но поможет ли это, тем, кто просил Владетеля слезно, чтобы не посылали к ним дополнительные войска? Что привыкли жить своим укладом и кормить больше солдат им накладно? И что каждый, кто дорос до чеки тележной среди этих родов воин? То-то, маг! С каждым годом они пытаются заплатить и дать меньше и меньше. И никто их здесь не держит! Но они сами держатся за место, всеми силами. Сытная это земля, опасная, но богатая! Поэтому не перечь мне! И да, в этот раз закрою глаза и уши на слова твои близкие к злонравным, но надеюсь, что не придется просить о твоем переводе. Ты знаешь, против я родственных и любовных отношений между местными и гарнизоном. Разлагает сие дисциплину. А сейчас приступаем к обряду!

Да, интересно. За пропойцу Джастина, который обязательно заявит о главенстве наследования, де Лонгвиль не стал бы вступаться. И все же память пацана, его фиксирование на своих специфических, важных именно для него проблемах, а соответственно и деталях в поведении, разговорах и действиях окружающих, не позволяла делать однозначные выводы, чтобы немного сузить круг подозреваемых лиц. Для чего? Хорошо знать, предполагать или смутно догадываться откуда прилетит какая-нибудь пакость.

Погребальный костер прогорел в несколько секунд. Взметнулось метров на десять вверх и опало пламя, маг чуть болезненно поморщился. И осталось лишь выжженное черное пятно на лесной поляне. Очередная странность — температура огня должна была достигать запредельных величин, однако даже теплым ветром не обдало, наоборот, показалось, что воздух стал холоднее.

В центр рукотворной проплешины, после приказа сотника, воины закатили здоровенный белый валун, отыскавшийся поблизости. На него я положил кисет и трубку. А затем, завершая ритуал, резанул по ладони засапожником. Собравшиеся вокруг стражники, маг и сотник, а также девушки и Амелия внимательно наблюдали за моим лицом.

Пусть не фонтан, но тонкий ручеек закапал на импровизированную надгробную плиту. Сейчас немалые силы потребовались, чтобы не выказать удивление, когда кровь, попадая на камень, исчезала, а затем… прямо из камня вынеслась, едва не заставив отпрянуть, стремительная черная тень огромного ворона. Девчонки охнули, и несколько стражников, не удержав эмоции в узде, прошлись крепким матом. Но в целом ничем увиденное не отличалось от обычных голограмм, в том же Нью-Вашингтоне плюнуть было некуда, обязательно в очередную рекламу попадешь. И что только те не вытворяли, даже удары неожиданные имитировали.

Птица взмыла вверх, совершила круговой облет могилы, и в крутом пике набросилась на мою руку. Все произошло настолько стремительно, что я лишь успел заметить едва видимую вспышку, и непонятный призрак был словно поглощен родовым перстнем, а кольцо владетеля довольно болезненно укололо палец.

— Давно такого не случалось! Тебя по-настоящему признали боги! И довольны, как ты проводил Харма! И второе имя твое — Ворон, призрак которого будет рядом, и порой помогать в нелегком пути! Можешь носить его по праву, Глэрд из рода Воронов! — торжественно и гулко сообщил лэрг Турин. Как бы за эту помощь чрезмерно заплатить не пришлось. Затем сотник обратился к магу, — Мэтр де Лонгвиль немедленно, и это приказ, внеси в регламент Глэрда как законного наследника калеки, о чем красноречиво сказала воля Высших, а тирков, поклажу на них и взятое с самих гоблов, запиши как законное имущество, добытое в бою и не облагаемое налогом, — волшебник хмуро и неодобрительно посмотрел на начальство, но тому было фиолетово.

Пока для меня главное, что ритуал соблюден, я признан небесами, участок и дом мои.

На родовом кольце проступил смутный силуэт одного из мудрых спутников земного одноглазого Одина.

Больше всего изумило другое — рана на ладони исчезла, заросла, от нее не осталось никаких следов, даже тонкого шрама. При этом все остальные царапины и ссадины, покрывающие руки, оставались на месте.

И явно добавилось проблем, к текущим. Знать бы еще точно каких. Но маг мне не понравился. И подозрений он стал вызывать все больше и больше.

Глава 6

Две непреодолимые сплошные гранитные гряды с вертикально отвесными стенами, что их можно было считать естественными трехсот и четырехсотметровыми укреплениями, казалось угрюмо нависали слева и справа над староимперской дорогой. Обман зрения и восприятия — далековато до них отсюда. Хотя постепенно у меня складывалось ощущение, что давным-давно это был один сплошной хребет, обычных проходов в котором не существовало до вмешательства магии.

С помощью волшебства прорубили коридор около полукилометра шириной. Именно его перекрывала Стена, закрывая и оберегая от орд нежити и порождений Земель Хаоса единственное на двадцать лиг поселение разумных. За Воротами, которые все величали, будто они были именем собственным, в огромном чистом пятне — долине, имеющей, с большими допущениями, форму неправильной трапеции, раскинулось Черноягодье, до первых домов от последней решетки барбакана насчитывалось полторы лиги.

В большей части рукотворный барьер, как и многие остальные титанические архитектурные строения, являлся детищем древних мастеров и магов, местами разрушить которое удалось только природным катаклизмам. Или, как вариант, заклинаниям огромной силы, сравнимой с тактическими плазменными зарядами средней мощности.

Широкая, будто сплавленная в единое целое, каменная стена на всем протяжении вздымалась на двадцать пять метров (дополнительно около десяти давал сухой ров). Поверх нее могли разъехаться два всадника. Приблизительно через каждые сто пятьдесят шагов с каждой стороны от ворот имелись массивные круглые башни, последние частично «врезанные» в замыкающие «ущелье» скалы.