Фантастика 2025-103 - Сергей Благонравов

и к спящей девушке, протолкавшись сквозь казаков, бросился господин Кокорин. – Господи! Да что же это такое! Что с ней, господа?! – вопрошал неутешный дядюшка, теребя спящую красавицу.

– Усыпили чем-то, потому и не отзывается, – коротко поведал Елисей, принимаясь перезаряжать револьвер.

– Усыпили? Чем? – вскинулся мужчина.

– Сейчас узнаем, – мрачно пообещал парень, покосившись на главаря банды.

В ответ тот только презрительно скривился.

– А привяжите-ка мне этих людоловов к коновязи, казаки, – попросил Елисей, зловеще усмехнувшись. – И нагайки приготовьте. Пусть господа людоловы попробуют казацкого угощения.

Десятник вопросительно покосился на полковника, но тот, моментально уловив, что Елисей затеял какую-то игру, решительно заявил:

– Выполняйте, десятник. И вообще, до моего особого распоряжения его приказы исполнять как мои собственные. Сам разберешься? – повернулся он к парню.

– Не извольте беспокоиться, Александр Савич. Все расскажут, или я из их шкур нам с вами перчаток нашью, – усмехнулся Елисей так, что вздрогнули даже казаки.

– Эфиром усыпили, – хрипло ответил главарь. – Пузырек я в комнате оставил. И тряпицу тоже. Не нужны более.

– Точно чистый эфир, или добавили чего? – на всякий случай уточнил Елисей.

– Точно. Нам бы только до околицы ее донести было. А там ищи ветра в поле, – бледно усмехнулся главарь.

– И зачем она вам? – тут же спросил Елисей, словно случайно наводя ствол револьвера на низ живота пленника.

– Заплатили нам. Сказали, белобрысая девка нужна, не тронутая, из благородных. Мы потому сюда и приехали. На тракте такую найти всегда легче, чем по селам да городам искать.

– И давно этим промышляете? – помолчав, мрачно спросил Елисей.

– Не считал. Деньги платят, и ладно, – фыркнул главарь, явно собрав в кучу все остатки собственной наглости.

– Придется их в полицию сдавать, – негромко проворчал полковник.

– Не все так просто, Александр Савич, – ответил Елисей, заметив мелькнувший в глазах главаря огонек торжества. – Сдается мне, эти господа больше по вашему ведомству проходят.

– ?.. – В глазах полковника стоял один большой вопрос.

– А кому они тех девок передают? Не думаю, что кто-то решится из краденых девушек себе гарем завести на территории империи, – прозрачно намекнул парень.

– Связать, и под замок. Глаз не спускать, – жестко приказал полковник, повернувшись к десятнику. – И перенесите, наконец, девицу обратно в комнату, что она у вас на полу лежит. Модест Петрович, сходите к хозяину, пусть пришлет служанку поумнее, прибрать племянницу вашу.

– Конечно, конечно, – засуетился Кокорин и, тяжело поднявшись на ноги, поспешил к лестнице.

Казаки осторожно перенесли девицу обратно в комнату и уволокли арестованных. В коридоре остался только десятник и пара казаков постарше. Полковник, тяжело вздохнув, расстегнул две верхние пуговицы мундира и, покрутив головой, проворчал:

– Опять не высплюсь. И так с делами голова дурная, а тут ты еще забот на пустом месте добавил.

– Так что же мне, стоять и смотреть, как девчонку крадут? – удивленно фыркнул парень.

– Да я не о том, – отмахнулся контрразведчик. – Все ты правильно сделал. Это я так, от усталости ворчу.

– Так ложитесь отдыхать, – пожал Елисей плечами. – Утром вас будить не станем. Отоспитесь, там и поедем. Пара часов нам погоды не сделают, а свежая голова в деле всегда полезнее.

– Тоже верно, – снова вздохнул полковник. – А сам чем займешься?

– Теперь и не знаю, – смутился Елисей, сообразив, что сна нет ни в одном глазу. – Людоловов этих сейчас допрашивать бесполезно. А дел других и нет.

– Так, может, к нам, чаю попьем да погуторим? – осторожно предложил десятник. – Все одно весь сон сломали, сволочи.

– Тоже верно, – подумав, кивнул Елисей. – Спущусь.

Полковник с подозрением оглядел казаков, парня и, не найдя в их словах ничего предосудительного, махнул рукой, после чего, развернувшись, не спеша отправился в свою комнату. Пройдя к себе, Елисей быстро надел черкеску, подпоясался, накинул перевязь с ножами и, закрыв за собой дверь, отправился в дом для прислуги, специально выстроенный хозяином постоялого двора.

Комнаты он сдавал только чистой публике. Для слуг им был предусмотрен отдельный домик, что-то вроде казармы, разделенной на отдельные кубрики. Такого Елисей нигде не встречал, но судя по всему, и комнаты и казарма не пустовали. Пока он собирался, казаки уже успели отжать у хозяина самовар и раскочегарить его. Сонная подавальщица таскала с кухни все необходимое для чаепития. На столе уже стояли колотый сахар, какое-то варенье и пироги, явно с ягодой.

Оглядев это изобилие, Елисей одобрительно кивнул и, сняв папаху, степенно перекрестился. Казаки дружно повторили его жест и, рассевшись, принялись с интересом рассматривать его. Понимая, что позвали его сюда не просто так, Елисей чуть улыбнулся и, повернувшись к десятнику, спросил:

– Как величать тебя, казак?

– Савелием крестили. Так и зови, – чуть усмехнулся десятник.

– Елисей Кречет, – склонил голову парень. – Последний в роду, из станицы Пригорской.

– Погоди, так это же у вас там мор был! – вскинулся десятник.

– Вот потому последним и остался, – грустно кивнул Елисей.

– Кречет, говоришь, – задумчиво повторил десятник. – А Руслан Кречет тебе кем будет?

– Дедом.

– От значит как, – удивленно протянул десятник. – Выходит, не сгинул род.

– Даст бог, подниму, – решительно кивнул Елисей.

– А с полковником ты каким боком?

– Так я у пластунов в крепости поучиться успел, вот он теперь меня с собой и таскает, когда дело особо пакостное намечается. Довелось мне случаем ему пособить крепко, вот он и решил, что я ему удачу приношу, – добавил шутки парень.

– Зря смеешься. Удача, она девка вертлявая, к кому ни попадя не ластится, – не принял шутки десятник. – А у тебя с ней, похоже, и вправду любовь. Вон как ловко один троих положил.

– Удача – не девка. Ее свыше подают, – ответил Елисей, касаясь пальцем груди, где висела громовая стрела.

Увидев этот жест, десятник удивленно распахнул глаза и, обрадованно улыбнувшись, точно так же коснулся пальцем собственной груди.

* * *

Нещадно пыля, карета вкатилась в город и, проехав его почти насквозь, оказалась на широкой площади, мощенной брусчаткой. Остановившись у помпезного трехэтажного здания, кучер спрыгнул с козел и, потянувшись, распахнул дверцу. Тимофеев, первым выбравшись на улицу, устало покрутил головой, разминая шею, и, оглянувшись на подъехавших следом казаков, негромко приказал:

– Этих троих сразу в холодную. Я сейчас уговорюсь. Десятник, к ним своих людей приставишь, чтобы чего не вышло. Остальным отдыхать пока. Пошли, – обернулся он к выбравшемуся из кареты Елисею.

Коротко угукнув, парень взъерошил пятерней волосы и, надев папаху, последовал за полковником. В холле здания оказалось прохладно и после яркого уличного солнца почти темно.

Поднявшись на второй этаж, контрразведчик предъявил какому-то чиновнику бумагу и, чуть усмехнувшись, когда у того вытянулось лицо, приказал:

– Найдите квартиру, а лучше отдельный дом. И пусть документы все